Лайра объяснила, что была в другом городе и снимала первоклассников, а теперь начинает монтаж. Втайне она ожидала, что профессор отчитает ее за пропуски: Малер всегда знал, как поставить студентов на место, и ему нравилось их унижать. Наверное, это придавало ему значимости в собственных глазах.
Малер откашлялся, и Лайра поняла, что нотации не миновать.
— Вам следует более серьезно относиться к занятиям, иначе никогда не пробьетесь в СМИ, особенно в киноиндустрии.
— Да, профессор, — послушно ответила Лайра.
— В городе немало энергичных молодых людей, которые будут счастливы посещать мои лекции.
— Я знаю, профессор.
— Прекрасно. А теперь, Лайра, я хочу вас похвалить.
Она едва не уронила телефон. Похвала Малера?! Неслыханно!
— Ваш документальный фильм о парке совсем неплох.
Для Малера такая сдержанная похвала все равно, что для любого другого человека бурные аплодисменты.
— Спасибо, доктор Малер, — пробормотала она. — Я не заслужила такой…
— Нет-нет, — перебил Малер. — Я и звоню вам потому, что, вероятно, смогу представить ваш фильм на симпозиуме в Нью-Йорке. И если он получит то признание, на которое я рассчитываю, вы получите возможность показать его всей стране!
— Это было бы здорово! — обрадовалась Лайра. — Если большое количество людей увидят фильм, это принесет немало пользы. Может, власти распорядятся очистить Перейсо-парк, а вандалы, сбрасывающие мусор, предстанут перед судом. Если их остановят, и то хорошо!
— Но для того, чтобы организовать презентацию вашего фильма, — продолжал Малер, — мне нужно видеть все ваши письменные материалы, знать, какой камерой вы пользовались, и посмотреть все, что вы отсняли.
— Снимки хранятся в картах памяти, — пояснила Лайра. — Я перенесла те, которые нужны для фильма, в компьютерный файл, а в картах их несколько тысяч.
— Приносите все, — велел он. — Даже снимки очаровательного садика, о котором вы мне говорили. Я отдам их позже, чтобы вы все скомпоновали на диске, если понадобится.
— Ок, — согласилась Лайра. — Завтра вечером у меня ваша лекция. Тогда и принесу все.
Малер, не попрощавшись, отключился.
Сидя в аудитории, Лайра нетерпеливо поглядывала на часы над дверью в кабинет профессора. Она очень надеялась, что встреча не займет много времени. Ей так хотелось еще поработать над детским фильмом!
Карл и Илай остановились у стола, чтобы задать профессору пару вопросов, но тот отвечал односложно и нетерпеливо, явно вынуждая их поскорее уйти.
Закрыв за ними дверь, Малер повернулся к Лайре.
— Зайдите в кабинет, — велел он.
Лайра подхватила рюкзак и файловую папку с распечатками и последовала за ним. Малер закрыл дверь, показал ей на стул, а сам сел за письменный стол. Лайра отметила, что постера с Перейсо-парком больше нет. Только на стене остался невыгоревший прямоугольник. Жаль, что профессор убрал единственный жизнерадостный предмет в этой унылой комнате. Впрочем, сам он человек угрюмый и порядочная зануда.
— У вас все материалы с собой? — осведомился профессор.
Какой-то студент постучал в окошечко на двери.
— Что там еще? — пробормотал Малер и, поспешив открыть дверь, бросил: — Неужели не видите, что я занят?
— Простите, профессор, я только хотел…
— Запишитесь на прием у ассистента.
— Но мне нужно спросить…
Малер захлопнул дверь перед носом студента, запер и опустил жалюзи на окошечке, после чего тяжело опустился в кресло.
— Так о чем мы? Материалы… — кивнул он. — Они с вами?
— Да. Я распечатала копии всех статей и записей, которые нашла.
Лайра положила папку на стол и потянулась к рюкзаку.
— У меня есть еще и записи интервью. Думала расшифровать их, но пока что времени не было.
Лайра открыла клапан рюкзака и вынула две металлические коробки.
— Тут карты памяти со всеми снимками парка.
— А садика? Они тоже тут?
— Да.
Малер собрал папки, положил в портфель, а коробки спрятал в парусиновую хозяйственную сумку.
— Уверены, что здесь абсолютно все? — уточнил профессор.
Девушка кивнула.
— Прекрасно. Думаю, участники симпозиума впечатлятся проделанной работой. Жаль, что вы не сможете поехать со мной, но боюсь, это исключительно для профессионалов. Таких, как я. Студентка вроде вас будет там не к месту.
Хотя Лайра мечтала сама представить собственную работу, при мысли о долгой поездке с профессором Малером ее передернуло.
— Мне нужно еще кое-что перед тем, как показать ваш документальный фильм, — заявил он.
— И что это? — спросила Лайра, уверенная в том, что отдала ему все, до последнего снимка.
— Необходимо увидеть Перейсо-парк, и, к сожалению, это мои последние свободные часы перед отъездом в Нью-Йорк. Машина стоит на улице. Я сяду за руль.
Профессор встал с таким видом, словно все уже решено.
Лайра на мгновение потеряла дар речи:
— Но, профессор, к тому времени, как мы доберемся туда, уже стемнеет. Кроме того, мне выделили время в лаборатории, и…
— Это подождет, — нетерпеливо бросил Малер. — Долго мы там не останемся. И все увидим при свете фар.
— Не могли бы вы поехать один? Вы говорили, что когда-то жили около парка и должны хорошо знать эту местность.
— Разумеется, — признал профессор, — но мне нужно услышать, какие ракурсы вы выбирали для камеры, какие факторы окружающей среды учитывали… все в этом роде.
Лайра никуда не желала с ним ехать. Интуиция подсказывала ей, что нужно поскорее убираться из его кабинета. Тут что-то не так. Уж очень заботится Малер о ее фильме…
— Простите, но я вынуждена отказаться.
— Отказаться от возможности показать свой фильм? Я не верю своим ушам!
— Я хочу, чтобы его показали. Но в Перейсо-парк я с вами не поеду.
— Мне придется настоять на своем. Боюсь, от этого зависит не только показ вашего фильма, но и вся оценка вашей работы в моем классе.
Малер открыл боковой ящик стола, а когда поднял глаза, Лайра увидела, что лицо его медленно багровеет, а челюсти стиснуты. Он выглядел так странно, что она больше не посмела отказываться.
— Хорошо, — сдалась Лайра, —давайте встретимся там. Сейчас позвоню своей соседке Сидни и попрошу ее поехать со мной. Она хотела увидеть парк, а я…
— Отдай телефон.
Она подняла глаза. В лицо ей смотрело дуло пистолета.
Потрясенная Лайра едва могла пролепетать:
— Профессор… что выделаете?
— Я сказал, отдай мне телефон.
Малера трясло от гнева, а на лбу выступили толстые вены.
Только ширина стола отделяла Лайру от пули. Но страха почему-то не было. Ее переполняло бешенство. Уронив на колени руку с телефоном, она на ощупь нажала вызов 911 и приглушила звонок.
