— В этом доме ты должна подчиняться установленным здесь правилам, — чеканю я.
— Правила, которые устанавливает для меня моя мать, нравятся мне гораздо больше.
— Тогда почему ты не у нее? — спрашиваю я, теряя самообладание.
Скайла захлопывает журнал.
— Потому что ее никогда нет дома! Бог мой! Да это жалоба!
Я уже открываю рот, чтобы ответить, но молча подхожу к Скайле и сажусь на край кровати. Я — взрослая женщина, она — подросток, по сути, еще ребенок. И возможно, не знает, как попросить о помощи.
— Я понимаю, что многое изменилось, — осторожно говорю я. — И тебе тяжело. Возможно, ты запуталась. — Скайла молчит, уставившись на рекламу помады «Кавер герл» на обложке журнала. Я продолжаю: — Не знаю, почему твоей мамы часто нет дома, но знаю, что твой отец отправился по делам в Гонконг. Мне от этого тоже тяжело. Может быть, мы могли бы немного помочь друг другу.
Скайла вздыхает и принимается водить пальцем по сердечку на пододеяльнике.
— Ладно, хорошо, — говорит она. И словно чего-то ждет. Но что еще я могу сказать ей?
— Ты хочешь о чем-то поговорить? — На всякий случай спрашиваю я.
Скайла долго смотрит на меня.
— Может быть, когда-нибудь, — наконец произносит она. Откидывает одеяло, залезает в кровать и выключает свет.
Я рада, что Кейт нашла свою половину, правда, если бы любовные причуды измерялись по десятибалльной шкале, Оуэн получил бы высший балл. С тех пор как они начали жить вместе, Кейт приходится находить время не только для свиданий по вторникам и периодических встреч в течение недели. Она очень занята на работе, но Оуэн все равно хочет, чтобы она покупала с ним галстуки в «Гермес», присутствовала на скучных ужинах с клиентами и сопровождала в путешествиях всякий раз, когда ему вздумается куда-нибудь отправиться.
— Мне неприятно жаловаться, но Оуэн снова тащит меня на Багамы, — ноет Кейт. — Мы делаем там одно и то же — гуляем по роскошному курортному отелю, который он хочет купить.
— Роскошный отель? — Я пытаюсь посочувствовать подруге. — И никаких шикарных ужинов и потрясающего секса?
— Не без этого, — признает она, — но это уже не ново. А я старею. Видела бы ты морщину, которая появилась у меня от усталости!
— Морщину? Да их у всех полно! А уж на рубашках сколько складок!
— Ты права. Но я живу в состоянии стресса. Постоянно сопровождаю Оуэна, и это не совсем то, чего я ожидала.
— Почему же?
Она задумывается на некоторое время.
— Как тебе объяснить? Оуэн привык владеть множеством вещей, поэтому сейчас, когда мы живем вместе, он иногда ведет себя так, словно я тоже его собственность. К примеру, одно из его зданий. И должна выглядеть безукоризненно, иначе он потребует провести срочный ремонт.
— Ремонтировать тебя? — Может быть, эта морщина глубже, чем говорит Кейт?
— Сядь, я тебе сейчас кое-что расскажу, — просит Кейт. — Как-то ночью Оуэн спросил, не думала ли я об имплантатах в ягодицы. Он сказал, что у меня неплохая задница, но ему нравятся более круглые.
Похоже, ее любовник — один из тех мужчин, кто обращает внимание на детали. Пусть он волнуется по поводу формы арок в своих зданиях, а вот формы моей подруги лучше оставить в покое!
Кейт вздыхает:
— И все же он классный парень. Я не должна жаловаться.
— Нет, должна. И я всегда готова тебя выслушать.
— Ты знаешь, я и правда люблю Оуэна, — меняет курс Кейт, чтобы я не подумала ничего дурного. С тех пор как они вместе, она время от времени жалуется на него, но все же хочет быть уверенной, что я не стану высказываться против их отношений.
И я сдерживаюсь и говорю:
— Я знаю о твоих чувствах к нему.
— В любом случае в этот уик-энд Оуэн уезжает смотреть какую-то недвижимость возле Большого каньона. А может быть, сам Большой каньон. Я невнимательно слушала. — Она смеется. — Я остаюсь одна и поэтому хочу заняться своей внешностью. Чтобы сделать ему приятный сюрприз.
— Но, ты же не собираешься вставлять имплантаты? — ужасаюсь я.
— Нет, мне слишком многое надо сделать с лицом.
— Браво! — Не представляю, что именно в лице Кейт нуждается в исправлении. Кто мог предположить, что хорошей новостью для меня будет уже то, что она пока оставит в покое ягодицы?
После разговора с Кейт я сразу же отправляюсь в город на встречу с Керком. Сегодня на автобусах должна появиться реклама нашего шоу, так что мы решили непременно присутствовать на премьере. Но автобус не поедет по красной ковровой дорожке перед кинотеатром «Зигфилд», поэтому мы договорились ждать его появления в бистро на Лексингтон-авеню. Когда я прихожу, Керк уже на месте и занял столик у окна. На нем очки с темными стеклами, мне он протягивает такие же.
— Когда твоя фотография появится повсюду, тебе придется путешествовать инкогнито, — говорит он и целует меня в щеку. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя окружила толпа орущих фанатов?
Еще как хочу! Именно потому я здесь. Даже если меня узнает всего один человек, это будет так же здорово, как если бы мне перестали предлагать свидания с незнакомцами в качестве бонуса за частые полеты. Но, судя по всему, это так же маловероятно, потому что среди всех автобусов, которые проезжают мимо, нет ни одного с нашей фотографией. Мы пьем одну чашку капуччино за другой и разглядываем постеры, рекламирующие отказ от наркотиков, преимущества виагры и шесть разных рождественских кинофильмов о конце света. О, в ближайшем кинотеатре ожидается веселенький сезон!
— Так много автобусов, и ни одного с рекламой «Послеобеденных сладостей», — грустно говорю я, вертя в руках пластиковую ложечку. — Ты не разочарован?
— Как я могу быть разочарован, если я замечательно провожу время с такой красавицей? — удивляется Керк, откидываясь на спинку хлипкого металлического стула.
Я качаю головой.
— Ты просто невыносим, — ласково говорю я, — нельзя ли хотя бы на секунду прекратить очаровывать меня?
Керк смеется:
— Очарование — это часть моей работы, но с тобой я не прилагаю усилий.
Я понимаю, на что он намекает, и бросаю в него ложку. Вовсе не обижаясь, Керк вытирает с подбородка пену, наклоняется и размазывает ее мне по носу.
— Я невыносим, но ты все равно любишь меня.
— Так и есть, и я назвала бы тебя лучшим другом, если бы у меня уже не было двух подруг, — говорю я с улыбкой. — Но они хотя бы делятся со мной подробностями своей личной жизни. А что у тебя на любовном фронте?
— Ничего особенного, — отвечает он, очевидно, не собираясь вдаваться в подробности. Хотя Керк и пользуется средствами для укладки волос, он все равно типичный мужчина.
