— Но у меня есть юрист. У него документы. Он поддержит меня.
— Так ли? Если бы ты был на его месте, кого бы поддержал? Профессионального игрока в теннис международного класса на подъеме или отвергнутого мужа, жаждущего мести за то, что его бросила жена? Даже друзья твоего уровня вряд ли настолько глупы. Ну а если что, я могу откупиться, и мои деньги не сравнить с твоими, так что он будет молчать.
Лицо Рона приобрело желто-серый оттенок. Эндрю обошел стол.
— Еще раз говорю: пошел вон. И если ты когда-либо покажешься на глаза кому-нибудь из членов моей семьи или прислуге, я запру тебя так, что только твоя мафия и сможет до тебя добраться. А ты сам знаешь, что они сделают с тобой, когда найдут.
— Вы не можете так просто избавиться от меня, Маккэслин.
— Могу, и ты об этом знаешь. Вот почему воняешь от страха.
Рон посмотрел на Арден, и его взгляд налился ненавистью.
— По крайней мере, тебя я уничтожил. Он теперь презирает тебя так же, как и я всегда презирал тебя.
Через несколько мгновений она услышала, как открылась и закрылась входная дверь.
Время шло. В кабинете не было слышно движения. Смертельный покров окутал их. Эндрю пристально смотрел в окно на бесконечное движение океана. Арден не отрывала глаз от его спины, размышляя, как она смогла бы убедить его простить ее. Почему она не рассказала ему сама? Почему? Если бы можно было начать все сначала, она бы рассказала ему все. Она представила себе, как он берет ее на руки и шепчет понимающе: «Ты сделала то, что должна была сделать тогда. Я не могу винить тебя за это. Я знаю, что ты вышла за меня замуж потому, что любишь меня, а не потому, что хочешь быть рядом с Мэтом. Я знаю. Я понимаю».
Но вместо этого он был переполнен яростью и уязвленной гордостью. Арден не узнавала его лицо, когда он повернулся к ней.
— Ты еще здесь? Я подумал, что ты уйдешь со своим первым мужем. Интересно, какие новые приключения вы бы нашли?
Она опустила голову.
— Это никогда не было для меня приключением. Я сделала это ради Джоу.
— Значит, Джоу действительно был. А я-то уже начал сомневаться.
Ее голова дернулась, и, пошатываясь, она пошла в его сторону.
— Я сделала это, чтобы продлить его жизнь. Я сделала это, потому что это был единственный способ освободиться от невыносимого замужества, от человека, к которому я питала отвращение. Когда ты перестанешь жалеть себя, может быть, ты сможешь посмотреть на все это непредвзято и понять, как трудно было мне.
— Жалеть себя! — закричал он. — Я не чувствую ничего, кроме презрения к моей слепой глупости. Каждый раз, когда я вспоминаю о том, как я смотрел на тебя, как тщательно планировал встречи, как юнец, приглашающий даму на первый танец, как я сидел здесь, разговаривая с тобой, когда у меня трусы лопались. А как тебе удавалось сохранить такое строгое лицо? Не понимаю, почему ты не расхохоталась.
— Все было не так, Эндрю, — с жаром протестовала Арден. — Сначала, да, я хотела познакомиться с тобой из-за Мэта. Я хотела увидеть моего сына, — крикнула она. — Что в этом плохого? Но когда встретила тебя, я полюбила тебя тоже. Даже больше, чем Мэта. — Ей было трудно в этом признаться, но это была правда.
— Ничего ты не хотела, кроме как соблазнить меня.
— Соблазнить… — не веря своим ушам, начала она. — Ты, наверное, память потерял, а заодно и способность здраво мыслить? Если бы в этом было дело, я бы справилась в первый же вечер.
— О нет, только не ты. Ты — очень расчетливый стратег. Если бы ты затащила меня сразу в постель, я бы никогда не подошел к тебе снова. Нет, ты приманивала меня всем своим придуманным сопротивлением. Для мужчины, на которого все время женщины вешаются, это самое действенное средство.
— Да, у тебя был большой выбор девиц. Они стаями ходили за тобой по пятам. Поэтому не стоит изображать из меня искусительницу, которая заманила тебя в ловушку, обещая секс, который больше нигде нельзя было бы получить. — Его упрямство раздражало ее все сильнее, и она повысила голос. — Ты — подарок, на который я не рассчитывала. Моя цель была стать хорошим другом, но никак не любовницей. Потом я влюбилась в тебя, но не смогла найти достаточно мужества, чтобы рассказать тебе, кто я на самом деле, потому что боялась, что ты поведешь себя так, как и делаешь сейчас. Твоя гордость, твой пылкий темперамент мешают тебе разумно взглянуть на ситуацию, Эндрю.
Ее грудь вздымалась от волнения под тонким шелковым свитером. Эндрю вдруг понял, что он, не отрываясь, смотрит на нее, и отвел взгляд, посылая гневные проклятия куда-то в потолок.
Даже сейчас, зная о ней все, она привлекала его так, как ни одна другая женщина. Она была такая чертовски красивая. Он все еще хотел ее. Он отчетливо вспомнил тот первый раз, когда он увидел ее сидящей за столиком под зонтом на балконе. Его привлекла ее безмятежность. Он хотел быть рядом с ней, впитывать покой, который, казалось, она излучала.
Как могла она так его дурачить? Почему он не смог разглядеть расчет в ее глазах? Его не могло там не быть, и не важно, что она отрицает это сейчас. Она тщательно спланировала все задолго до того, как он впервые увидел ее. Ну хорошо, частично его гнев можно отнести на счет уязвленной гордости. Какому мужчине понравится, что им манипулировали, как марионеткой, и вынудили полюбить и жениться? Какой мужчина, каким бы гордым он ни был, мог бы такое вынести?
Он продолжал повторять, что ненавидит ее. Но почему тогда он хотел целовать ее, забыв обо всем на свете, отдать ей все свое разочарование, которое на волосок отделялось от страстного желания? Почему он так сильно жаждет поддержки ее тела и радости ее смеха и ее исцеляющей любви? Он больше всего ненавидел ее за то, что она сделала его слабым.
— Однажды я пыталась сказать тебе все, — почти шепотом сказала Арден. — Но ты сказал, что все тайны нашего прошлого должны остаться с нами. Что они не будут влиять на нашу любовь друг к другу, если останутся невысказанными.
— Я не мог даже и представить себе, что твой маленький секрет имеет такое огромное значение, Арден. — Его высокомерный тон, цинично растянутые слова царапали ее душу, и ей было очень неприятно.
Она уже не владела собой.
— А твой секрет, Эндрю? Ты ведь никогда не говорил мне, что Мэта родила не Элли, твоя обожаемая жена, а какая-то женщина, которую ты и не узнал бы, встретившись с ней на улице. Ты же хотел, чтобы я вышла за тебя замуж, не зная об этом, правда?
— Какое это имеет значение?
— Никакого! — пронзительно крикнула Арден. — Я бы любила тебя и Мэта так же, если бы не была его матерью.
— Так ли это, Арден?
