Да я и так его уже благодарил, Хамза мне мог об этом и не говорить. Если бы не его молитва…
И тут он закончил свой рассказ.
Я был в восторге от этой поразительной истории и полюбопытствовал:
– Ну, а ваша жена, наверное, до сих пор такое забыть не может? И, наверное, желание ехать в ту сторону пропало навсегда?
– Я уже несколько лет как вдовец, – сказал он будничным голосом человека, который давно свыкся с потерей. Но я подглядел в его глазах, что это далеко не так.
Зима давно всем надоела. Если в ноябре все мечтают о белой манне с небес, то в феврале все ждут только журчащих ручьев и первых листьев на голых и беззащитных деревьях. Осенью мы радуемся красоте разноцветных листьев, самые первые собираем в букеты, позже просто сгребаем в кучи и сжигаем. Едкий запах этого дыма навевает воспоминания детства, когда мы с мальчишками поджигали прошлогоднюю траву. А сейчас только снег.
Обычно на трассе, которая ведет к Риге, машин множество, но сегодня из-за сильного мороза многие не смогли завести своих верных стальных коней и добираются до работы на электричке. Все едут не торопясь, опасаясь гололеда, а может, полицию, которая спряталась где-то за большим сугробом. Все как-то замедленно, словно наступила зимняя спячка, а ведь до первых дней календарной весны осталась всего неделя.
Я постоянно вспоминал ту встрече. Рассказ этого человека меня поразил, но еще больше удивило, как он говорил о своей жене, словно она жива и ждет его дома. Что же это была за женщина, чтобы так о ней вспоминать? Что с ней случилось? Это было не простое любопытство; не зная ее, я почему-то очень расстраивался, что ее нет рядом с этим человеком, словно она моя сестра, которой я никогда не видел.
В следующий раз мы встретились через несколько дней. Мы снова спустились в бар, но на этот раз заказали зеленый чай. Разговор у нас не клеился, я пытался рассказывать эпизоды своих путешествий, но это было как-то вязко. А потом, набравшись духу, я сказал:
– Извини меня за бестактный вопрос. А что случилось с твоей женой?
Он поднес к лицу два сжатых пальца и провел ими по губам. Мне знаком был этот жест, я сам когда-то курил, и если нервничал, то обязательно подносил руку к лицу, словно собирался затянуться сигаретой.
– Она уже и тогда была больна и стремилась изо всех сил побороть болезнь, но не получилось. И решила жить так, словно она бессмертна!
Андрей увидел, что она потеряла сознание, и сразу прыгнул за ней. Он поднял ее голову над водой и сразу понял, что она не успела наглотаться и просто ровно дышала, словно спала. До берега было несколько метров, он легко с ней доплыл, потом поднял почти невесомую на руки и понес к джипу, стоявшему возле самого входа на пляж. Лежащие в шезлонгах отдыхающие с восторгом смотрели на эту пару, переговариваясь:
– Какая пара! Она заснула у него на руках! Это восхитительно!
Уже в джипе на заднем сиденье она пришла в себя и как-то легко сказала:
– Надо же! Я только вошла в воду, и было ощущение, словно заснула!
Марина чувствовала, что последний день все ближе и ближе. И вот однажды она подошла к Андрею и сказала:
– Знаешь, я хочу побывать на Карибах и искупаться в Тихом океане. Пусть и на другом конце света, но океан такой же, как у нас на Камчатке! Давай съездим! Если вдруг суждено, то лучше уж уйти где-нибудь в красивом месте!
Андрей стоял посреди кабинета врача и молча внимал его советам. «Купаться ни в коем случае нельзя! Может наступить шок, и она потеряет сознание! Выход на солнце категорически запрещен!» и еще с десяток таких же рекомендаций и предупреждений. Андрей знал – она никого не послушает и сделает так, как захочет, и он ей отказать не сможет.
Так и произошло. На следующий день после прилета они сходили на завтрак, который подавали в тени пальм с великолепным видом на лагуну. Легкий бриз приносил с собой удивительный запах океана, было такое ощущение, что это откуда-то из детства, только там бриз был прохладнее, а запах почти такой же. Марина зажмурила глаза и вдыхала полной грудью, как будто никак не могла напиться этим запахом.
– А ты помнишь, как мы катались на твоей ездовой собаке? А я еще в первом классе в тебя влюбилась! Ты был самым классным мальчишкой и самым добрым! А когда ты уехал в Ригу, я по ночам молилась, чтобы оказаться там же. И потом моего отца тоже перевели туда. Мне тогда было только четырнадцать. Как быстро пробежало время!
У Андрея комок подкатил к горлу. Он вспомнил, как они встретились в школе и как она сразу его узнала. Он тогда долго смотрел на красивую девушку и не мог себе даже представить в самом лучшем сне, в кого она превратилась из той маленькой девчонки.
– А ты помнишь, как я украл из учительской твое сочинение в девятом классе, тебе ведь тогда было пятнадцать! Я его храню до сих пор как самый главный талисман!
Прервав воспоминания, она сказала:
– А сейчас я хочу пойти искупаться!
Отговаривать было бесполезно, и он отправился в ближайший прокат автомобилей. Немного поторговавшись, Андрей взял джип с откидным верхом, как ей больше всего нравилось, несмотря на жаркое солнце.
Пляж был рядом. Андрей поставил машину недалеко от выхода к пляжу, и они, оставив одежду на сиденьях, пошли к плещущемуся в бухте океану. Он все продумал заранее: если ей в воде станет плохо, то он сможет быстро отвезти ее в клинику. Она быстрой пружинистой походкой, как в самые лучшие времена, подошла к краю пирса и, оттолкнувшись, ласточкой вошла в воду.
Врач долго промывал длинный аккуратный шов, который проходил у Марины через всю грудь, и осуждающе качал головой. А когда узнал, что они собираются лететь еще дальше, он и вовсе округлил глаза от возмущения.
На следующий день они улетели на другой остров, но Маринка больше уже никогда не купалась.
Мы уже давно выпили чай и просто сидели. На улице стоял сильный мороз, и через прозрачное, не заиндевевшее стекло был виден до горизонта промерзший Рижский залив. В конце февраля зима ни за что не хотела отступать.
По отелю, где находился бассейн, лениво ходили туда и обратно служащие, создавая видимость работы. Мы просто молчали. Потом Андрей протянул мне сложенный листок. Я взял его в руки, развернул и стал читать.
Размышления о нечаянном
Сейчас вечер. За окном темно, стучит по балкону осенний дождь, ветер забрасывает разноцветные листья в окно, и изредка поблескивают не потускневшие звезды.
На меня напала лень, окутав белой пеленой. Руки отказывают, глаза слипаются – я задремала, сама не заметив этого. Я чувствую себя в неопределенной отрешенности от мира: скакала на облаке, легко подпрыгивая на воздушных парах, выше и выше, затем по зеркалу стоячих ровных вод за девой шла к луне высот.
