Я уставилась на него широко открытыми глазами и прошептала:
— Откуда ты это знаешь?
Он пожал плечами и ответил:
— Телеканал «Natural Geographic».
Я сглотнула. — Тебе нравится этот канал?
Он кивнул.
— Да, и «Дискавери», и «История»... Мне нравятся документальные фильмы.
Черт побери.
Внезапно меня захлестнула необходимость поцеловать его, и мне пришлось прижаться спиной к изголовью кровати.
— Ты полон сюрпризов, ты знаешь это? — прошептала я.
Алек улыбнулся.
— Да.
Я отвернулась от него и повернулась набок, чтобы встать с кровати. Не знаю почему, но я схватила маленькое полотенце, которое Алек бросил в меня и прикрыла им свое обнаженное тело. Оно прикрывало мою грудь и киску, но остальная часть моего тела все еще была выставлена напоказ.
Алек склонил голову и скрестил руки на груди.
— Ты серьезно?
Я пожала плечами.
— Я был внутри тебя меньше часа назад, как ты можешь стесняться меня?
Я снова пожала плечами.
Алек усмехнулся, поднял руки и закрыл глаза.
— Беги в душ, я не буду смотреть.
Сомнительно.
Я пошла вперед, повернувшись к нему лицом, проходя мимо него, и когда отвернулась, чтобы зайти в ванную, то завизжала, почувствовав жгучий шлепок по заднице. Я повернулась к Алеку и уставилась на него.
В ответ он ухмыльнулся.
— Я сказал, что не буду смотреть, но никогда не говорил, что не буду шлепать.
Я покачала головой и спрятала улыбку, когда отвернулась и вошла в ванную.
— Я видел эту улыбку, что означает, ты не можешь злиться на меня.
Я закатила глаза. Это свойственно мужской логике.
Я залезла в душ и включила его. Он уже нагрелся из-за Алека, поэтому я ступила под струи душа и оставалась на месте, пока каждый сантиметр меня не оказался под водой.
Я дважды вымыла волосы, прежде чем нанести на них кондиционер. Вымыла лицо и тело гелем для душа Алека, потому что его запах был потрясающем, и продолжила стоять под душем, потому что это было приятно. После нескольких минут я выключила воду, отжала лишнюю влагу с волос и вышла из душа.
Взяв единственное оставшееся полотенце, я вытерла тело и подсушила волосы, затем обернула его вокруг себя и вошла в спальню.
Я остановилась и уставилась на Алека, который был одет в синюю майку и шорты и заканчивал сушить волосы феном.
Ага, у него был свой собственный фен.
— Почему ты одет? — спросила я, когда подошла к шкафу в поисках футболки и шорт, которые могла бы надеть в постель.
— Потому что мы идем на приветственную вечеринку.
Извини?
Я повернулась лицом к Алеку, который теперь завязывал волосы в хвост на затылке.
— Мы уже ходили на вечеринку.
— Нет, мы ходили на приветственный ужин.
Я нахмурилась.
— Я думала, ты не хочешь находиться рядом с Марко или моим дядей.
Алек сглотнул. — Не хочу.
— Тогда мы можем остаться здесь...
— Нет! — огрызнулся он.
Я подпрыгнула от испуга.
Алек вздохнул, подошел ко мне и положил руки мне на плечи.
— Извини, я не хотел кричать на тебя... Я не хочу идти на вечеринку, но я хочу, чтобы ты была частью праздника.
Я улыбнулась.
— Алек, я почти не общаюсь со своей семьей, все в порядке.
— Нет, нам будет весело. Я обещаю.
Почему он так сильно настаивал на этом?
— Ты уверен?
Он расслабил плечи и ответил:
— Да, конечно.
Что-то было не так.
— Хорошо, тогда позволь мне одеться, — пробормотала я.
Я повернулась и стала рыться в шкафу. Схватила бирюзовое платье, которое примеряла ранее и которое мне понравилось. Взяла лифчик, трусики и направилась в ванную. Я вздохнула, когда поняла, что мне нужно высушить волосы, но совершенно не хотела проходить через все это снова после того, как мне потребовалась вечность, чтобы подготовиться к ужину.
Я застонала от раздражения.
— В чем дело?
Я посмотрела налево, когда дверь ванной открылась.
— Не хочу сушить волосы... Я устала.
Алек рассмеялся. — Так заплети их.
Я закатила глаза.
— Я не могу заплести сама себе французскую косу.
Он пожал плечами. — Давай я заплету тебя.
Я с удивлением посмотрела на него.
— Ты умеешь?
Алек ухмыльнулся.
— Поживи с Броной и Бранной, они и не такому заставят тебя научиться... Кроме того, мне нравится играть с чужими волосами.
— Да, но только, когда ты расслаблен.
Он пошевелил бровями.
— Я расслаблен.
Я отвернулась и улыбнулась.
— Я знаю, что ты улыбаешься, когда вот так отворачиваешься, перестань пытаться скрыть это, — засмеялся Алек.
Я продолжила улыбаться и сушить волосы, затем воспользовалась своим клубничным лосьоном для тела и оделась. Полотенцем я сушила волосы до тех пор, пока они не стали лишь немного влажными. И лишь тогда распылила кондиционер с запахом фруктов на волосы, чтобы придать им приятный запах.
Я вернулась в комнату с тоненькой белой резинкой в руке и села на пол перед Алеком, который сидел на краю кровати.
— Ты взяла расческу? — спросил он.
Я покачала головой.
— Круто, я возьму свою.
Он наклонился и схватил свою расческу, а затем осторожно расчесал мои волосы.
— Одну косичку или две?
— Одну, пожалуйста.
Затем он начал заплетать мои волосы во французскую косу и по большей части все шло довольно неплохо, пока он не добрался до волос на затылке.
— Ай, Алек!
— Мне жаль, но она должна быть тугой.
Он дернул меня за волосы, и я снова вскрикнула:
— Ай!
Он вздохнул. — Почти готово, большой ребенок.
Я скрестила руки на груди.
Если я большой ребенок, то ты большой ублюдок.
— Вуаля. Все готово.
Я подняла руку и дотронулась до головы, волосы были заплетены в очень тугую французскую косу, из которой ни один волосок не выбивался. Я встала и направилась в ванную, чтобы проверить.
— Вау, отличная работа.
— Всегда пожалуйста, — ответил Алек из спальни.
Я улыбнулась и занялась макияжем. Мне не хотелось наносить основу, потому что я хотела, чтобы моя кожа дышала, так как немного загорела за несколько прошедших дней пребывания на солнце.
Я просто нанесла тушь для ресниц, подвела брови и нанесла блеск для губ. Сомневаясь, чтобы еще добавить, я наклонилась к зеркалу.
У меня на носу и под глазами появилась россыпь светлых веснушек.
Должна ли я их скрыть?
— Черт возьми, — пробормотала я и вернулась в спальню.
Алек играл на телефоне, лежа на кровати.
— Мне нужно нанести тональник или пудру? — спросила я.
Он посмотрел на меня и покачал головой.
— Нет, ты выглядишь прекрасно.
В моем животе запорхали бабочки от его неожиданного комплимента.
— О, спасибо.
Он улыбнулся. — Почему ты спрашиваешь?
Я наклонилась и указала на свой нос.
— У меня веснушки на носу и под глазами из-за этого чертового солнца.
Алек отложил телефон, взял мое лицо в руки и поцеловал меня в нос, а потом и мои закрытые глаза.
— Они мне нравятся, не скрывай их.
— Хорошо, — пробормотала я, покраснев.
— Ты готова?
Я вздохнула, затем отстранилась и проскользнула ногами в пару черных босоножек на шпильках.
— Да, готова.
Алек встал и посмотрел на меня, проверяя, что он все еще выше меня.
— Ты сможешь в них ходить? — спросил он.
Я посмотрела на свои ноги, а затем повернулась к нему.
— Посмотрим.
— Я не могу ходить в этих гребаных туфлях! — психовала я, в третий раз схватив Алека за руку, чтобы устоять, с тех пор как мы покинули номер.
Он рассмеялся, замедлив темп и подстраиваясь под меня.
— Ты хочешь вернуться и надеть свои балетки?
Я никогда не признаю поражение! Поэтому всего лишь покачала головой.
— Нет, со мной все будет хорошо.
