- Чушь! - ударяет ладонью по скале в сантиметре от моей головы, и я вздрагиваю. - Ты бы ни за что не уехала вот так просто. Ты любила меня.
- Тебе казалось.
- Нет, мне не казалось! - чуть наклоняет набок голову и прищуривает глаза. - Да ты до сих пор ко мне неравнодушна.
- Отпусти меня немедленно! - цежу сквозь зубы. - Я скоро выхожу за Гара. Вряд ли ему понравится это всё.
- Какой, к чертям, замуж? Ты же его не любишь.
- А ты, я смотрю, психологом заделался? Тоже мне знаток человеческих душ. Руки убери.
Видимо, я сказала это так, что до него, наконец, дошло.
Он отходит от меня на шаг, и я, пихнув его ладонью в грудь, отлипаю от скалы.
- То, что было тогда между нами - ошибка. Я спутала интерес к тебе с чем-то другим. Мы заигрались. Мы были моложе, всё как на вулкане, гормоны... Я никогда не любила тебя, прости. И прости, что уехала тогда не простившись.
То, что я говорю - мерзкая отвратительная ложь, но я должна так говорить! Я должна сделать всё, чтобы его навсегда отвернуло от меня. Чтобы отпали все вопросы.
У него давно своя жизнь: он прекрасно выглядит, у него красивая подружка и светлое будущее - всё у него отлично. Зачем ему нужна сейчас эта правда? Что она изменит? Ничего. Только добавит камней на его душу. Я хочу, чтобы он был просто счастлив, поэтому обязана красиво доиграть свою роль.
- Извини, Эмиль. Но это правда. Не было никакой любви.
Он смотрит на меня, и я вижу, что он... начинает мне верить.
Взгляд потухает.
Не такая я уж и дерьмовая актриса. Впрочем, как и он... Казался таким отрешённым в начале и затем такая реакция.
Мы определённо стоим друг друга.
- Если что - я бросила тебя не из-за Гара, - пытаюсь сгладить. - Он приехал позже. У нас потом всё... закрутилось.
Он подходит к выходу из грота и, опустив руки в карманы брюк, долго смотрит на чистый горизонт.
Такой высокий. Статный.
Мужчина.
Мой брат...
Подхожу ближе и встаю рядом, обняв руками озябшие вдруг плечи. Вода мягко бьётся о каменистый берег, то набегая на гальку, то ускользая обратно, оставляя после себя шипящее кружево пены.
- Брось, Ветров, не делай вид, что тебя настолько задело то, что когда-то тебя кинула тощая девчонка. Наверняка у тебя подруг хоть отбавляй. Одна твоя София чего стоит. И плавать с ней не страшно.
Ловлю косой взгляд недоумения.
- Ну, буйки, - изображаю руками необъятную грудь.
Он криво усмехается и снова переводит взгляд на горизонт.
Мне тяжело стоять вот так рядом с ним. Тяжело делать вид, что мне всё равно.Мне просто очень тяжело...
- А как там Мия? - меняю тему, чтобы хоть как-то отвлечься.
- Не знаю. Вышла за кого-то турецкого бизнесмена и уехала, даже не доучившись.
- Не скучаешь?
Снова этот косой взгляд.
-Поней- нет.
Не говори так. Не надо. И не смотри на менятак!
- Уу, - тяну. - Молодец она.
И всё. Больше мне у него спросить нечего, лимит дежурных вопросов исчерпан. Теперь уже действительно пора закругляться, чтобы не наговорить лишнего.
- Ну, пошли к гостям? Гар, наверное, меня ищет.
- Ты с ним счастлива? - вдруг спрашивает он, и я, сделав шаг, непроизвольно замедляюсь.
- Да, конечно, - хорошо, что он не видит сейчас моего лица. - Конечно, счастлива.
- По-моему, ты врёшь.
Оборачиваюсь.
- А по-твоему, сделать девушку счастливой можешь только ты?
- Я, может, и дерьмовый психолог, но я не слепой.
- Я за тебя рада. Так ты идёшь?
Не дожидаясь ответа выхожу из грота и слышу позади шелест гальки.
Мы идём молча, тишина угнетает, а на фоне столь фантастической природы выглядит вообще кощунственной.
Мне тяжело с ним говорить, но молчать ещё тяжелее. В тишине голову разрывает от ненужных мыслей. Воспоминаний. В тишине я слышуСебя.
- Как твоя мама? - аккуратно переступая большие булыжники, двигаюсь на приближающийся звук праздника.
- Отлично. Вышла замуж.
- Серьёзно? Только не говори, что обратно за твоего отца!
- Нет, я бы этого не допустил, - улыбается одними уголками губ. Ещё одна его фирменная эмоция. - Её муж врач, невролог. Познакомились в больнице.
- Слушай, это отлично, рада за неё.
И я, правда, за неё рада, хоть нам и не довелось лично познакомиться. Судя по тому, что я о ней слышала, она очень хорошая женщина.
И, главное, ей удалось избавиться от чар этого ублюдка.
- Наверное, Виктору не слишком понравилось, что в ряду его фанаток снова убыло? - не могу не позлорадствовать.
- Наверное, понравилось бы не слишком. Узнать не могу.
- Тоже уехал?
- Он умер.
Резко торможу, ошарашенная услышанным.
Я ненавидела этого мужика, презирала и никогда не считала отцом. Но... умер?..
- Что с ним произошло?
- Заболел. Долго скрывал от всех. Мы кучу времени не виделись, а полгода назад мне позвонил его лечащий врач.
- О, Эмиль, соболезную тебе, - касаюсь его руки и тут же убираю, словно получив ожог.
- Всё нормально. Мы никогда не были близки. Боль утраты была недолгой.
Всё-таки он неисправимый циник.
- Ну, вы хотябы успели пообщаться, перед... - запинаюсь.
- О, ещё как успели. И он рассказал мне кое-что интересное. Наверное, не хотел уходить в мир иной с грузом прошлого.
Я не лезу ему под кожу. Секреты их семьи не моё дело. Но он вдруг решает продолжить сам.
- Почти в двадцать четыре года узнать о том, что твой отец тебе не родной - довольно странно. Не понимаю, зачем ему было нужно рассказывать об этом.
Заросли рододендронов качаются перед глазами - делаю шаг назад и едва не падаю.Эмиль ловко ловит меня за талию и в его глазах сквозит натуральный испуг.
- Что с тобой? Ты так побледнела.
Медленно закрываю глаза и глубоко дышу через нос.
Мне просто показалось. Он этого не говорил. Это всё игра моего больного воображения.
- Даже я не отреагировал на эту новость так остро, как ты, - продолжает. - Не волнуйся за меня, всё, правда, нормально. Я даже рад, что не ношу в себе его гены.
- То есть... - медленно открываю глаза и облизываю пересохшие губы, - то есть ты не его сын?
- Нет.
- Это точно?
- На все сто.
Часть 65
Мягко выскальзываю из его рук и в какой-то прострации опускаюсь на оглаженную солёным морем гальку. Не потому, что устала, просто внезапно накатила невыносимая слабость... Словно кто-то одним махом обрезал удерживающий позвоночник трос.
То, что он сказал - этого просто не может быть.
В прошлом, в моменты бессильного отчаяния я допускала мысль, что Эмиль каким-то чудом может не быть сыном Виктора - тогда я цеплялась за любую мнимую соломинку. Думала, может, его усыновили... Даже спрашивала у мамы, на что она разом оборвала на корню все мои пустые фантазии - Эмиль точно ребёнок Виктора, она знает это наверняка. Ведь они ещё жили вместе, она нашла среди его бумаг результат старого теста на ДНК, случайно... И эта случайность поставила в моих сомнениях жирную точку.
А теперь Эмиль говорит, что он не сын Виктора... Как такое может быть? Это же невозможно!
- С тобой всё в порядке? - Эмиль опускается на корточки рядом. - Извини, но ты ужасно выглядишь.
- Спасибо за комплимент.
- Я серьёзно, ты такая бледная, - откидывает с моего лица растрёпанные солёным бризом пряди и с тревогой заглядывает в глаза. - Может, вызвать скорую? - тянется в карман пиджака, но я жестом его останавливаю:
- Не нужно, сейчас... всё пройдёт.
- Уверена? Может, всё-таки...
- Нет, не волнуйся. У меня иногда бывает такое. Скоро станет лучше.
Он долго смотрит на меня, пробегается глазами по моей сгорбленной фигуре и вдруг взгляд его резко меняется - в нём появляется что-то похожее на... горечь.
- Тебе стало нехорошо, потому что ты... - выразительно смотрит на мой живот.
- Нет, я не беременна, если ты об этом. Мне стало нехорошо по другой причине.
