Дашу Борис не обвинял – и это даже удивляло ее…
Но больше всего Бориса мучило то, что он был недостаточно нежен с женой. Не уделял внимания. Не помогал. Мало, мало показывал свою любовь, хотя любил. Больше всех, больше всего…
Похороны сестры, забота о детях – все это было на Даше. Мать Бориса прилетела только этим утром – она, журналист-международник, была в командировке в Америке.
Теперь жизнь Раисы Викторовны изменилась.
Она решила все взять на себя.
Иначе не могла.
Вот ведь тоже мужественная женщина…
Сейчас Борис спал, весь обколотый успокоительными.
– Я поеду, – сказала Даша. – Только попрощаюсь с детьми, ладно?
– Ну конечно, конечно… – улыбка чуть тронула сухие, тонкие губы Раисы Викторовны. – Вы ведь так и не были, у этого… у вашего… Да? Езжайте, милочка!
Через три часа Даша была уже в Москве.
Морг одной из московских больниц.
Сунула купюру служителю:
– Пустите, пожалуйста…
– Отчего не пустить… Прошу! – Служитель сунул купюру в карман. – За мной, пожалуйста…
Длинные кафельные коридоры. Тела бомжей в углу – словно мусор. Запах.
А что такого? Обычный московский морг, переполненный телами… Дашу уже мало что могло тронуть теперь. Навидалась.
Тот, к кому шла Даша, находился в достаточно хороших условиях – холодный зал, отдельный стол, белая простыня…
– Он здесь.
– Оставьте меня ненадолго, ладно?..
– Пожалуйста! – великодушно кивнул служитель и удалился, напевая.
Странные они все здесь. Ну да, будешь тут нормальным, в этом царстве Танатоса…
Она откинула простыню, всмотрелась в восковое, бледное лицо, удивительно красивое, с удивительно беззащитным выражением… Только маленькое отверстие во лбу немного странно смотрелось.
Что хотела сказать Герману Даша?
Она сама не знала.
Она не могла его простить. Но и не пожалеть тоже не могла… Бедный, глупый. Вот дел-то натворил…
Даша довольно долго вглядывалась в лицо Германа Вершинина. Потом накинула простыню обратно.
Прошла мимо служителя:
– Спасибо, я – все…
Больничный дворик.
Первый снег уже растаял к вечеру. Мокрые дорожки, мокрые деревья… В окнах зажегся свет.
С четырех до шести было разрешено посещение больных.
Даша разделась в гардеробе, купила бахилы. Поднялась на третий этаж.
В отделении хирургии лежал Руслан Кедров.
В пустой палате – но не потому, что на особых условиях, а потому, что этим же утром троих его соседей благополучно выписали домой. О чем он и сообщил Даше, когда та только появилась на пороге…
– Ну и ладно… Одному лучше! – сказала она, садясь на стул рядом.
Из Руслана извлекли две пули, зашили ножевую рану на предплечье.
– Скучновато… совсем-то одному… – немного застенчиво улыбнулся Кедров. – А ты… как?
Даша ничего не ответила, махнула рукой.
– Меня выпишут на следующей неделе, – сказал Руслан уже более уверенно.
– Это хорошо… – уронила Даша.
– Я приду к тебе, – произнес он прежним, «милицейским» голосом, не терпящим возражений.
– Зачем?
– Приду – и все. А ты меня жди. Ладно? – Руслан так и впился в Дашу глазами.
«Вроде взрослый мужчина, а тоже как ребенок…»
– Ладно.
Он вздохнул с явным облегчением, притянул ее к себе здоровой рукой, поцеловал.
– Ты колючий…
– Я побреюсь, обещаю! Просто одной рукой как-то не очень удобно… Но я побреюсь!
Даша осторожно обняла его за шею, и слезы полились из ее глаз. Руслан с еще большим энтузиазмом принялся целовать ее мокрые щеки…
– Ты такая красивая, такая красивая…
– Я?..
– Ты!
– Все, не могу… – Даша отстранилась. – Пойду. А то совсем раскисну. Завтра с Сапоговым встреча…
– С тем самым?
– Тем самым.
– О-о!
– Вот дурацкая жизнь… – с некоторым ожесточением произнесла Даша. – Раньше никому не нужна была, а теперь буквально рвут на части.
– Это же здорово! – улыбнулся Руслан и снова полез целоваться.
В этот момент в коридоре загрохотали шаги – словно толпа маршировала. Дверь распахнулась, и на пороге показался огромный детина в милицейской форме, с авоськой мандаринов, небрежно подвешенной на мизинце.
– Кедров, а мы тут с ребятами… – заорал детина и тут же замолк, увидев Дашу. Он словно не ожидал, что Руслана еще кто-то может навестить. – Ой…
Он нырнул обратно в коридор, басом зашептал что-то. Взрыв хохота за дверью. «Я клянусь…» – «Врешь!» – «Девушка у него…» – «Потапов, достали твои розыгрыши…» – «Да я клянусь!»
– Идиоты… – простонал Руслан и покрутил пальцем у виска, подняв страдальческий взгляд к потолку.
В палату ввалилась толпа сотоварищей.
– Ой, правда… не один!
– Руслан!..
– Блин, мы же помешали…
– Кедров, знакомь теперь!
Руслан сел на кровати поудобнее, прокашлялся и произнес строгим, официальным голосом:
– Знакомьтесь – это Даша. Моя невеста.
