Трой нежно потянул её в сторону ванной. Но вместо того, чтобы зайти внутрь, он закрыл дверь, оставив их стоять снаружи и смотреть в зеркало, доходящее до пола.
Он встал позади неё, опустив руки ей на плечи.
— Посмотри в зеркало, Кэм.
Она подчинилась, рассматривая их отражение и чувствуя себя ещё более обнажённой, чем если бы действительно была голой.
Его руки приподняли её волосы, вынимая шпильки одну за другой.
— Твои волосы — цвета корицы, так сильно отличаются от сербского наследия. Они пахнут лемонграссом. Я никогда не почувствую чего-то похожего на этот запах, не подумав о тебе.
Её волосы упали ей на плечи, когда он провёл по ним руками. Она задрожала от его нежности, гадая, к чему он завёл всё это с зеркалом.
Его глаза рассматривали её в отражении, а рот навис над её ухом.
— Ни у кого нет таких глаз, как у тебя. Они показывают каждую твою эмоцию, независимо от того, как сильно ты пытаешься их скрыть. Твой ротик — маленький, розовый, но когда ты улыбаешься, то улыбка расплывается на всё лицо. И я не могу перестать смотреть на тебя, когда ты улыбаешься.
Его губы скользнули по её шее к плечу. Она закрыла глаза.
— Открой глаза и смотри. — Она повиновалась, сглотнув, когда молния её платья поползала вниз. — Твоя кожа мягкая. И я обожаю маленькие веснушки на твоих плечах.
Платье упало на пол. Кэм попыталась прикрыть обнажённую грудь, но он обхватил её руки и опустил их вниз.
— У тебя изгибы именно такие, какие и должны быть у женщины. — Его палец пробежался по одной груди вниз, скользнув по боку к бедру, выжигая след на её коже. — Твоя грудь умещается в моих ладонях, — проговорил он и доказал свою теорию, обхватив их.
Она выгнулась назад, желая большего. Желая всего. Но Трой ещё не закончил.
Проскользнув пальцами под пояс её трусиков, он обошёл Камрин вокруг и потянул их вниз с бёдер к лодыжкам. И сам последовал тем же путём, вставая на колени перед ней. Она выскользнула из платья и трусиков, задрожав, когда он так и не поднялся.
— Твои ноги длинные и идеальной формы. Когда ты обвиваешь их вокруг меня, я теряю голову. — Его палец проследовал вверх по внутренней стороне её ноги к бедру. — А то, что между этих ног, сводит меня с ума.
И без какого-либо предупреждения он сомкнул рот над её жаром. Она задохнулась от неожиданности, ноги её подкосились. Одним плавным движением он поднялся и поймал её.
— Вот самая лучшая часть, Кэм, — проговорил он, задыхаясь. — Видеть тебя такой. Зная, что только я вижу тебя такой. — Его дыхание овеяло её щеку. — Посмотри в зеркало.
Её сердце бешено колотилось в груди, сокращаясь и содрогаясь от быстрых ударов. В горле застрял ком. Открыв глаза, она посмотрела на их отражение. На его спину, на руки, обнимающие её. На его упругие мышцы, на свои мягкие изгибы. Его загорелая кожа на фоне её светлой. Вместе.
— Вот как я вижу тебя, Кэм. Ты прекрасна.
Её глаза закрылись, сдерживая слёзы.
— Открой их, — потребовал он. — Посмотри на себя. Скажи это. Скажи: «Я красивая».
Из её горла поднялся приглушённый всхлип, и если бы она не почувствовала, как он вырвался, то не поверила бы, что он исходил от неё.
Она была права. Он оставит её беззащитной. Обнажённой до самых низменных основных порывов и потребностей. Именно то, от чего она пряталась. Никакой другой мужчина не сравнится с ним. Никакой другой не заставит её чувствовать подобное. Она проведёт остаток своей жизни опустошённой, в тщетном ожидании вновь испытать это чувство.
Он отступил на шаг, расстегнул штаны и бросил их на пол.
— Скажи это, Кэм.
— Ты красивый, — прошептала она, глядя на него.
Один уголок его рта изогнулся.
— Камрин…
— Я красивая.
Он легко улыбнулся, обезоруживая своим очарованием.
— А теперь поверь в это.
Её взгляд метнулся вверх, прочь от него. Слёзы капали на щеки.
— Твой список, Трой?
— Да, это есть в моём списке. Последний пункт. Но это отнюдь не делает то, что я сказал, менее правдивым. Я именно так и думаю. Хочешь знать, зачем я создал список, Кэм? — Большим пальцем он вытер её слезы.
Она посмотрела на него, осознавая, что не хочет знать. Может быть, несколько дней назад и хотела, но не сейчас. Каковы бы ни были его мотивы, они были только его. Причины не имели значения, только результат. Она, скорее, предпочла бы иллюзию.
— Нет.
Она снова отвела взгляд. Он коснулся её подбородка и привлёк её обратно.
— Скажи и на сей раз подразумевай то, что говоришь, Кэм. Поверь в это, потому что это правда.
Ей припомнились слова её отца, пока она смотрела на Троя. Всё, что сказал ей отец о том, почему она пряталась от красоты, как приобрела это представление о себе. А затем до неё начали доходить слова Троя.
— Я красивая, — произнесла она, глядя ему прямо в глаза и желая сделать больше, чем просто повторить его слова в качестве благодарности.
Она потянулась к нему, положив пальцы на его грудь. Когда мужчина наклонился, чтобы поцеловать её, она его удержала. Чувство неуверенности Троя относительно своего прошлого сдерживало его так же сильно, как и её собственное. Если у него мог быть список, то и у неё тоже. Ведь, возможно, однажды он встретит подходящую женщину и полюбит её так же, как он когда-то пожелал ей, но с другим парнем.
Она развернула его лицом к зеркалу, держась спиной к отражению.
— Камрин…
— Ш-ш-ш. А теперь ты послушай. — Она коснулась его лба кончиками пальцев. — Всё то плохое, что сделал и сказал твой отец, засело в твоей голове, заставляя тебя ставить под сомнение свои отношения. У тех, кто возле тебя, нет мотива. Мы здесь потому, что хотим здесь находиться.
Он схватил её за руки, выдавив из себя её имя.
— Ты не переведёшь всё это на меня.
Она выдернула руки.
— Здесь, — сказала она, касаясь его груди, — доброе сердце. Парень, который никогда бы не причинил вреда другому человеку, потому что знает, как это больно. Поскольку он сильнее, чем его отец когда-либо был. У тебя есть совесть. И добрая душа.
Его руки упали по сторонам. Челюсти заскрежетали, и она увидела, как напряглись мышцы его лица. Когда её взгляд переместился к его глазам, он их закрыл.
— Открой глаза, — скомандовала она точно так же, как и он требовал от неё. — Увидь истину, Трой.
Его глаза медленно открылись, и он взглянул на неё. Затем судорожно вздохнул и отвернулся.
— Хватит, Кэм. Ты высказала свою точку зрения.
— Твои губы, — проговорила она, игнорируя его, — быстро отпускают шуточки или целуют меня до беспамятства. Никто и никогда не целовал меня до беспамятства. Но твой настоящий талант — это твоя обезоруживающая улыбка. — Она улыбнулась, вспоминая. — Твои глаза — озорные и тёмные, словно ты нарываешься на неприятности.
