того, как ее вижу. Вокруг воцаряется тишина, и, когда я поворачиваюсь, мой живот сжимается. Скарлетт, Татум и Мэдисон идут к нам, пробиваясь сквозь толпу Королей.
Отлично, она здесь, давай же убьем ее. На этот раз ты не должен упустить шанс. Я игнорирую голос
Обмана.
– Мэдисон! – кричит Бишоп, нарушая тишину.
Мэдисон вздрагивает. Я вижу ее страх, и мои кулаки сжимаются.
– Какого хрена вы все здесь делаете?
– Вот это да! – усмехается Катсия. – Как чудесно. Все Элитные дамы собрались в одном месте…
Катсия делает шаг вперед. Я встаю перед Мэдисон, прикрывая ее собой.
Катсия фыркает.
– Бесхозный Потерянный Мальчик, уйди с дороги.
Она пытается казаться сильной и строгой, но в каждом ее слове слышится легкая дрожь. Она знает, на что я способен, – лучше, чем кто бы то ни было. Она находилась рядом с врачами, когда они ставили мне диагноз, а после превратила меня в свое собственное оружие. Я всегда был верен ей – до того момента, как Мэдисон вернулась в мою жизнь. Она изменила ход игры.
– Нет.
Рука Мэдисон касается моего плеча.
– Все в порядке, Деймон.
Бишоп тянет Мэдисон к себе, сверля ее взглядом.
– Я надеру тебе задницу.
Мэдисон улыбается.
– Очень на это надеюсь.
Повернувшись к Катсии лицом, Скарлетт останавливается рядом со мной, скрестив руки.
– А сейчас слушай, что я тебе скажу, о Неприкосновенная. – Она наклоняет голову. – Оказывается, ты не последняя из своего рода. Поздравляю, ты только что стала уязвимой.
Катсия замирает.
Я улыбаюсь.
Гектор притягивает Скарлетт к себе, но она его отталкивает.
– Не прикасайся ко мне, – затем ее взгляд устремляется на Хейл, – больше никогда.
– Здесь чертовски мило, – объявляет Спайдер, проходя между нами. – Но меня все еще ждут на вечеринке!
Сумасшедший двоюродный брат Бишопа, возглавлявший Королей в предыдущем поколении вместе с Джейсом, Сэйнтом, Эйсом и Олли. В том году их было всего пять, в этом – уже семь.
– Твой секс-марафон может подождать, – рявкает Бишоп, повернув голову через плечо.
– Нет, не может, и…
– Не понимаю, о чем ты говоришь, Скарлетт. – Катсия изображает недоумение и делает шаг вперед.
Здесь становится скучно. Давай кого-нибудь убьем. Начни с нее. Начни с Катсии. Я всегда ее ненавидел. Да начнется кровопролитие! Да, давай это сделаем.
Тихо! Мысленно я пытаюсь заставить их замолчать, но они продолжают меня атаковать.
Пора. Давай сделаем это прямо сейчас. Сейчас, Деймон, позволь этому случиться. Почувствуй, как сила просачивается к самым кончикам твоих пальцев, прими ее.
Я зажмуриваюсь. Замолчите! Их громкий гиеноподобный хохот разражается у меня в голове, эхом отскакивая от пустых стен моей израненной души.
Ты мой.
– Как бы мне ни хотелось продолжить эту милую болтовню, – темная пелена покрывает мое зрение, губы искривляются в усмешке, – я чувствую, что здесь не хватает красного цвета.
Я медленно вытаскиваю из-под рукава нож, хватаюсь за тяжелую металлическую рукоятку и бросаюсь вперед, к Катсии, распарывая ей шею. Ее кровь фонтаном брызжет на мою одежду, а вкус ее смерти пляшет на кончике моего языка под звонкую металлическую мелодию. Я в экстазе закатываю глаза. Это похоже на первую дозу героина – словно облака просачиваются в каждую клеточку моей плоти. По телу пробегает электрический заряд, и я чувствую расслабление.
– Боже мой!
Мэдисон взвизгивает, и в ту же секунду разражается ад. Я ухмыляюсь, когда один из охранников Катсии с громким треском бьет Нейта по лицу и он падает на пол. Охранник запрыгивает на него, вытаскивает нож и вонзает его Нейту в живот. Мэдисон снова кричит. Скарлетт подставляется под пулю, летящую прямо в Мэдисон. Хлопок. Пуля попадает ей в горло, и Скралетт падает на землю. Гектор кидается к ней.
– Скарлетт!
Я бросаюсь вперед, хватая за горло охранника, который ранил Нейта, и без усилий ломаю ему шею, чувствуя вибрирующий хруст его костей. Мой взгляд переключается на Бишопа, дерущегося с двумя людьми Катсии. У одного из них в руке нож. Я собираюсь подойти к нему, но острая резкая боль пронзает мою ногу. Я останавливаюсь и медленно опускаю взгляд. Я вижу длинный мачете, торчащий из моей ноги, а затем с ухмылкой поднимаю глаза на одного из соратников Катсии. Вытащив из раны нож, я кручу его в руке, а затем вонзаю его охраннику в шею и отсекаю ему голову. Лужа крови пузырится там, где когда-то находилась его голова, и его тело безжизненно падает на землю. Я замечаю лежащую на земле Татум – она тяжело дышит, из ее рта течет кровь, а из верхней части бедра торчит нож.
– Я в порядке! – рявкает она мне. – Помоги Мэдисон!
Спайдер подхватывает Татум под руки и машет Бишопу.
– Не тормози, мальчик-демон!
Я оборачиваюсь и вижу, как Мэдисон плачет рядом со Скарлетт, держа ее за руку.
– Мама! – взревел Бишоп, отталкивая от себя одного из противников.
К нему подбегают еще несколько Королей, и они вступают в бой с тремя соратниками Катсии.
Раздается выстрел.
Тишина.
Бишоп останавливается. Его глаза застывают, выражение лица становится непроницаемым.
Мэдисон мгновенно прекращает плакать, вытирая слезы со щек окровавленными пальцами. Красный.
– Бишоп? – тихо произносит она, прежде чем осторожно встать на ноги.
Голова Бишопа наклоняется вниз. Я слежу за его движением и замечаю красное пятно, медленно просачивающееся сквозь его белую рубашку. Его рука прижимается к животу, и он падает на землю.
– Бишоп!
Пронзительный крик Мэдисон сотрясает землю. Все участвующие в драке замирают, а последние из людей Катсии, пользуясь моментом затишья, разбегаются по сторонам. Мэдисон бросается к месту, где лежит Бишоп, и падает на землю. Гектор бежит вслед за ней. Нейт отталкивается руками и ползет по земле, пытаясь до него добраться.
Грудь Бишопа вздымается и опускается. Не слышно ничего, кроме глухих хрипов и клокочущей в его горле крови. Леденящие душу отчаянные попытки сделать вдох. Безнадежное стремление остаться в живых.
Крик Мэдисон становится все более неистовым.
– Не умирай на моих руках!
Красный.
Я иду к нему.
Крик Мэдисон сменяется отчаянным воем, и, когда Гектор задирает рубашку Бишопа, чтобы осмотреть ранение, я сразу понимаю, что это не к добру. Кровь хлещет из раны и тонкой струйкой стекает с губ. Он изо всех сил пытается что-то сказать, тянется к Мэдисон и прижимает ее к своей груди, зарываясь лицом в ее длинные волосы.
– Бишоп! Не смей умирать, – продолжает она выть ему в шею.
Я наклоняю голову.
– Сын, ты должен держаться, слышишь, здесь есть бригада медиков. Не смей уходить от нас, сынок! Я только что потерял твою мать, я не могу
