– Это такие плавки, они же шорты, поясняла Лена. – В которых, знаете, ныряют, плавают и загорают, в простонародье, с легкой трепотни «нашей раши», эти предметы стали называть труселями. Не знали?
Мужики совсем уж окаменели лицами, смотрели на нее недовольно, холодно, а Ленка уж вовсю веселилась:
– Я предложила Денису Васильевичу, раз он у нас такой стеснительный оказался, татуировочку по всей ноге пустить, что-нибудь живенькое, розочки там, сердца. Но от розочек он почему-то категорически отказался. Может, вы какой сюжетец предложите?
Вадим с Александром переглянулись тревожно, посмотрели на Ленку недобро, предупреждающе, и так же дружно повернулись и взглянули на Дениса.
А он стоял, скрестив руки на груди, опираясь плечом о деревянную колонну, поддерживающую крышу над печкой, и довольно улыбался.
– Что происходит, Сашок? – выдавил Вадим.
– Да ничего не происходит! – весело успокоила Лена. – Обсуждаем летний отдых на морях!
– Но… – не зная, что и сказать, начал было Саша и снова посмотрел на Дениса.
– А-а-а, – изобразила трудно пришедшее понимание Лена. – Вы, наверное, о том, что ранение Дениса Васильевича – запрещенная тема? Среди нас незапрещенная. И как сказал Василий Федорович, «а как жирные ходят на море, или тощие, или инвалиды».
Вадим с Александром вновь переглянулись, потрясенные происходящим. Вадим подскочил со своего места, обежал край стола, схватил Ленкину ручку и поцеловал.
– Лена, вы…
– Ой, нет, нет! – резвилась дальше Ленка. – Не надо мне больше ручки целовать! Вы, Вадим, держитесь от меня на расстоянии! Я знаю, что вы замечательный друг Дениса, но должна вам сообщить, что у вас на лбу красной бегущей строкой написано: «Бабник до смерти!» – вы станете мне комплименты делать, а я буду смущаться, еще что не так пойму, могу и стукнуть случайно!
Вадим, окончательно офонаревший от новой порции потрясения, замялся, посмотрел на Арбенина, не поменявшего позы и продолжающего весело улыбаться и даже посмеиваться, перевел взгляд на Сашу, потом на Ваську, который ему подмигнул и сообщил доверительным тоном:
– Пугает!
Вадим хмыкнул, покрутил головой, удивляясь, вернулся на свое место, и тогда уж Васька добавил:
– Но вообще она у нас такая, может! У нее черный пояс и первый дан по айкидо, врежет – мало не покажется!
– Сашок! – открыв рот и изобразив полный шок, стал шарить по столу рукой в поисках рюмки Вадим. – Куда мы попали?
– Надо выпить! – поддержал его друг.
Но это они уже дурачились!
От радости за Дениса, от облегчения и от того, что эта женщина и мальчик – такие настоящие!
– Привыкните, – пообещал Денис друзьям, подходя к столу с подоспевшим шашлыком, – поначалу все пугаются!
И подумал, что почти дословно повторил Ленины слова, когда первый раз оказался у них дома и познакомился с Васькой.
Денис остался с Вадимом и Сашей посидеть мужской компанией, поговорить, а Лена с Васькой ушли спать. Лена уже подремывала, когда Арбенин, стараясь не шуметь, забрался в кровать, лег рядом с ней на бок, обнял осторожно за талию, притянув к себе.
– Лена, – тихо позвал.
– Я еще не сплю, – отозвалась она.
– Я давно уже хотел тебе сказать… – начал было и остановился Денис.
– Это плохое начало, – улыбалась, не открывая глаз, она. – Лучше без предисловий, они тебе пока не очень удаются.
– М-м-да, – согласился он. – Я хочу, чтобы Васька носил мою фамилию. По-моему, Василий Денисович Арбенин ему очень подходит.
Лена глаза открыла, улыбалась, но к Арбенину не поворачивалась, так и лежала на боку.
– Если я не ошибаюсь, для этого как минимум надо жениться на матери мальчика, – заметила она.
– Ну! – согласился с предположением Денис.
– Арбенин! – чуть не хохотала уже Лена. – Тебе кажется, что восклицания типа «ну!» – это аналог предложения выйти замуж? Ты уверен, что это так делается?
– Я не знаю, как делается, – признался Денис и насторожился.
Ленка включила лампу на тумбочке, повернулась к нему, посмотрела на его мучения и весело предложила:
– Давай для начала попробуем словами!
Арбенин тоже сел, взял ее ладонь двумя руками и спросил напряженно:
– Замуж за меня выйдешь?
– Выйду, а то как же! – рассмеялась Ленка.
– Фу! – выдохнул Денис, притянул ее к себе и обнял. – Я перетрухнул!
– Ну, не так все было страшно, правда? – посмеивалась она. – Как зуб вырвать, раз – и все!
– Ленка, ты ненормальная! – рассмеялся Денис.
– Ты мне уже говорил что-то там про то, что я лучше любой нормы.
– Гораздо лучше! – заверил он и замялся. – Лен, я еще хотел об одном…
Арбенин отстранился немного и посмотрел на нее.
– Тяжело тебе? – посочувствовала она.
– Да уж! – пожаловался он. И, чуть понизив голос, тихо признался: – Я бы хотел сделать один предмет, который не делал никогда еще. Детскую колыбель. – Помолчал, вглядываясь в ее лицо, и добавил тихо: – Для нас.
Он так нервничал, напрягся весь, что Лена решила помочь – положила ладони Денису на грудь, наклонилась ближе и доверительно сообщила:
– Мы в нее не поместимся!
Он усмехнулся, уткнулся лбом в ее лоб, отпуская напряжение.
– А ребенок? Может, когда-нибудь?
Ленка поцеловала его в лоб, перебралась вперед, устроившись у него на коленях, оперлась спиной Денису на грудь, взяла его руки и обвила ими свою талию.
– Я знаю, что колыбель, которую ты сделаешь, будет самой прекрасной в мире! – И оживилась, спросив: – Слушай, а сколько времени понадобится, чтобы ее сделать?
– Ну, – прикинул Денис. – Мне придется ее делать параллельно с другой работой, заказ сейчас большой, интересный и объемный. Может, полгода, может, больше.
Арбенин, совершенно успокоившись после нелегкого испытания, целовал Лену тихонько в макушку и покачивал.
– Мне так нравится все, что ты придумал. Правда, я не разбираюсь в чертежах, но и на эскизах видно, что красота получится необыкновенная! Просто фантастическая! – восторгалась Лена.
Денис, очаровываясь этим моментом, любимой женщиной в его объятиях, ее пылкой восторженностью его работой, теплом, которое поселилось в его жизни и в его доме, смаковал эти ощущения.
– Но знаешь, – вмешалась в его очарование моментом Лена, – с колыбелькой я бы посоветовала тебе тоже не затягивать.
– Почему? – прикрыв глаза от полноты чувств, улыбался расслабленно Денис, не особо вникая в слова.
– Можешь не успеть, – пояснила Лена.
– Почему? – не выпадая из состояния благости, прижался к ее голове щекой, продолжал тихо покачиваться вместе с ней Арбенин.
