нотки голоса у меня за спиной:
— И куда ты убежала?
Зайдя в маленькую ванную комнату, Ян уже снял с себя вещи и решил присоединиться ко мне. И все мои здравые мысли смыло прохладными струями воды. Его губы накрыли мои… и все пошло по новому кругу.
Повернув меня лицом к стене, Ян намотал мои волосы на кулак и, нежно притягивая меня к своей мускулистой груди, прошептал:
— Я обожаю твои волосы, пожалуйста, никогда не меняй прически.
— Хочешь превратить меня в Рапунцель? — заулыбалась я, втайне радуясь, с каким удовольствием он произнес свое пожелание, ставшее самым важным комплиментом на свете.
— У тебя неповторимый цвет волос, как и вся ты. Ты сводишь меня с ума, кардинально меняешь мой мир, и я совсем не хочу сопротивляться.
Парень вошел в меня так медленно и нежно, что я чуть не расплакалась от удовольствия, мечтая об этом не как о телесной разрядке, а как о чем-то новом. Я будто с каждым движением все больше осознавала, что я не просто увлеклась жгучим красавчиком, а влюбилась и больше не смогу жить по-другому. Много лет я не испытывала ничего подобного, не таяла в чьих-то руках, как сладкая вата во рту. Не припомню на своей памяти такого сильного магнетического притяжения, которое испытываю по отношению к Яну, только заглянув в его добрые глаза.
Это будоражит и пугает одновременно.
Выругав себя за негативные мысли, я отдалась во власть блаженства. Ощущая дыхание на волосах и жар мужчины внутри себя, я полностью потеряла ход времени. Прикрыла глаза, откинула голову назад и сосредоточилась на том, как ловкие пальцы Яна ласкают мою пульсирующую горошинку. С каждым ускоряющимся толчком я выдыхала стоны наслаждения, до самого пика, который наступил одновременно для нас двоих. Прижимаясь от изнеможения голой грудью к холодной стене, я млела от восторга, пока вода смывала все следы нашей новой шалости.
Обтершись полотенцами, мы продолжили улыбаться друг другу, словно два подростка.
— С меня обед! А с тебя разговор о Викторе. Кстати, я тебе должен кое-что показать. Совсем забыл про это…
Фраза Яна оборвалась на полуслове. В доме раздался громкий звонок домофона, оповещающий, что кто-то стоит у ворот. И судя по несдержанному второму звонку, гость явно надеется скорее попасть на территорию.
— Я открою, а ты пойди оденься.
— Я поднимусь наверх, мои вещи слегка испачкались после нашего бесподобного первого «заезда» в машине. В следующий раз попробуем на заднем сиденье — там места побольше. — Ян шутливо подмигнул и поцеловал меня в губы, пока я надевала легкое платье и белье.
Когда мы шли к двери, Ян продолжал обнимать меня одной рукой за талию и дразнил мою шею поцелуями. По коже рассыпались предательские мурашки. Тиская грудь, он сжимал и дразнил соски, отчего с моих губ слетали сладкие стоны… И не раздайся третий звонок, пожалуй, мы заигрались бы снова.
— Боже, кто там такой нетерпеливый? — вырвалось у меня раздражительно.
— Нужно купить новый домофон с камерой, чтобы не приходилось открывать ворота каждому желающему.
— Тут я с тобой соглашусь! Вряд ли этот дом снова станет отелем, а держать ворота открытыми для каждого прохожего я не люблю.
Не удержавшись, я шлепнула парня по аппетитной голой попке и подождала, пока он поднимется на этаж выше, чтобы не показывать его наготу уже заезжающей во двор машине, и только тогда нажала на кнопку открытия ворот.
Открыв входную дверь и заметив дорогущий тонированный черный автомобиль у себя во дворе, я почувствовала, как улыбка сползает с моего лица, а челюсть сжимается от негодования. Быстрым шагом я отправилась навстречу машине и перегородила ей путь, не давая возможности припарковаться на более подходящем месте. Водитель, заметив мое настроение, остановился как раз у моих ног. Заглушив мотор, он неторопливо вышел из салона и вразвалочку пошел ко мне. Я терпеливо ждала, но продолжала сверлить его злым взглядом.
— Чтобы не разрываться в сомнениях, — начала я, — я хотела бы задать этот вопрос лично, глядя вам прямо в глаза. Сразу предупреждаю: мне врать бесполезно, у меня на ложь хорошее чутье!
— А я и не собирался.
Подойдя ко мне на расстояние вытянутой руки, уверенный в себе Игорь, потерев кончик носа, принял мужественную позу, показывая, что он готовился к этому разговору.
— Ваших рук дело?
— Да, — честно признался он, выровнялся и сцепил перед собой руки в замок.
Я же, как и хотела, влепила ему самую сильную и болезненную пощечину, на которую была способна, чем оставила не только красный след на его ничего не выражающем лице, но и жуткую боль в своих пальцах. Но и этого мне показалось недостаточно. Захотелось пойти и взять лопату в саду, чтобы добавить.
— Как ты посмел прислать в мой дом какого-то громилу?!
Моя кровь закипала, злость набирала новые обороты с каждой секундой. Но его готовность вынести еще не один такой удар немного меня обескуражила и возмутила одновременно. Скрипя зубами и сжав кулаки, я размышляла над новым ударом, но уже в более чувствительное для мужчины место. Этого наглеца явно не цепляла обычная пощечина!
— Диана, произошла ошибка.
— Ошибка? — заорала я на всю улицу. От испуга птицы, сидящие на соседнем дереве, разлетелись в разные стороны. — Меня ударили по лицу и пытались вытянуть из дома посреди ночи в одной рубашке! А ты говоришь об этом так, словно допустил маленькую помарку в своих документах!
— Ты права, и я приму любое твое наказание, — уверенно ответил он, хотя и виноватым тоном.
— Игорь, ты больной?! У тебя тараканы в голове что-то праздновали и решили пригласить меня на пирушку? У вас в Москве все так дела ведут, или только ты?
— Я готов заплатить любую сумму и сделаю что угодно, лишь бы ты меня простила.
— Простила? — опять заорала я, не веря услышанному. — Притронься ты или кто-то из твоих людей ко мне еще раз — я не просто пойду в полицию, я тебя сама похороню в твоем же саду. Живьем! Будешь лежать и наблюдать за тем, как он пестрит яркими красками.
Игорь заулыбался от моей угрозы, а я несдержанно замахнулась снова, но остановилась, услышав у себя за спиной приближающегося к нам Яна.
— Какого хрена ты тут делаешь? — прорычал злющий Ян, и я немного опешила. Но вовремя взяла себя в руки и перегородила ему путь, не дав возможности налететь на гостя с кулаками.
— Оу-у, добрый день, Ян. Каникулы тебе к лицу, хорошо выглядишь. Загорел,
