тебе нужно.
— Твой член, — выдыхает она, и я трахаю ее пальцами сильнее, задевая это сладкое место внутри нее каждый раз, когда погружаюсь глубже. — Мне нужно почувствовать, как твой член растягивает меня.
— Здесь? Или ты хочешь вернуться туда?
Она на мгновение задумывается, ее тяжелое дыхание касается моего лица, пока я наблюдаю за ней.
— У нас действительно впереди вся ночь?
— Всю ночь, детка, — обещаю я.
— Тогда… п-прямо здесь. Есть время для—
Прижимаясь своими губами к ее губам, я отпускаю ее горло, чтобы поднять ее на шест и обхватить ее ногами вокруг моей талии.
— О черт.
— Сдвинь свои трусики в сторону. Мне нужно, чтобы ты насадилась на меня прямо сейчас, черт возьми.
Она спешит сделать, как я говорю, и обнажает передо мной свою скользкую киску.
У меня текут слюнки от желания упасть на колени и попробовать ее на вкус, но боль моего члена слишком сильна, чтобы отрицать это прямо сейчас, и не прошло и секунды после того, как я выстроился у ее входа, я толкаюсь вперед, полностью погружаясь в нее одним движением.
— Тоби, — кричит она, выгибая спину, когда я широко растягиваю ее, давая ей именно то, о чем она просила.
— Никогда не будет достаточно, Демон. Чертовски зависим от тебя. Так было с тех пор, как я впервые увидел тебя.
— О Боже, — всхлипывает она.
— Ты такая красивая, — стону я, покрывая поцелуями ее шею и проводя зубами по нежной коже. — Такая чертовски сексуальная. Сильная. Умная. Ты ставишь меня на гребаные колени, детка. И я никогда не захочу вставать.
— Я люблю тебя, — кричит она, когда мои пальцы впиваются в ее задницу, когда я трахаю ее сильнее.
Пот начинает стекать у меня по спине, когда я выпускаю своего внутреннего демона наружу и даю ему все, чего жаждет мое тело. Это только начало того, что, я надеюсь, будет дикой ночью, и у меня такое чувство, что это едва ли снимет напряжение. Но это нормально. У нас есть часы и больше мест для игр, чем в гребаном Диснейленде прямо сейчас.
Ее тело начинает сжиматься вокруг меня, и ее ногти впиваются в мои плечи, без сомнения, проливая кровь, но это только подстегивает меня.
— Мне нужно почувствовать, как ты кончаешь, Демон. Я хочу чувствовать, как ты доишь мой член и забираешь все, что у меня есть.
— Да. ДА. Пожалуйста, — повторяет она.
Ее голова откидывается назад, а глаза закрываются, когда она впитывает ощущение того, что наши тела берут верх.
— Посмотри на меня, Демон. Мне нужно, чтобы ты увидела, насколько сильно я принадлежу тебе, когда мы падаем.
Ее глаза распахиваются при моих словах, и ее тело напрягается, когда она вскрикивает, ее освобождение обрушивается на нее в ту же секунду, как мы соединяемся.
— Черт. Черт, — рявкаю я, не в силах ничего сделать, кроме как упасть вместе с ней.
— Тоби, — хнычет она, в то время как ее тело продолжает биться в конвульсиях.
— Я люблю тебя, детка. Я так сильно люблю тебя.
— Я люблю тебя— Ее слова обрываются моими губами, и я целую ее, пока снова не оказываюсь твердым внутри нее. Подхватив ее на руки, я несу ее к барной стойке и укладываю на нее, неохотно выскальзывая из нее, когда я делаю шаг назад, чтобы изучить ее.
— Черт возьми, ты должна быть в меню каждый вечер, Демон.
Она наблюдает за мной, когда я возвращаюсь к ней, опускаюсь ниже, оставляя ее обнаженной, и провожу языком по всей длине ее влагалища. Вкус нас обоих взрывается у меня во рту.
— Черт возьми, мы хороши на вкус, Демон.
— Черт, Тоби. Это… горячо.
Я засовываю в нее два пальца, погружая их в сперму, которой я наполнил ее всего несколько минут назад.
— Нет, детка. Знать, что ты полна мной… смотреть, как это стекает с твоего тела, — говорю я, вытаскивая палец. — Это чертовски горячо.
— Ты грязный.
— Тебе это нравится.
Любой дальнейший разговор обрывается, когда я снова беру в рот ее клитор. Она выгибается на стойке, и я не сдаюсь, пока она не начинает кричать, ее пальцы так сильно впиваются в мои волосы, что я уверен, она собирается их вырвать.
В ту секунду, когда она кончает, я встаю и стаскиваю ее задницу с края, наполняя ее еще раз, пока она снова не падает.
— Нам нужно пойти помыться, — признаюсь я, когда мы оба вспотели, наше дыхание учащается от напряжения.
— Я думала, у нас была вся ночь, — говорит она, слегка надув губы.
— У нас есть. Так что не нужно спешить. Может быть, мы могли бы выпить, — предлагаю я, подходя к тому месту, где моя одежда валяется кучей на полу.
Достав свой телефон, я отправляю быстрое сообщение, прежде чем схватить платье Джоди и потащить ее в ванную.
Не обращая внимания на табличку «Для мужчин», я веду ее прямо к дамской комнате.
— Что ты делаешь? — спрашивает она, когда я открываю потайной шкафчик под раковинами и достаю пакет.
— Я подумал, что тебе, возможно, понадобится замена. Они, — говорю я, бросая взгляд на ее трусики, — в конце концов, немного влажные.
Я передаю ей сумку, и она заглядывает внутрь.
— Ты действительно все продумал, да? — спрашивает она, вытаскивая подходящую пару к тем, что на ней все еще надеты.
— Я сделал все, что мог.
Мы быстро приводим себя в порядок, прежде чем я снова беру ее за руку и тащу обратно к главному бару.
Мы прошли примерно половину пути, когда шум заставил ее остановиться.
— Что случилось, детка? — Спрашиваю я с понимающей ухмылкой.
— Т-там… есть люди. Я думала—
— Ты думала, нам сойдет с рук это место только для себя? Давай, детка. К настоящему времени ты знаешь наших друзей лучше, чем это.
— Они знали, не так ли? — спрашивает она.
— Да. Я поражен, что они держали это в секрете. Пошли.
Когда мы выходим из задней части, четыре пары глаз поворачиваются в нашу сторону.
— Джоди, — выдыхает Стелла. — Ты испортила свой макияж.
— Только самыми лучшими способами, — объясняет она, заставляя Стеллу и Эмми смеяться.
Глаза Тео и Себа на мгновение встречаются с моими, прежде чем вернуться к своим девушкам.
О да, я хорошо знаю эту боль, друзья мои.
— Напитки, — кричит Эмми, кивая на ряд рюмок перед ней.
— Завтра будет больно, — бормочет Джоди.
— Тогда нам лучше пить и веселиться так, как будто завтра никогда не наступит.
Направляясь к ним, мы делаем по выстрелу каждый, и шестеро из нас отбрасывают их с коллективным стоном.
— Тогда давайте начнем вечеринку, — объявляет Стелла, хватая Эмми за руку и таща ее к одной из приподнятых платформ.
— Это, Тобиас, лучшая гребаная идея, которая тебе
