Уходя, я хлопнула дверью. Не так чтобы громко, просто ради драматического эффекта.
До общаги я добралась в четыре часа ночи, когда все бары и клубы закрывались. Пришлось ловить такси, но сначала я прошла два квартала пешком, чтобы избежать сцены на обочине — вдруг Робер вздумал бы спуститься за мной, чтобы поговорить, почему я ушла без объяснений. Пока я ждала машину, зазвонил телефон: «Входящий звонок: ТЮК РУА». Я захлопнула телефон, радуясь, что способна проконтролировать в своей жизни хотя бы такую малость.
В такси я постаралась подавить возмущение тем, как все закончилось с Робером. Важно не то, что он встречался с другими женщинами — у нас ведь не было серьезных отношений, да и я вовсе не строгая пуританка, — но он все время лгал и скрывал ту свою другую жизнь. А кроме того, он завел шашни с еще одной моделью, и она побывала у него в один день со мной, только чуть раньше. Я злорадно подумала, что Роберу с его «проблемой» следовало бы поумерить прыть, взять тайм- аут, чтобы отдышаться, оглядеться, а не позорить себя в спальне. Должна признать, меня здорово разочаровало, что у нас с ним ничего не выгорело, — если уж он исчезал надолго и при этом нагло врал о своих делах, то, по крайней мере, мог бы сделать для меня эту ночь незабываемой!
Я вспомнила, как он мне даже не позвонил, чтобы сообщить о своем возвращении в Нью-Йорк, а потом, увидев меня на подиуме, сразу загорелся, торопливо назначил встречу и постоянно твердил, как я красива. Неужто решил внести меня в свой список побед над моделями? Или он был одним из тех, кто не доверяет собственному суждению, красивая ли у него спутница? Неужели он нуждался в чьей-то позитивной оценке касательно ее внешности, прежде чем самому проявить к ней интерес?
Я улыбнулась, несколько утешаясь мыслью, что он, вероятно, подумал, будто я убежала из-за того, что он не смог соответствовать ситуации, как оказалось. Ну и отлично. Пускай помучается.
Впервые я вернулась в общагу позже всех, даже Кристианы. Когда я открыла дверь, то увидела ее с каким-то парнем. Они обжимались на кушетке. При моем появлении Кристиана отпрянула от него. Парень успел задрать ей юбку так высоко, что я разглядела, какие на ней были чулки.
— Привет, Хизер, — сказала она, словно ничего необычного не происходило и в любое время, в любом месте нашей лачуги она могла удовлетворить свое либидо. — Это Дэнни. К нему приехала мамочка ненадолго, поэтому мы решили перекантоваться здесь.
Парень лет под тридцать, с виду аналитик какой-нибудь безымянной фирмы с Уолл-стрит, куда попал сразу после университетской скамьи. Дрянная рубашонка, короткая стрижка. Как я уже говорила, вкусы у Кристианы были разнообразные. Разумеется, я не поверила ее объяснению — такие типы, как этот, обязательно обзаводились невестами, готовыми в любой день сочетаться браком.
— Привет, Дэнни, — сказала я, уходя в спальню, где другие мои соседки уже видели сны.
Том Форд поджидал у двери, и я выпустила пса в гостиную, чтобы не пришлось потом сквозь сон выслушивать его скулеж. Песик засеменил на кухню, к своим мисочкам. Я закрыла дверь и попыталась заснуть.
Я уже начала клевать носом, когда тявканье Тома Форда вернуло меня обратно. Тяф! Тяф! Что это он расшумелся? Он никогда раньше не лаял.
«О-о-о…» До меня явственно донесся стон Кристианы, потом послышалось тяжелое дыхание — это пыхтел Дэнни, а не Том Форд. Наш пес продолжал лаять. Я попыталась закрыть голову подушкой, чтобы не слышать этих звуков, но лай упорно продолжался, а Дэнни и Кристиана шумели все громче и громче. Видимо, у банкира не было проблемы Робера.
Светлана все так же крепко спала, но я поняла по дыханию Люции, что она проснулась. Кайли тоже.
— Заткнитесь! Заткнитесь!! — буркнула Кайли сначала тихо, потом погромче.
Но парочка, как видно, не услышала ее из-за лая Тома Форда и собственных стонов.
— Хизер, ты не спишь? — прошептала она.
— Нет.
— Ступай туда и скажи этой шлюшке, чтобы она прекратила шуметь, черт бы ее побрал, — прошипела австралийка.
— Почему я?
— Кристиана есть шлюшка, — изрекла проснувшаяся Светлана, внеся свою лепту. — Светлана иметь кастинг, хотеть спать.
— Либо ты, либо Светлана должны туда пойти и угомонить их, — сказала я австралийке.
— Ни под каким видом я не собираюсь их прерывать, — ответила Кайли. — Все равно ты уже видела ее задницу, поэтому иди и скажи, что мы хотим спать.
— Скажи, что я лучше всех! — орала в гостиной Кристиана.
Ладно, всему есть предел. Пришлось браться за дело самой. Бурное свидание следовало немедленно прекратить.
Я открыла дверь, не слишком беспокоясь, какую сцену там застану. Мы все очень устали, и для меня вечер выдался непростой. Кристиана должна была заткнуться.
Я предполагала, что они разлягутся на диване и его спинка немного закроет от меня происходящее. И с первого же взгляда с ужасом убедилась, что ошибалась: Дэнни перегнул Кристиану через спинку дивана, открыв мне всю панораму. Он стоял со спущенными до пола штанами, а его партнерша задрала юбку на голову.
Кристиана вопила теперь что было мочи: — Кто горячая штучка? Я! Кто распалился? Я! Том Форд с лаем скакал у ноги Дэнни — видимо, пребывал в уверенности, что парень нападает на нашу соседку. Парочка была так увлечена своим делом, что даже не услышала, как я открыла дверь. У меня вспыхнули щеки — что теперь делать? Подойти к Дэнни и, постучав его по плечу, сказать: «Простите, сэр, я была бы вам очень признательна, если бы вы прекратили обрабатывать мою соседку? Видите ли, мы все стараемся хоть немного поспать. Большое спасибо». Нет, так не годится.
Я прокашлялась.
— Кристиана. — Потом громче: —Кристиана! Том Форд перестал лаять и посмотрел на меня, а потом оба, Дэнни и моя соседка, застигнутые врасплох, повернули ко мне головы.
— Здесь нельзя этим заниматься, понятно? Мы пытаемся заснуть, — сказала я и быстро повернулась, чтобы уйти в спальню.
Они не сказали ни слова. Я забралась к себе наверх. Прошла минута, и я услышала, как хлопнула входная дверь. Кристиана в спальню не вернулась. Мне было наплевать, куда они отправились. Хотелось лишь спать. После истории с Робером меньше всего меня волновала соседка-нимфоманка. На следующий день я проснулась около полудня и увидела, что она спит на нижней койке мертвецким сном, на веснушчатом лице разлился нежный румянец, как у невинного младенца.
Через день Кристиана просто-напросто исчезла. Со всеми своими вещами. Ни записки, ни прощания, ничего. Я пришла, отработав целый день у Виллема, а ее и след простыл. Ничего особенно странного в этом не было — девушки в общаге постоянно менялись, — но красивая высокая модель из Вайоминга, казалось, поселилась здесь надолго, тем более после того, как получила работу во время Недели моды. Я понятия не имела, почему агентство от нее избавилось.
