Фил предварительно позвонил владелице студии танцев. Алла ответила без особого восторга, но подчеркнуто вежливо и от встречи не отказалась. Филипп тут же помчался, пока она дала добро.
— Здравствуйте, Филипп, — устало проговорила женщина, впуская боксера в квартиру, — боюсь, долгого разговора у нас не выйдет, но, может, все же чаю?
Фил разулся и прошел в уютную малогабаритку.
— Не стоит, Алла Григорьевна, — отказался он от светского жеста, — я пришел не за этим.
Хозяйка кивнула и прошла в гостиную, опустилась в низкое кресло, указала Филу на другое, стоящее под углом.
— Я знаю, Женя дала показания против Славки в угоду вам, — холодно сообщила преподавательница, — что здесь обсуждать? Хотите денег?
Фил покачал головой.
— Женя любит меня и просто сказала правду, — произнес Филипп, — я понимаю, Вячеслав ваш сын. Но он действительно нарушил закон. Он помог подставить меня, попутно предал Женьку. Неужели вам ни капли ее не жаль? Вы вроде питали к ней теплые чувства.
Алла взялась за виски.
— Да, Славка ошибся! Но она! Я всегда чувствовала, не нужно было пускать ее в свой дом! Я знала, нужно держаться от нее подальше! Эти проклятые гены!..
Филипп сделал стойку.
— Гены? О чем вы, Алла Григорьевна? Вы знаете родителей Жени?
Женщина выдохнула и вдруг вскочила на ноги.
— Отца почти нет, — прошипела она, — но мать! Ту, кто ее выродил, я отлично знаю!
Женщина раскраснелась, со злостью гоняла воздух.
— И кто же ее мама? — негромко уточнил Филипп. Он изо всех сил старался держать себя в руках и не ответить на оскорбления в сторону любимой. Сейчас ему нужно разговорить Аллу.
— Ее родила моя дочь, — глядя ему в глаза, внезапно спокойно сказала преподавательница.
— Лена — ваша дочь? — от изумления Фил отклонился в кресле.
— Какая еще Лена?! — выплюнула Алла. — А, вы о своей родственнице, я узнала, Ленка была замужем за вашим отцом. Нет, она здесь совершенно не причем. Женина мать — моя дочь София.
Фил с силой моргнул и тоже поднялся на ноги.
— Но… как это?
Алла горько усмехнулась.
— Неужели, Филипп, вы не знаете, откуда берутся дети? Женя — моя внучка, хотя я ее таковой ни секунды не считала. Моя дочь доставила мне много бед, Филипп. Она была наркоманкой, вся в пройдоху отца…
— Вы не могли бы рассказать подробнее, — прокашлялся Филипп, — для меня это важно. Ведь с моей мачехой они так похожи…
Но Аллу Григорьевну уже и без того несло.
— Да, с Ленкой они походили некоторыми чертами, особенно глаза… Ваша мачеха, Филипп, была сестрой моей дочки — по отцу. Он, никого не стесняясь, тогда жил на две семьи! Но мне посчастливилось встретить человека… Впрочем, слушайте по порядку.
Алла Григорьевна выскочила замуж совсем юной девушкой. И хотя по тем временам вступить в супружество в девятнадцать лет было нормой, мозгов от этого у нее не прибавилось. Девушка сходила с ума по водителю из хлебного магазина — Виталику. Парень был высоким, взрослым — аж двадцать пять лет, и обладал удивительными глазами, светло-карими с фиолетовыми искорками в глубине. Аллочка верила в модное тогда утверждение, что глаза — зеркало души, и решила, Виталий точно человек внутренне прекрасный и необычный.
Она очень быстро забеременела и без проблем родила дочь. Алла была сравнительно счастлива. От покойной мамы ей досталась большая комната в центре, в благоустроенной квартире. Софка, как назвала она малютку, ничем серьезным не болела. Молока у молодой матери хватало с лихвой. Муж, конечно, попивал (как у всех!), но львиную долю получки приносил ей. Хотя зарабатывал все же маловато.
Жизнь была сложной, но плелась крепкой стабильной канвой. Пока привычный рисунок не спутала раз и навсегда неслучайная встреча.
Софийке уже исполнился годик. Алла работала в детском саду, тут же в яслях находилась ее малышка. Лишь в выходной у них было время погулять свободно в парке, покормить уточек, которых безумно любила рассматривать дочь. Муж не имел привычки проводить с ними досуг.
В одну из таких вылазок к Алле подошла худенькая молодая женщина с коляской. Та подумала, незнакомка попросит крошек, чтобы кинуть птицам и развлечь своего ребенка. Хотя малыш на вид был совсем капельным. Но щуплая брюнетка вдруг завела такую речь, от которой волосы Алки встали дыбом.
— Ты ведь Виталия жена? — спросила она и сама ответила. — Я знаю. Попросить тебя хотела. У тебя много грудного молока, может, поделишься с сестренкой своей дочери? А то у меня совсем нет, а ребенок животиком страдает.
Алла думала, собеседница сумасшедшая, убежала из парка. Но потом все-таки пошла к главной сплетнице района Клавдии Семеновне и узнала такую правду…
Муж жил на две семьи, зарплату делил на две кучки, потому и выходило мало. Во втором гражданском браке у него тоже появилась дочка, младше Софии примерно на год.
Аллочка долго металась — бороться, прощать, гнать поганой метлой изменника?.. Виталий каялся, божился, что лишь раз гульнул, а потом не мог поступить безответственно с малышкой. Алла, конечно, не верила. Наверное, она бы так и рвала душу, но муж сделал выбор сам. Он предпочел бутылку обеим женам, начал таскать вещи, являться в непотребном виде.
Воспитательница проявила характер, отнесла заявление в суд, поменяла замки. Бывший муж еще походил к ней немного, а потом сгинул. Она же долго не могла устроить жизнь, красотой не блистала, еще ребенок. Лишь когда Софе шел уже двенадцатый год, встретила человека.
Военный сразу установил свои правила в доме, урезал расходы на девочку-подростка, ввел для нее режим. Дочь приняла отчима в штыки, но Алла даже не обращала внимания на ее капризы. Наконец они подняли голову из нищеты, а она недовольна! Женщина начала изо всех сил беременеть.
Не сразу, но ей удалось зачать сына. И вроде жизнь окончательно встала на крепкие рельсы, но пришла новая беда — Софка пристрастилась к наркотикам. Мать поняла это лишь, когда ее вызвала директриса школы. Не верила, но дочь уже резво катилась под гору, и скоро зависимость стала очевидной. Софа походила на зомби, из квартиры пропадали вещи.
В какой-то момент Алла снова врезала новый замок. Софии как раз исполнилось восемнадцать, и больше мать ей ничего не была должна. По слухам, наркоманка сняла какую-то комнатушку у бабки в ближайшем поселке. Перестала появляться.
Алла Григорьевна постаралась забыть о дочери. Слава богу, муж не бросил ее в беде, они растили сына. Но любое затишье в жизни женщины привычно обращалось во внезапную беду. Так и тут — однажды к ней на работу приехала бабка.
Полноватая сгорбленная женщина держала за ручку худую девчонку. Глядя в глаза малышке, Алла все поняла. Софка нагуляла приплод! Старуха пояснила, София последние годы жила на Севере, там же погибла на производстве. Девочка находилась у бывшей квартирной хозяйки, мать присылала на нее щедрые алименты. Отцом являлся сосед бабки, семейный мужик.
— Которого Женьке представили как дядю? — догадался Фил.
— Да, — вздохнула Алла, — он ей немного помогал сначала, даже брал к себе. А потом жена сделала так, что они переехали на другой конец страны. Да и запойный он был, ну разве нормальный человек сунется к наркоманке?
— Почему вы не забрали Женю? — прямо спросил Филипп.
Алла вздохнула.
— Куда, Фил? Ну куда бы я ее забрала? К мужу, который два года премии спускал на Софкины долги? Мне и так пришлось взять деньги, которые откладывали на будущее Славке, чтобы дать взятки в опеке.
Филипп только качал головой.
— Но Женька ведь вам родная, — растерянно произнес он.
— Софка своим поведением вытравила из меня всю любовь к себе, — сказала она, — и Женю я восприняла как очередную беду. Думала, раз у Софы не получилось разрушить мою жизнь, дело докончит ее дочка.
— Зачем же потом ее брали в дом? Отчего пришли работать в интернат? — спросил мужчина.
Алла повела плечами.
— Да как-то пока суд да дело, познакомилась с женщинами там, узнала, что зарплата неплохая, вот и пришла. А Женьку привечала… Знаете, страх во мне жил — Софка с того света всё видит! Вдруг меня небеса накажут, что не взяла себе внучку? Пострадают мои близкие. Оттого и приводила девчонку, только своим не говорила, кто она. Славку лишь подкупала — будешь добр к сироте, карманные деньги увеличу.
