Максим, почувствовав мое отчуждение, тоже замер.
- Я настолько тебе противен?
Его голос был тихим, бархатным.
Я отрицательно покачала головой. Ну, не говорить же ему, что я верна своему парню и не поддамся этому искушению. Он меня просто не поймет. Меняя девчонок, как перчатки, он вряд ли знает, что такое верность и преданность. По сути, в этом он ничем не отличался от Игнатова.
- Даш, что случилось? Олег тебя обижает?
Его слишком участливый голос заставляет щипать в глазах.
- Нет, - мой голос сиплый.
- Даш, я же знаю, что у вас не все гладко. Все знают.
Он по-прежнему прижимает меня спиной к себе, но не сильно. Я знаю, что в любую секунду могу уйти, и он меня не остановит.
А еще очень больно слышать его слова. Так унизительно.
- Мне все равно, кто, что знает. Главное, что знаю я.
- Да он об тебя ноги вытирает! – Головин почти кричит.
Я разворачиваюсь и кричу ему прямо в лицо:
- А ты? Ты? Собираешься здесь, и сейчас вытереть об меня свои? Да? Чем ты лучше? Чем?
Я не хочу плакать, но щеки становятся мокрыми. Плевать, я не отвожу взгляд. Темно, но я все равно чувствую ответный взгляд Максима.
Головин молчит. Ему нечего сказать.
Он действительно не стоит моего внимания. Я усмехаюсь сквозь слезы, обхожу его, и, вытирая слезы, иду на выход.
- Я хотя бы тебе не вру!
А мне все равно. Сейчас мне так хреново, что я ненавижу их обоих. Никого из них не хочу видеть. Игнатова, потому что не уважает меня. В том, что пользуется мной, я винить его не могу. Сама знала, на что иду и как уже говорила, ни о чем не жалею. Но чувствовать себя тряпкой не хочу. А Головина ненавижу за то, что появился в моей жизни. За то, что такой красивый и притягательный. За то, что герой не моего романа.
Иду по коридору, мечтая смыться с этого праздника. И у меня, получается, уйти не замеченной. Я вызываю такси и еду домой.
Новый год застает меня в такси, но мне все равно.
Таксист, добрый дяденька, поздравляет меня с праздником, и дарит мне бутылку шампанского. А еще не берет денег за поездку. Мне стыдно, но у меня с собой только сумочка.
Своими подарками и поздравлениями этому милому таксисту удалось напомнить то, о чем я давно забыла, связавшись с надменными бесчувственными мажорами.
Я забыла о простых маленьких радостях. Забыла, что есть люди, которые тебя любят несмотря ни на что. Забыла, что для кого-то ответная улыбка и поздравления в тысячи раз дороже цветных бумажек, носящих в народе название деньги. Что человеку можно поднять настроение, всего лишь помогая открыть дверцу машины и подав руку красивой девушке. Эти слова, между прочим, про красавицу принадлежали моему извозчику. На выходе из машины, я все-таки рискнула и обняла этого милого таксиста.
Вокруг взрывались петарды, раздавались крики, и впервые за долгое время я почувствовала запах Нового года.
Уже в лифте, я вдруг поняла, что безумно рада, что сбежала. Рада, что сейчас увижу свою семью и проведу с ними первые часы наступившего года.
Моя семья сначала удивились мне, но вы помните, что я прекрасная актриса, и на языке даже вертелась очередная ложь. Но начинать новый год с вранья я не хотела, поэтому просто сказала правду:
- Я захотела встретить этот праздник со своей семьей. С друзьями еще успею погулять!
И на душе было легко. Я видела родные лица, которые были мне рады. Чувствовала их любовь, и, поглощая традиционный оливье, была просто на седьмом небе от счастья.
Звук входящего сообщения заставил меня вздрогнуть.
Игнатов: «Ты где?»
Я: «Дома»
Игнатов: «Я сейчас приеду»
Олег мне не верил. Я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он сомневается в моих словах. Поэтому просто сделала селфи со своей семьей и отправила ему. В эту минуту я доверила ему кусочек своей настоящей жизни. Той жизни, которой я дорожу и сделаю, все, что потребуется для ее сохранения.
Олег не отвечал минут пять. Я даже улыбнулась, представив его удивленное лицо. Такого поворота он явно не ожидал.
Игнатов: «Ты обиделась?»
Я: «Нет»
Игнатов: «У меня ничего не было с той кошкой. Я знаю, что ты нас видела»
Я не верила ему. Но это ничего не меняло.
Я: «Не переживай. Я все равно стану твоей женой, рожу тебе детей и буду всю свою жизнь играть по твоим правилам»
Игнатов: «Зачем? Ты же меня не любишь»
Я: «Я люблю твои деньги»
Игнатов: «Ты предсказуема»
Я больше ничего не стала отвечать. У меня и так остался неприятный осадок от нашей переписки, но я решила не думать об этом. Достаточно одного раза на сегодня, когда Олег испортил мне настроение.
Я переоделась, умылась и устроилась рядом с родителями на диване. Мы потягивали шампанское и смотрели новогодние концерты по телевизору. Дома было тепло и уютно.
Вика уснула в кресле, и мама, разбудив ее, повела укладываться спать. Когда мы остались вдвоем с отцом, отец кивнул мне на место рядом с собой. Я с удовольствием пододвинулась ближе. Папа неожиданно обнял меня и прижал к себе.
- Дашка! Спасибо тебе! – прошептал он куда-то в мои волосы.
- За что? – удивилась я.
- За все! Я твой должник! Тебе так рано пришлось повзрослеть! – голос папы дрожал.
Я поняла, что он благодарит за то, что я сейчас являюсь главным добытчиком в семье. За то, что «вкалываю на десяти работах» и помогаю ему восстановить здоровье. И все бы ничего, но сейчас мне стало стыдно за свои «десять работ». Если бы они только знали, в чем заключается мой труд.
- Пап! Я бы никогда не смогла поступить по-другому!
- Я рад, что ты у нас такая добрая и отзывчивая. И я очень сильно хочу, чтобы ты была счастлива. Прости, что я так подвел вас.
Слова отцу давались тяжело. Но я понимала, что ему нужен этот разговор. И не понимала, как сказать, что любой из нас так поступил. Я имела в виду десять реальных работ. А не мое раздвигание ног. Но в глаза никогда бы не призналась в этом.
- Пап! Если ты будешь говорить такие глупости, я обижусь.
- Ты, маленькая, просто не понимаешь, что ты делаешь для меня!
Состояние папы действительно улучшилось. Чувствительность на одной ноги восстановилась почти полностью. Вторая была в процессе. Врачи в один голос твердили, что буквально скоро папа сможет стоять на своих двоих самостоятельно и сможет сделать свои первые шаги после столь длительного отдыха.
- Пап! Я тебя очень люблю!
- И я тебя, малышка!
В этот момент вернулась мама, которая окинула нас любящим взглядом. За последнее время она похудела, но сдвиги в лечении папы постепенно возвращали блеск в ее глаза. Она смотрела на нас, и я видела, что она сейчас счастлива. Чтобы не расплакаться, я сослалась на усталость и ушла в свою комнату.
Я уже легла, когда экран телефона засветился, оповещая о входящем сообщении. Это был Игнатов. Вернее фото, где он стоял в обнимку с улыбающимися мужчиной и женщиной. За их спинами виднелась часть стола и огромная украшенная ель.
«Мои родители. Спасибо за идею встретить новый год с семьей. Прости, если что-то не так. Не хочу начинать новый год с обид. И еще завтра вечером улетаю к сестре. Как обычно, новогодние каникулы за границей. Возьми ключ у консьержки. У меня для тебя подарок в квартире. Как приеду, сообщу. С новым годом!» - гласила подпись к фото.
Для меня был неожиданным его ответный поступок. И если быть честной, то он меня затронул.
«Да, капитан! И ты меня прости! С новым годом и отличных выходных!» - написала в ответ, на что получила смайлик с поцелуями.
Ответила взаимностью. Потому что удивил. В данный момент его поступок был мужским, а такими поступками Игнатов радовал меня не часто. И еще я знала, насколько трудно ему было отказать тому же Макееву и поехать вместо клуба к родителям.
В ту же секунду пришло сообщение от Насти. Она потеряла меня. Ничего удивительного, я сбежала, никого не предупредив.
