Несколько лет так оно и было — Дымов ловил кайф от работы, которая почти полностью заменила ему семью, детей, друзей. У него даже хобби как такового не было, за исключением плавания, которое осталось с юности.
С Ромкой, своим другом еще со школы, виделись разве что на днях рождения, иногда вместе выбирались в горы покататься на лыжах. Но с каждым годом удавалось все реже.
Но теперь все изменилось. Дымов больше не хотел жить в офисе и в постоянных командировках по всему миру. Он хотел быть с ней. С Петрой.
Петра… Он отлично помнит свою первую реакцию на нее. Точнее, на ее имя. Красивое и необычное, оно сразу привлекло его внимание, даже на пару секунд раньше, чем фото рыжеволосой жизнерадостной девушки, смотревшей на него со страницы презентации.
Он еще находился под впечатлением ее нежной улыбки, когда вдруг заметил девушку рядом со своим водителем. Юная и хрупкая, она смело противостояла хамскому напору его водителя. Юра не всегда видел грань, за которую нельзя переходить. Пришлось объяснить. Потом. А сначала он с таким удивлением и какой-то непонятной радостью рассматривал ее раскрасневшееся личико, яркие рыжие волосы. Она вся светилась.
Но Дымов торопился — туда, где снова ее встретит. Агентство, в котором работала Петра, было средней руки, но Агата упорно подсовывала их презентацию. Тогда Дымов первый раз в жизни поступил не так, как того требовал бизнес и здравый смысл, — он согласился отдать свой корпоратив мелкому агентству, потому что в нем работала девушка, которая вызывала в нем совершенно новые эмоции. Он хотел видеть ее всегда, разговаривать с ней, просто наблюдать, как сияют ее глаза, как она убирает волосы с лица, как смущается. Рядом с ней хотелось жить. И конечно, он сделал все, чтобы она осталась рядом, хотя Агата явно не хотела брать Петру в свою команду.
Дымов поймал недоуменный взгляд Арины и только сейчас осознал, что улыбается. Едва заметно покачал головой и принял более официальный вид. Но думать о Петре не перестал. Он теперь всегда о ней думал.
Ни с одной женщиной такого не было. С Ириной, которая, как ему казалось, его полностью устраивала, он мог не видеться неделями — она никогда не настаивала на том, чтобы сопровождать его в поездках, да ему и в голову не приходило ее звать. Дымов хорошо помнил этот момент: он еще был вместе с Ириной, но специально перенес командировку в Сингапур на несколько дней, чтобы успеть на соревнование по плаванию, потому что не хотел упускать возможности побыть с ней рядом.
Он никогда не считал себя влюбчивым человеком, его не интересовали романтика, оттого и удивительно было то, что он чувствовал. Наверное, в тот момент, когда ему прислали видео с регистраторов, он впервые за многие годы по-настоящему испугался. Она неслась на его «майбахе» как ненормальная. И он не знал, чего в нем больше — восхищения этой сумасшедшей бесстрашной девчонкой, которая вдохнула жизнь в его существование, или страх ее потерять.
Решение расстаться с Ириной он принял еще до того, как узнал, какую глупость они с Агатой придумали. Дымов всегда был сторонником ясности в отношениях. Его связь с Ирой изжила себя, вне зависимости от того, получится ли у него что-то с Петрой.
Дымов чувствовал, что она им увлечена. Но эта девушка, несмотря на ее открытость и жизнерадостность, на самом деле оставалась для него непредсказуемой. Закрытая книга, которую он мечтал читать как можно дольше.
Чем больше он ее узнавал, тем отчетливее осознавал их различие. Но именно это его и привлекало. Однако чего он точно не ожидал, так это того, что легализация отношений ей может быть важнее самих отношений.
Для него самого брак никогда прямо не ассоциировался ни с любовью, ни с семьей, ни с серьезными отношениями, которых он хотел с Петрой.
О том, что его родители не были расписаны, он вообще узнал только после их смерти, да и то случайно. Для него они всегда были его семьей, отсутствие штампа в паспорте ничего не меняло. Дымов рос в окружении друзей и партнеров своего опекуна и видела разные модели брачных союзов. Многие из них давно и открыто жили с гражданскими женами — не с любовницами, которых не афишировали и навещали тайком, а именно с женами. Потому что они жили как супружеская пара, у них были общие дети, они даже иногда вели вместе бизнес. Дымову специально никто не объяснял, он сам понял, что не все из них были официально свободны, кто-то до сих пор не разводился с прежними женами. И со временем он понял почему: бизнес, определенное реноме, на протокольные мероприятия тоже чаще ходили с первой женой, с которой уже все давно было оговорено.
Видел Дымов и то, как охотились за статусом официальной жены юные Золушки, мечтавшие о сказке за счет «принца». Дмитрий сам не раз был объектом такой охоты. Поэтому все женщины, с которыми он заводил отношения, с самого начала знали, что никакого брака не будет. Отношения — пожалуйста, но без регистрации. Так было до его договоренностей с Игорем по Таисии, так было и после.
Он был рад, что удалось решить проблему девушки: он любил и чувствовал ответственность за Таисию и их общий бизнес. А жениться он в принципе не собирался, так что точно не чувствовал себя чего-то лишенным. Как и Тая, которая наконец перестала чувствовать себя денежным мешком для желающих ее окольцевать. Первая любовь оказалась для девочки слишком травматичной.
Он собирался рассказать и объяснить все Петре, но Виола, двоюродная сестра Таисии, и здесь умудрилась нагадить. Хотя позднее Дымов понял, что у него все равно не было бы шанса убедить Петру. Она восприняла его слова как личное оскорбление, и все, что ей нужно было знать, — разведется ли он ради нее. На мгновение он даже подумал, что Петра еще одна Золушка, но сам же себе не поверил.
Петра — просто наивная девочка и переоценивает смысл юридических формулировок. Подобные юридические ограничения многие его знакомые давно и успешно обходят, а у него самого жесткий брачный договор с Таей, как и соглашение о разделе совместно нажитого имущества. Он прикрыл себя со всех сторон, не просчитал лишь, что для Петры все это не имеет смысла. Она оказалась непримирима, даже когда он объяснил, что Тая никогда не была и не будет ему настоящей женой.
Это оказалось слишком больно для обоих, он чувствовал, что это не блажь и не расчет. Он не будет ее ломать, хотя и видит, что Петра в него влюблена.
Но еще до того как она сама позвонила ему из Воронежа, Дымов уже начал делать то, на что раньше никогда бы не пошел…
— ...А еще есть варианты рассмотреть коммерческую недвижимость в Германии… — Арина уже перешла к деталям, когда у Дымова завибрировал мобильный.
Петра.
— Продолжайте без меня, пожалуйста. — Не обращая внимания на удивленное лицо своего нового исполнительного директора, Дымов прошел в комнату отдыха.
— Привет.
— Привет. Ты меня искал?
Голос у нее немного взвинченный. Как же жаль, что они сегодня так и не увиделись. Он сильно по ней соскучился, думал поехать ее встречать из Воронежа, но заставил себя остановиться. Она этого не хотела, а у них только-только стали налаживаться отношения, хотя до прежней близости было еще далеко. Дымов боялся спугнуть Петру, хотя у самого терпение уже было на исходе.
— Да, ты в порядке? Мобильный был отключен.
— Случайно, так получилось. Ты еще на обеде?
— Пока да. Петра, мне сейчас придется срочно вернуться в Лондон, по другим делам, но более важным…
— Опять? Я думала, ты хотел со мной поговорить, встретиться…
Дымов прикрыл глаза и медленно ответил:
— Я и сейчас хочу. Очень хочу, но я не могу отменить, такой шанс бывает раз в жизни…
— Знаешь что! — Голос девушки сорвался на крик, но Дымов даже не предполагал, что последует за этим возгласом. — Не надо ни о чем нам разговаривать. И видеться тоже больше не надо, Дим. Я думала… нам не нужно было… короче, уходя — уходи. Твой бизнес всегда будет твоей настоящей женой! И только такая, как Таисия, и может с тобой… А я не могу, слышишь? Не могу!
