покупать?! Карманы подлецу набивать?! — вскипел, едва не встав на дыбы.
— Кирилл, давай рассуждать трезво. Такая фирма может и будет приносить хорошую прибыль. На ней же не только один Стефан трудится. Да, он — лицо фирмы, но…
— Заткнись немедленно! — пригрозил кулаком.
Эмин пытался мне еще что-то сказать, затронул даже Василису, и я щедро влепил ему в нос! Уж я-то знал, о чем печется мой приятель… Всего лишь хотел заграбастать фирму с хорошим именем, решил подсуетиться, пока о проблемах Войцеховски не стало широко известно! Решил пойти на опережение, перекупить бизнес, быстренько назвать его по-другому и не дать слухам возможность отпугнуть клиентов и испортить репутацию.
— Брейк! Брейк, парни! — пытался разнять нас Савицкий, потом вызвал охрану и нас растащили.
У Эмина была порвана рубашка и на губах повисла тонкая ниточка слюны с кровью, а еще он выплюнул что-то на пол и завопил расстроенно:
— Ты выбил мне зубы! Ах ты, козел! Ты хоть знаешь, как я слежу за собой и здоровьем? У меня были все тридцать два зуба. Свои… Природные! Ни разу даже кариеса не было… Все в целости и сохранности, а сейчас… Я без зубов остался.
Эмин так смешно возмущался и шепелявил, что я с трудом сдерживался, а вот Алекс не смог.
— Вообще-то, строго говоря, ты остался «беф фубов»! — заржал Савицкий, повалившись на кресло. — Поставь фебе фолотые фубы!
— Идиоты!
Эмин вылетел из кабинета Савицкого как пуля. Алекс смеялся еще минут пять, потом посмотрел на меня с самым серьезным выражением лица.
— А если быть серьезным, Кирилл, то ты виноват сам. Зря накинулся на Эмина. Он, кстати, уже не первый раз страдает от твоих выходок. Помнишь, как ты Эмину вечеринку по случаю его развода устраивал. Мы его потеряли! Он вообще в другом городе оказался, без денег, но в уродских наколках, без слёз не взглянешь. Теперь ты ему зубы выбил…
Поневоле я рассмеялся, вспомнив прошлый случай.
— Только тогда ты действовал не со зла, с благих побуждений. Сейчас просто сорвал свою злость на друге, который оказался рядом. В морду дать ты хотел другому, а пострадал наш Эмин.
— Ты меня застыдил, Алекс! — вздохнул я.
— Я тебя облагоразумил. Ты должен извиниться перед Эмином и… купить ему новые зубы!
Алекс пытался держаться серьезным, но в итоге все-таки заржал, как конь.
— Фолотые? — уточнил я.
— Какие пожелает! — друг вытирал слезы, текущие потоком из глаз.
Раздался осторожный стук в дверь, в кабинет заглянула Марика.
— Что у вас здесь творится? — поинтересовалась осторожно. — Эмин едва не сбил меня с ног на лестнице! Видела охранников… Аааа! — протянула она, заметив, что на моей рубашке оторван воротник. — Мальчики снова сцепились?
— Дуралеи, что с них взять? Как дети?
— Все спят… Бусинка и Мирослав — тоже! — Марика вошла и села на диван со словами. — Подвинься, Кирилл! Собери ноги.
Алекс мгновенно поднялся со своего кресла, присел на подлокотник дивана и обнял жену, не допуская даже мысли, чтобы его ненаглядная сидела на одном диване с другим мужчиной без него самого.
— Я уже говорил, что ты лучшая мамочка? — пробормотал в ее темные волосы.
Мне вдруг стало тоскливо, я почувствовал себя третьим лишним, и вообще… Хотелось тоже вот так обнять свою женщину и поворковать с ней, обнявшись. От парочки голубков тянуло умиротворяющим телом, мне даже завидно стало!
— Ладно, я пойду, — поднялся с дивана. — Поцелую детей на ночь и прошвырнусь немного, подышу свежим воздухом. Может быть, предкам позвоню.
— А не поздновато для звонков? — оторвался Алекс.
Впрочем, по его глазам, которые были сосредоточены только на жене, было ясно, что он тоже будет рад моему уходу.
— Нет, не поздновато. У нас с ними разница во времени. Предки сидят за картами или в опере…
— Скажешь им на ночь глядя?
— Для начала приглашу их в гости и пообещаю познакомить с внуками, а там как пойдет, — пожал плечами.
Из особняка Савицкого я вышел, даже успел подышать несколько минут свежим воздухом, едва достал телефон, чтобы позвонить родителям, как увидел входящий звонок от мамы.
— Мама, как хорошо, что ты позвонила! Собственно, я собирался звонить вам с отцом по очень важному делу! — начал сразу.
— Кирюш! — со слезами в голосе выдохнула мама. — Беда…
Глава 30
Кирилл Крестовский
Сердце заледенело и сбилось с привычного ритма после слов матери. Не было ни одной мысли, только бескрайнее беспокойство и страх за жизнь близких. Еще недавно я сердился на отца и никак не мог заставить себя поговорить с ним, считая кругом виноватым в бедах, которые обрушились на головы моих близких! Но стоило несчастью прямо коснуться отца, как из мыслей испарились даже следы обид, осталось лишь желание, чтобы родители были живы и здоровы.
— Что стряслось?
Мама в ответ пробормотала что-то едва разборчиво, на заднем фоне послышались разговоры. Среди голосов беседующих я безошибочно угадал вежливые, успокаивающие интонации, с которыми беседуют доктора — без разницы какой страны!
— Мама! — позвал я с беспокойством.
— Да-да, прости! Ко мне подошли в больнице. Это был врач!
— Что стряслось? Ты можешь сказать?
— Отцу внезапно стало плохо с сердцем. В последнее время сложности со здоровьем начали донимать его все чаще, а сегодня случился сильнейший приступ!
— Приступ? Что с ним сейчас?
— Остановка сердца. Около минуты… Врачи запустили его сердце и сейчас делают все возможное, чтобы он выкарабкался! — заплакала мама. — Боюсь, я сойду с ума одна, от страха и беспокойства за его жизнь.
— Все хорошо. Все будет хорошо. Главное. Он жив.
