Выпустил меня из объятий, поднялся, натянул белье, а я тоже привстала, занимая положение поудобнее. Заниматься любовью стало немного проблематичнее, но мы усердно стимулировали процесс родов, я хотела родить немного раньше срока. Было невыносимо ходить с животом в такую жару. По вечерам мы активно плавали и допоздна проводили время на пляже, готовили на костре рыбу, что ловили Стэнли и Рик, нянчили Мэгги. Малышке совсем скоро уже исполнится год, она активно начинала перебирать ножками и уверенно на тех стоять. Я с умилением наблюдала за этим, представляя, что скоро у нас с Риком появится такой же маленький и позитивный комочек — наш смысл жизни, выстраданное и такое долгожданное счастье.
— Что приготовить на завтрак? — спросил Рик и я едва ли не прыснула со смеха.
Но в то же мгновение, затаившись — почувствовала, как из меня вылилось много теплой жидкости.
Рик продолжал перемещаться по комнате, собирая раскиданные вещи, что мы вчера раскидали в порыве страсти. Не сразу заметил, что в комнате повисла звенящая тишина, лишь работа вентилятора громким эхом отдавалась в ушах.
— Молчишь? Потому как снова будут фрукты? — он перевел на меня взгляд и замер, заметив, что я застыла в одном положении и со страхом уставилась себе на низ живота.
— Алисия? — Рик подошел, в голосе больше не было и намека не веселье. — Что случилось? Тебе больно? Ведь буквально минуту назад ты…
— Я, кажется, рожаю, — все как и хотела.
Но до родов было еще ровно две недели.
— Тааак, без паники, — протянул Рик. — Я позову Бриану и вызову скорую.
Но как не паниковать, когда я скоро встречусь с нашим малышом?
Я встала и осмотрела лужу, в которой сидела. Затем прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Щеки горели ярким румянцем. А меня потихоньку начало потряхивать. Никакой боли я совершенно не ощущала. Но наверно схватки еще и не начались, слегка лишь потягивало низ живота, а из меня вытекала теплая прозрачная водичка, стекала по ногам на пол.
Оставалось лишь собраться и подождать скорую. Потому как я не представляла, что делать и как быть. Хотя много раз слушала историю Брианы. Но на практике это своем другое.
— Алисия! — спустя минут двадцать на пороге появилась Бриана. — Ты как? Машина уже приехала.
Где они все были так долго, я не знала, но за это время я успела принять душ и привести себя в порядок, ощущая слабое потягивание в области поясницы.
— Я помогу.
Рик подхватил меня на руки, я не успела даже опомниться, и понес на улицу.
— Я могла бы дойти сама…
— Могла, — согласился он.
Живот все же начало периодически прихватывать. На улице нас встретили два врача, которым меня и передал Рик.
— С нами ехать нельзя, но вы можете отправиться следом, — предупредил один из них. А я уже было хотела возмутиться, но вмешался Рик:
— Я поеду следом.
Я лежала на твердой кушетке в салоне скорой помощи и считала промежутки между схватками. Боль периодически усиливалась, но вполне была терпимой или на фоне шока, что я пережила, мне это просто казалось…
— Как вы себя чувствуете? — спросил молодой мужчина, подключив меня к каким-то приборам.
— Чувствую боль, — ответила я, ощущая дискомфорт в области поясницы.
— Да, схватки уже хорошие, — он посмотрел на монитор. — Какой у вас срок?
— Я немного не доходила…
— Можно посмотреть ваши документы? Может быть, вы в курсе, вам кололи уколы для подготовки легких ребенка в случае наступления преждевременных родов?
— Нет, у меня не преждевременные роды, не настолько… — неуверенно ответила я. — Что-то не так?
— Просто выясняю подробности. Это наша работа, — врач, дежурно улыбнувшись, отвернулся.
Я тоже отвернулась к окну. Тело немного трясло то ли от боли, то ли от пережитого шока, то ли от всего вместе взятого. Но теперь мысли были заняты тем, чтобы благополучно родить ребенка. Как женщины решались на домашние роды? Я бы с ума сошла, если бы что-то пошло не так…
Через полчаса я уже была в роддоме, а еще через десять минут в родовой палате.
— Анита? — вошла доктор Домингес.
У меня мозги поплыли от всего случившегося, и я уже было хотела возмутиться, что меня зовут Алисия, но вспомнила что по документам и карточке, что была в руках у доктора, я была Анита Ровверс. Женщина практически с самого начала вела мою беременность.
— Как дела? Все-таки решил появиться пораньше? — она улыбнулась.
— Да, похоже на то. Около часа назад у меня отошли воды.
В палату вошла медсестра. Она оперативно подключила меня к мониторам.
— Спасибо, — обратилась доктор к медсестре. — Сейчас мы понаблюдаем за вами. Как часто идут схватки?
— Примерно, каждые пятнадцать минут.
— Хорошо. Через час я сделаю осмотр. А пока настраивайся на скорую встречу.
— Доктор Домингес, здесь мужчина настойчиво просит впустить его в палату к жене, — в палату заглянула медсестра.
— Это мой муж. Но пока мне бы не хотелось никого видеть, — с мольбой в голосе произнесла я.
С одной стороны в том, чтобы Рик присутствовал и принял участие в родах ничего плохого не было, а с другой… не хотела, чтобы он видел все эти муки.
— Я сейчас сама поговорю с молодым человеком, — ответила она медсестре. — Через час, — повторила она, переведя взгляд в мою сторону.
Но я бы и так не забыла об этом отрезке времени, так как схватки нарастали и становились сильнее. По интенсивности они не походили на тянущую боль, как описывали в учебниках и рассказывали на курсах молодых мам. Скорее чувство было такое, что в поясницу заколачивали гвоздь. И в каждую новую схватку его диаметр увеличивался в размерах.
Боль усиливалась и становилась неподконтрольной. Сосредоточиться на чем-то еще кроме наступления новой схватки у меня не получалось. Все силы уходили на правильное дыхание и небольшую передышку.
Опять же, если верить книжкам и курсам, то первородящие проводят в первом этапе, то есть схватках, от восьми до двадцати часов. Двадцать часов! От одной мысли, что впереди было еще, пусть даже пять часов такой боли, становилось еще хуже. Как? Был ли хоть один способ пережить эти мучительные часы и остаться живой?!
— Анита, ну как вы? — в палату вошла доктор Домингес и посмотрела на мониторы, записывая их показатели в блокнот. — Вижу схватки уже очень сильные. Давай посмотрим, как у нас обстоят дела?
Доктор Домингес натянула одноразовые перчатки и… заставила испытать меня такую боль, что схватки теперь казались цветочками по сравнению с осмотром.
— Еще чуть-чуть… — Не зажимайся!
Изо всех сил, что еще у меня были, я старалась не кричать, постоянно напоминая себе о правильном дыхании.
— Все моя хорошая, отдыхаем! — она сняла с себя перчатки и вновь вернулась к записям в блокноте.
— Мне уже очень больно. Я так долго не протяну… — сбившимся голосом проговорила я.
— Сейчас будет легче. Я вызвала анестезиолога. Ребенок почти готов. Пока все идет замечательно.
Я уже была готова на любой укол, лишь бы уменьшить боль. Хоть на операционный стол лечь и извлечь ребенка путем операции кесарева сечения. Все, что угодно, но лишь бы немного передохнуть от этой бесконечной боли.
После укола в спину, я и в самом деле почувствовала себя легче, но появился озноб и тошнота.
— Побочные действия, — сразу предупредил меня анестезиолог. — Ни в коем случае не вставать, ноги полностью обездвижены. Можете поспать пару часов, если получится.
Когда я прекратила испытывать сильную боль в области поясницы, мне и в самом деле захотелось спать. В вену ввели катетер и дали, какой-то препарат, от которого прекратилась тошнота. Медсестра укрыла теплым одеялом, и я провалилась на какое-то время в дремоту. Действие анестезии полностью блокировало боль, я ощущала схватки, как слабые потягивания, не больше, и смогла полностью расслабиться и передохнуть. С таким раскладом можно было рожать хоть каждый день. Но это я конечно, погорячилась…
Доктор Домингес периодически заходила и смотрела за показателями на мониторах, фиксируя данные в блокнот.
