– Ну, что ты не видела в этой дыре? Портовый город, пыль, туристы и кабаки. Следующую остановку надо сделать на этом побережье. Там аура такая…
– Мне аура не нужна, я хочу посмотреть, – дулась, как маленькая, мама.
– Ладно, остановимся, – пугался папа и рисовал флажок рядом с нужным городом.
Родители спорили долго и ожесточенно, потом мама начинала тревожиться:
– А вдруг шторм? А яхта надежная? А вдруг смерч?
– Слушай, все наши соседи каждый год куда-нибудь плавают. С кем-нибудь что-нибудь случилось? Нет!
– Ну, мало ли? И Петька ведь с нами будет!
– Будет и днем и ночью в спасательном жилете ходить! И вообще, перестань бояться – я говорил с капитаном, мы пойдем вдоль берега, в хорошую погоду быстро, в плохую будем отсиживаться в портах. Он уже все карты составил. И человек он опытный, много раз ходил по этим маршрутам.
Петька видел, как мама задумывалась, потом вздыхала и начинала спрашивать про одежду:
– А с собой много чего надо взять?
– Шлепки, купальник и панаму. Все остальное купим по дороге, – отшучивался папа, – только, сама знаешь, перегруза не должно быть, ко дну пойдем.
Мама опять охала и шла в гардеробную разбирать вещи. В доме теперь царил беспорядок, были вытащены сумки и одежда. По утрам мама не варила кашу – она с горничной Эстеллой разбирала вещи. Завтрак охотно на себя взял папа – он быстро выжимал сок из красного апельсина, выдавал Петьке тарелку творога с медом и наливал чай.
– Без творога, брат, никак! Нам сейчас с тобой кальций нужен!
Петька понятия не имел, кто такой кальций, но завтракать с папой было здорово, и он съедал все без остатка. Вещи, которые Петька собирался взять в плавание, уже давно лежали в большом рюкзаке. Там был старый клоун, дудка и книжка о рыбах с яркими картинками. Папа Петьку похвалил:
– Учись у собственного сына – всего три вещи, но какие символичные.
Мама отмахивалась и в очередной раз перекладывала свои платья.
Наконец ранним утром они вышли из дома, попрощались с соседями и не спеша отправились в гавань. Шли они налегке – папа еще с вечера все необходимое отвез на яхту. Петька запомнил, как большая, намного больше, чем их собственная, яхта покачнулась, капитан отдал ему честь, прозвучали склянки и их путешествие началось.
– Начинающим путешественникам всегда везет. Смотрите, какая погода, а прогнозы еще лучше.
Петька, сидя у мамы на коленях, наблюдал, как папа и капитан пьют кофе. Больше всего Петьке понравилось, что столик, на котором стояли ужасно красивые чашки, кофейник и поднос с булочками, был привинчен к полу. Впрочем, как и вся мебель. Петьке еще нравились мягкие диваны, красивые карты в рамках и большой телевизор на стене. Если бы не шум воды за бортом, могло показаться, что ты дома. Только дома не было таких интересных вещей. Петька уже попробовал залезть на шкаф и поиграть большим штурвалом, но мама, раскричавшись, сняла его оттуда.
– Господи, да я же с ума сойду, за ним же глаз да глаз нужен!
На палубе на Петьку примерили надувной оранжевый жилет, который мгновенно превратил мальчика в тыкву. Такую мама осенью выставляла на порог дома, чтобы было красиво. Пока Петька вертелся и гордился собой в жилете, мама изучила все кнопочки и крючки на нем:
– Так, это лампочка, это надуть, это сдуть! Ах, а это что?
– Это свисток, если, не дай бог, что-то случится, он в кармане будет лежать, – солидно ответил папа.
Папа на яхте стал страшно воображать, он ходил только босиком, перестал бриться, а на шее у него был повязан маленький яркий платочек.
– Папа, ты платочек у Шенди взял? – спросил Петя, а мама рассмеялась так, что чуть не упала за борт. Шенди была собачкой их соседки, седовласой синьоры Антонелли. Синьора Антонелли обычно повязывала на шею Шенди маленькие кокетливые косыночки.
– Нет, сын, – ответил папа, не обращая внимания на смеющуюся маму, – это мой платочек, чтобы шея не сгорела на солнце. Петя слышал, как мама почти «хрюкнула».
Спасательный жилет по просьбе мамы всегда лежал на самом видном месте, словно ожидались бури и шторм. Но море было тихое. Яхта шла вдоль берега, и Петька полюбил сидеть с мамой на палубе и разглядывать проплывающие мимо дома, сады, горы. Их встречали приветственными гудками другие яхты, а папа в такие моменты важно становился на нос, махал рукой и что-то кричал по-английски. Петька рвался к нему, но мама цепко держала его за лямки штанов.
Дни пробегали один за другим. Петька вдруг понял, что в городе день длится дольше, здесь же столько всего вокруг происходит, что не успеваешь за часовой стрелкой. Утром можно с капитаном половить рыбу, потом завтрак и обязательное посещение камбуза.
– Это так на море кухня называется, – пояснил папа. Слово Петю рассмешило ужасно.
Днем, когда солнце начинало сильно припекать, на палубе оставались только папа и члены команды. А мама с Петькой сидели в кают-компании, читали книжки, рисовали или просто смотрели на убегающую воду. На яхте Петька научился думать – оказалось, это совсем несложно, стоило только молча уставиться на волны, как в голове появлялись всякие мысли. Вечер наступал быстро. Петьке нравилось, что мама надевает к ужину красивое платье, на столе горят свечи, а папа по очереди целует в щеку его и маму.
Ночью мама укладывала его спать в своей каюте.
– Мне так спокойней, – объяснила она папе.
Петька засыпал, как только щека касалась подушки. Иногда сквозь сон он слышал голоса родителей:
– Ты ведь любишь меня? – спрашивал папа.
– Я так давно тебя знаю, что мне кажется, не могу не любить тебя, – мамин голос был тих, но Петька все равно слышал ее.
– Это не ответ, лукавая матрона.
– Я не матрона, только чуть потолстела, – мама начинала сердиться, и голос ее становился громче.
– Мне все равно. Я буду любить тебя, даже если ты станешь полосатой, как зебра.
– Я знаю, – отвечала совсем тихо мама, и Петька слышал, что она целует папу.
– Ты даже не догадываешься, – говорил папа. Петька почему-то в этот момент куда-то проваливался, а наутро почти ничего не помнил, кроме хороших, веселых снов.
Свой четвертый день рождения Петя отметил в стране, которая на карте больше всего оказалась измазанной шоколадом, – в Греции. На яхте в этот день подняли разноцветные флажки, команда в парадной форме выстроилась на палубе, а капитан зачитал приветствие. Петька был горд, мама же тихо ворчала:
– Можно было бы и поскромней, тоже мне принц, так вот и начинаются подростковые завихрения.
Она ворчала до тех пор, пока папа на нее не цыкнул:
– Не будь занудой, он этот день рождения на всю жизнь запомнит.
Якорь бросили недалеко от берега, а из гавани за ними прислали большую моторную лодку. Папа договорился, что ровно в два часа все, включая команду, соберутся в ресторане на берегу. Капитан согласился, добавив, что на яхте останутся только дежурные.
