— Может и так, — согласно кивнула на ее последнюю фразу врач. — Но вначале прими посетителей, которые вот уже несколько часов ждут встречи и переживают за тебя.
Полина насторожилась, услышав последнее. Она помнила, КТО сопровождал её в роддом, и могла поклясться, что если увидит его ещё хоть раз в своей жизни, то глотку перегрызет за то, как он поступил с ней и её сыном, которому ещё полтора-два месяца смело можно было греться в животе у мамы.
Но когда дверь открылась и посетители вошли, девушка испустила вздох облегчения и затаила дыхание, увидев свою взволнованную семью.
Шепилов осторожно отворил дверь и вошёл в палату, по пятам семенила Алекс. Он сразу оценил состояние жены, рукой потёр уставшие глаза и мысленно приказал себе собраться.
— Ты нас жутко напугала, мамочка, — улыбнулся жене, склонился и поцеловал её в бледные губы, — поздравляю, любимая, у нас прекрасный сын.
Андрей сразу подошёл к ней, чтобы поздравить, и ее руки тут же обвились вокруг его шеи, и она обняла, что есть силы, повиснув на нём, едва не душа его в этих необходимых в первую очередь ей самой объятиях. Щекой прижалась к его щеке, чувствуя тепло его кожи, подбородком уткнулась в его плечо, позже зарываясь туда и носом, словно пытаясь раствориться и спрятаться в нём. Он должен был быть с ней, он, а не этот…
Лишь слова о сыне привели её в чувства.
— Ты его уже видел? — спросила взволнованно, а в глазах были надежда и радость.
Она не пускала в себя черноту, но мысли, то и дело касались опасной дорожки, задаваясь вопросом: почему ее так упорно не пускают к сыну и в порядке ли он? Врачам она не верила, а вот когда Андрей сказал о малыше, воодушевилась, ведь он сразу стал гораздо более реальным в ее глазах.
Саша прочитала её эмоции как открытую книгу и тут же достала телефон и ткнула ей снимком сынишки, в который Полина жадно уставилась, полная радости, любопытства и легкого шока.
— Оу, — слетело с губ, и материнский взгляд зацепился не за маленькое опухшее личико, которое безусловно сделало свой слепок и на подкорке, и на сердце девушки, а на обстановке вокруг.
Все эти трубки, подведенные к преступно крохотному телу, синие крохотные пяточки, в которые уже, в первый день его жизни, вколота игла…
Андрей чувствовал каждой клеточкой своего тела и отчаяние, и радость, и боль Полины. Так не должно было случиться, — пульсировала в голове одна фраза. Они готовились к этому дню, строили планы, спорили, а вышло все иначе… и на два месяца раньше. Все планы насмарку, всё вверх дном, а впереди — ожидание. Шепилов прекрасно понимал предстоящие хлопоты, и теперь мозг активно программировал мужчину на выдержку. Кто, если не он и Саша, помогут Полине выстоять в нелёгком пути? Они семья, они выдержат.
Дочь тихо наблюдала за родителями, умилялась их нежности и довольно выдыхала. Понимала, что сейчас всё непросто, но впереди только хорошее и приятное, да и их мальчишка сильный. Только стоит посмотреть на одно фото и сразу понятно, что перед глазами — боец. Настроение Полины менялось ежесекундно, только по внешнему выражению лица Алекс понимала, что тревожит девушку. И вот перед глазами Полины фото сына, смотрит на свою кроху и меняется в лице. Саша просто стоит и боится нарушить тишину, кажется именно сейчас многословить лишнее занятие.
Андрей же совсем по-другому относился к увиденному. Он понимал — это необходимость, поддержка, и их сын быстро придёт в норму. Но материнское сердце не так просто успокоить, он это прекрасно понимал, поэтому сильнее прижал жену к груди, утешая словно маленькую.
— Мразь, какая же… — злые, полные обиды и ненависти слова все-таки слетели с плотно сжатых бледных губ, но девушка вовремя заткнула себя. Не при Алекс. Да и Андрею по-хорошему лучше бы всего этого дерьма не знать.
Глупо как, не эти эмоции она хотела испытывать, впервые увидев своего ребёнка, но увидев его первые часы в этом мире не ненавидеть того, из-за кого он так рано в нем оказался, она просто не могла. Из-за этого скота в теле ее ребенка иголки. Из-за него он не лежит в ее руках, радуя ее, папу и сестру своим маленьким личиком.
Полина подняла взгляд и встретилась с взглядом мужа, пытаясь обуздать внутреннюю мегеру. Чёрт, она и не подумала, как странно сейчас выглядит и звучит, ведь откуда Андрею и Саше знать, как она здесь оказалась?
Напрягся, видимо слишком, потому что Полина моментально подняла лицо вверх и вопросительно посмотрела ему в глаза.
— Мне Алекс рассказала, кого видела у стен больницы.
Мужчина подробностей не знал, поэтому пришлось дочери всё в подробностях рассказать взрослым. Саша старалась подбирать слова правильно, ведь при каждом упоминании имя Сиднева она бледнела еще больше.
— Саш, оставь нас наедине, Демьян тебя точно заждался. И…дочь, позвони дедушке и бабушке, — подмигнул.
Шепилов понимал, что подробности не нужны их дочери, теперь девчонке есть чем заняться, ведь бабуля так просто не прекратит разговор, а тут такие неожиданные новости ко всему.
— Поль, он не сделал тебе больно? — сверлил лицо жены слишком пронзительным взглядом, чтобы ничего от глаз не ускользнуло, само слово «изнасиловал» просто застревало в глотке.
И, конечно же, глупый вопрос про «больно», но имел ввиду другое, но не знал, признается ли Полина в каких-либо видах домогательства. Впрочем, Сиднев в любом случае уже наполовину труп. Сегодняшнее происшествие могло закончиться намного фатальнее. Видимо все участники подобного инцидента родились под счастливой звездой.
30 глава
Полина едва сумела сдержать горькую усмешку в ответ на вопрос мужа, было трудно, но сумела.
Антон сделал ей больно, как никто и никогда. Не физически, нет, а тем, что он сделал больно её сыну. Полина ещё не видела своего парня вживую толком, но она уже любила его каждой клеточкой своего тела, и эта исколотая пяточка была равносильна иголке в материнское, ещё не пришедшее в себя после родов, сердце.
— Он ничего не успел сделать, — качнула головой, глядя в глаза мужу, чтобы он видел и понимал, что ей нечего утаивать, и что она говорит правду. Правду, но без подробностей. Про мерзкие лапы она предпочла умолчать, — Господи, как же я его ненавижу, — рыкнула, закатив глаза от одного лишь воспоминания о произошедшем, — как можно быть такой мелочной, законченной мразью? Как можно поставить на кон жизнь сразу двух людей, один из которых даже ещё не родился, только за то, что тебе сто лет назад не дали на вечеринке?
Вопрос, конечно, риторический. Но остатки адреналина смешались с гневом, и девушку просто трясло от бешенства.
— Вот есть же Бог на свете, отвёл от мудака, — губы скривились в нервном смешке.
Хорошо, что Андрей умудрился придумать идеальный предлог, чтобы выпроводить Александру, хорошо, что она ничего этого не слышит, она итак достаточно весной насмотрелась некрасивого.
Шепилов слушал внимательно, всё это время подавляя внутри себя и злость, и ревность и ещё много непонятных чувств. Он целиком и полностью ощущал Полину своей, именно сейчас — своей, необходимой, родной и любимой. Оберегать и заботиться о них, ограждать от неприятностей и ненужных сплетен. И сейчас было немного стыдно за свои некрасивые мысли в её отношении. Каждый волен поступать, как ему велит совесть. Все когда-либо ошибаются, хорошо, если делают выводы, но грустно от того, если грабли в приоритете. И вот сегодняшний случай обернулся против его девочки, которая ещё в свободной прошлой жизни не рассмотрела в Антоне мразь.
— Антон умеет добиваться своего, — приподнял голову жены за подбородок и улыбнулся, потирая её нижнюю губу — не любит проигрывать, не в его стиле, видимо ты ему слишком тогда понравилась, он не единожды упоминал о ваших встречах. И теперь его просто разрывает на куски, что такой, как я, домосед, смог приручить шикарную девушку, а он остался за бортом.
Ласковое прикосновение мужа сразу стало гасить пламя внутри, словно он нажал на какой-то волшебный переключатель, хотя она не была согласна ни с единым его словом с тех пор, как он начал говорить. Не умеет этот придурок ни черта, ее же не добился. Умеет он разве что брать нахрапом, а это не с каждым пройдет такой номер. Вот с ней же не прошел.
