Эдит почувствовала растущее раздражение. Как смеет эта женщина знать о ее муже больше, чем она сама?
– Не думаю, что он встречается с кем-то конкретно.
– Тогда ты думаешь неправильно. – Аннет глотнула шампанского, чтобы подчеркнуть паузу. – Помнишь Клариссу Марло?
Эдит рассмеялась, и ей стало легче дышать. Достопочтенная Кларисса Марло, праправнучка придворного, которого произвели в не слишком видные бароны в двадцатых годах, была троюродной сестрой Чарльза по материнской линии. Добросердечная, пышущая здоровьем брюнетка, она была хороша в седле и полезна на тягучих званых ужинах. Она работала секретарем в приемной в сомнительной компании по недвижимости, придавая им некоторую респектабельность, и жила с сестрой в квартире совсем рядом с Олд-Бромптон-роуд. Классическая английская барышня с лентой в волосах и, успокоено подумала Эдит, совсем не во вкусе Чарльза.
– Глупости. Она его кузина. Она просто дружит с ним.
Аннет приподняла брови:
– Ну, она удружила его на острова в Вест-Индии на неделю перед Рождеством и провела Новый год в Бротоне.
Отрицать невозможно – это был удар. На самом деле Эдит поразилась, насколько сурово ее это задело. А что она воображала? Что Чарльз навсегда останется холостяком? Ее не было уже восемь месяцев, а он – тоже человек. Представив себе образ Клариссы, Эдит почувствовала, как ее захлестывает волна ярости к этой безупречной деревенской девушке. По правде говоря, Кларисса ей всегда нравилась, она обычно очень старалась помочь Эдит, смеялась над ее анекдотами и никогда, в отличие от других родственников, не обращалась с ней, как с навязчивой чужачкой. Если подумать, то, пожалуй, она всегда питала слабость к Чарльзу. С тяжелым сердцем Эдит узнала в Клариссе ту, кем она и была – девушку, на каких обычно женятся такие мужчины, как Чарльз.
– А, – сказала она.
Появился официант и вручил им переплетенные в кожу меню на не знакомом с грамматикой французском. Он удалился, бормоча гуттуральные «р».
– Выше нос, дорогая, – сказала Аннет, глядя пронзительно. – Расскажи мне о Саймоне. У него все хорошо?
– О да, – отвечала Эдит, беря себя в руки, – очень. У него сейчас сериал, который идет до июня, а потом, если повезет, снова начинается в декабре.
– Как замечательно! Что за сериал?
– Ой, знаешь, – отозвалась Эдит, пытаясь выбрать между печенью и сушеным тунцом. Что то такое детективно-полицейское. Он – добродушный напарник, который постоянно не понимает, в чем дело. – Она наконец остановилась на почках с салатом.
– Молодец, – скала Аннет. – Кто там еще играет? Ты приходишь на площадку и все такое?
Эдит оценила усилия и энтузиазм Аннет и была благодарна за это проявление доброты с ее стороны.
– Не особенно, нет. Иногда. Чтобы было потом, о чем рассказывать. Это его отвлекает немного.
Но по правде говоря, как бы она ни старалась, она не могла по-настоящему заинтересоваться работой Саймона. В ней были стороны, которые Эдит нравились – премьеры, некоторые (очень немногие) вечеринки, ей приятно было встречать людей, которых она видела по телевизору. Было довольно занимательно читать сценарии, а потом сравнивать их с тем, что получилось, но по большей части… Вначале она приезжала на съемки несколько раз, но, если честно, это было так однообразно. Они говорили одни и те же три фразы друг другу, снова и снова, пока камера снимала их под разными углами, так что в конце концов она оказывалась в гримерных, сплетничала с девушками с площадки. А если совсем по-честному, она не понимала, почему Саймон устраивал такую качучу вокруг всего этого. По большей части все было достаточно просто. Ты заучиваешь текст, они выстраивают на тебя камеру, и ты текст произносишь. Она вполне могла заметить, что одни умеют это делать, а другие – нет, но лишний шум делу вроде бы не особо помогал. Она так и не заметила, чтобы у Саймона значительно лучше получалась роль, если он над ней попотел, чем если он говорил экспромтом. Но одно она постигла – на съемочной площадке ей места не было. После первых частых набегов потом она появлялась буквально пару раз или приезжала на выходные, чтобы поздороваться со съемочной группой и оставить их в покое. Это казалось наилучшим способом играть свою роль в данном случае.
– Передавай ему привет, – сказала Аннет.
Они встретились взглядами и какое-то время смотрели друг другу в глаза, и, к облегчению Эдит, как раз в этот момент появился официант, чтобы принять заказ. Покончив с этим, они перешли к более общим темам.
* * *
Луиза позвонила к нам в дверь в четверть первого. Они решили пообедать дома, а после показа сходить выпить чаю в «Фортнумус». У Аделы, на пятом месяце, только-только прошла постоянная тошнота, и она отчаянно нуждалась в развлечении. Я должен был подвезти их к Сэвил-Роу по дороге на примерку париков на Олд-Берлингтон-стрит. Мне нравилась кузина Аделы. Дочь англо-ирландского землевладельца, она обладала тем находящимся на грани исчезновения складом характера, присущим ее племени, который, в отличие от его английских эквивалентов, делал ее очень приятной в общении, несмотря на твидовые костюмы и практичные туфли. А еще она была прирожденная старая дева, для которой жизнь на королевской службе вполне заменяла замужество и материнство. Конечно же, она была в восторге от предстоящего рождения ребенка, и я понял еще до того, как Адела спросила меня об этом, что из нее получится классическая крестная.
Машин на улице было немного, и не позже чем в четверть третьего они поднялись по лестнице к офису Харди Эмис и вошли в просторный салон на втором этаже, где и намечалась демонстрация коллекции.
Особой выгоды приходить заранее не было, потому что все места четко и неоспоримо распределяются заранее, но им было о чем поболтать, поэтому как только их усадили на места, помеченные струящимся почерком «Леди Луиза Шоу и спутник», они вскоре так погрузились в свою мыльную оперу, что не замечали ничего в быстро наполняющемся зале. Места им достались хорошие – они имели возможность видеть не только подиум во всю длину, но и буквально весь зрительный зал. Так что Адела была немало удивлена, подняв голову, когда перед началом показа выключили верхний свет, и увидев Эдит Бротон, которую запихнули в дальний угол, на заднем ряду, напротив двери, откуда выходят модели. Ей показалось странным, что Эдит не поздоровалась, ведь ей пришлось пройти мимо них вплотную, чтобы попасть на свое место, и даже теперь, глядя на Аделу, она не подавала виду, что узнала ее. Боюсь, в этом поведении можно прочитать, что пришлось пережить Эдит за предыдущие месяцы, но в любом случае Адела, которая не терпела даже крупицы вражды любого типа, тут же улыбнулась и помахала ей рукой, а Эдит, наверное с облегчением, помахала ей в ответ.
