- Ксани, расслабься и поиграй немножко в мою девушку. Хочу позлить его, - устав бороться с брыкающейся мной, попросил парень.
- А мой вид отлично для этого подходит, да? - сдув чёлку с лица, обиделась я. Подняла со снега слетевшую шапку, отряхнула и нацепила обратно на голову.
- Ты красива в любом виде, - улыбнулся Тимофей, заставив меня с подозрением взглянуть в его хитрые глаза.
Отвернулся, гадёныш!
- Пошли. Раньше закончим, раньше свалим, - и по-хозяйски пошёл к дому, поднялся по ступенькам и распахнул для меня дверь.
Потёрла кончик носа, прикинула так и эдак. Выходило, что сама во всём виновата. Могла и не ездить. Или не предлагать столь абсурдных идей. Ну, не хочет он видеть отца, пусть не видит.
- Ксан, я жду, - нетерпеливо сообщил Морозов и ладонью вверх протянул мне руку. Я не королевна, обойдусь и без этого.
Вздохнула, поправила съехавшие на нос очки и гордо зашагала вперед, на взятие крепости.
- Ух ты... - это всё, что я могла сказать по поводу внутреннего убранства дома. Всё так и кричало о чрезмерном богатстве хозяина. Выложенная настоящим камнем лестница смотрелась в этом огромном холе уместно... Громадная хрустальная люстра вытянутой формы, возможно, тоже. А вот всё остальное - желание хозяина показать "кто самый богатый Буратино". Какой музей он ограбил, чтобы навесить и наставить сюда все эти раритеты?
- Понравилось? - мрачно спросил Тимофей.
- Издеваешься? - в том ему бросила я. - Ужас!
Морозов хмыкнул, всё-таки взял меня за руку и повёл в обход лестницы, в левое крыло дома. Подозреваю, что именно там мы и найдём его отца. И почему мужики так любят ходить налево?
- А где вся прислуга? В таком домище должно быть полно народу.
- Они бояться меня больше, чем Константина, поэтому не удивляйся.
- А-а-а... - глубокомысленно изрекла я и с опаской посмотрела на спину парня. Да, Тимофей выглядел пугающе. Не понимаю, как этого не замечают остальные люди, к примеру, в том же университете. Думаю, даже если им открыть глаза, никто не поверит, что за простачком ботаником, чурающимся людей, кроется настоящее Чудовище.
"Признайся, это Чудовище классно целуется", - ехидно выдал внутренний голос. Пришлось рыкнуть на него, чтобы заткнулся, и немедленно занять себя чем-то другим. Благо и занятие нашлось сразу.
- Тим, а как мне себя вести? - почему-то шепотом спросила я. Мы дважды свернули, спустились на три ступеньки вниз и теперь шли по длинному тёмно-зелёному коридору с множеством дверей и картин. Если бы Морозов не вёл меня за руку, обязательно бы застряла здесь на пару часов. Ничего не могу с собой поделать: картины моя слабость. Об этом никто не знает, даже папандер с братом, иначе, моя, так сказать, холостяцкая квартирка превратилась бы в филиал какого-нибудь музея. Моя семейка с удовольствием дарила бы по картине на каждый праздник. Конечно, красиво, но не надо.
- Делай вид, что боишься. В противном случае он будет тебя ломать, - так же шепотом отозвался парень. Внезапно остановился и просительно заглянул мне в глаза. - А главное, верь мне. Я никому не позволю тебя обидеть.
И вновь мы шли по коридору. Я пыталась одновременно рассматривать картины и обдумывать слова Тимофея. Он не позволит меня обидеть...
А кто защитит меня от него самого?
Да, и когда уже закончится этот чёртов коридор?
Закончился. Точнее, мы пришли. Дверь ничем не отличалась от десятка предыдущих, но Тимофей выбрал именно эту. Остановился и уставился на неё, как на ядовитую змею.
- Может, мне остаться здесь? - мой голос дрожал. Не скажу, что было так уж страшно, скорее передавалась неуверенность Тимофея. И вот от осознания этого действительно стало не по себе. Чтобы Тим и боялся? Не представляю, как такое может быть. И не понимаю, как можно бояться собственного отца. Он должен быть опорой для сына, а потом, когда наступит время, сын станет опорой для отца. Ведь мой Кеша не просто так требует самостоятельности. Да, они часто ругаются с папой, но ещё не было случая, когда они не мирились.
- Нет, - твёрдо отрезал Морозов и лишь крепче сжал мою ладошку. И дураку понятно, что не отпустит. Зачем только спрашивала, неразумная?
- Тогда идём? - выглянув из-за его плеча, уточнила я и на этот раз постаралась, чтобы голос переполняла уверенность. - Раньше придём - раньше закончим, правильно?
Тимофей кивнул, глубоко вдохнул-выдохнул, оглянулся на меня, выдавил улыбку и потянул дверь на себя. И только сейчас я поняла, кого он боялся на самом деле. Не отца, который возможно ждёт нас за этой дверью. Себя. Боялся не справиться с собой. И, кажется, немножко тревожился за меня.
Впрочем, о "страхе за меня" я могла и нафантазировать. В последнее время это хорошо получается.
За дверью оказалась библиотека. Огромная, двухуровневая. От обилия книг разбегались глаза. Наверное, в городской библиотеке, куда я время от времени захаживаю, не было такого собрания.
Тимофей с минуту стоял смирно, давая мне возможность осмотреться, потом шепнул, чтобы я не расслаблялась, и потянул вглубь комнаты. И снова если бы не рука Морозова, тянущая вперёд, тормозила бы у каждого стеллажа. Книги совершено не моя страсть, если это не касается учёбы, но какой уважающий себя человек сможет равнодушно пройти мимо? Банальное любопытство сожрёт с потрохами!
Вот и я не могла. Но оставалось лишь горестно вздохнуть и идти за своим Чудовищем. Если я чувствую от окружающих вещей восторг, Тимофей должен всё это ненавидеть.
Мы прошли несколько длинных шкафов, свернули влево и остановились. Здесь, между высокими стеллажами, прятался маленький уютный кабинетик.
Тимофей затормозил так резко, что я, вновь заглядевшаяся по сторонам, влетела в его плечо.
Парень коротко глянул на меня, улыбнулся одними глазами и перевёл всё внимание на работающего за столом человека.
Мужчина, на вид лет сорок, в чёрном джемпере с закатанными до локтя рукавами. Тёмные волосы, на висках чуть посеребрённые сединой были коротко подстрижены, лицо чисто выбрито, только над верхней губой две полоски ровных усов и аккуратная бородка. Не совсем современно, но ему очень шло. Цвет глаз не рассмотрела, но тут и к гадалке ходить не нужно: перед нами был Константин, отец Морозова. Тимофей был очень похож на него, практически копия. Возможно, и характер ему достался тоже отцовский. Только если Тима был холоден как лёд, его папаша так и пылал жаром. Или здесь просто слишком жарко?
