Юра расстроился так, как будто рыжая девица уже успела ему что-то пообещать.
«Размечтался, старый дурак, – отчитал он сам себя. – Губу раскатал, руки растопырил, а к ним вон дядя Витя ходит. Неандерталец. Обидно, однако».
Обычно Юра очень легко сдавал позиции, если у понравившейся девушки имелись какие-то препятствующие спокойному общению проблемы. К таковым относились грудные дети, ревнивые мужья или параллельные романы. Быть вторым Юрий категорически не желал. В конце концов, свободных женщин так много, что нет смысла тратить время на сомнительные авантюры. Его девиз был: брать, что дается, и не охотиться за тем, что быстро бегает. В этот вечер он вдруг впервые не захотел уступать. В мозгу моментально нарисовалась сочная картина битвы на дубинках с неандертальцем. Он был уверен, что принц на «Лексусе» с высшим образованием и мелкими королевствами в виде недвижимости в разных европейских странах имеет шансов гораздо больше, чем покрытый шерстью гоблин. Во всяком случае – когда речь идет об умной и дальновидной женщине. Как правило, женщины с детьми оказывались даже более дальновидными, чем Юре бы хотелось.
Из кабинета высунулся Крягин.
– Что тут за аншлаг? – он с удивлением проехался глазами по компании и кивнул Кате: – Кофейку еще сделайте, пожалуйста.
– О, и нам, – обрадовался Юра. Ему казалось, что с чашкой в руке можно будет себя чувствовать поувереннее. Во всяком случае, прихлебывание кофе может оправдывать затяжные паузы и давать возможность подбирать выверенные и продуманные ответы.
– Я сделаю, – сорвалась с подоконника Елизавета.
– Да сиди уж, – улыбнулась Катя. – Мы с Анюткой пойдем чашки помоем. Заодно проверим, умеют ли настоящие принцессы мыть чашки.
– Лучше меня проверь, – прошипела Кротова, схватив поднос и устремляясь на выход. – А то вдруг я не настоящая.
– А мы пока лошадь нарисуем, – сообразила Аня. – Принц, у тебя конь есть?
– Есть.
– Как звать?
– Лексус.
Юре ужасно хотелось расспросить девочку про дядю Витю, но он не рискнул.
– Ты чего его бросила? – Катя едва поспевала за галопирующей Елизаветой, указывая путь к кухне.
– Мне надо себя в порядок привести! Где туалет?
– Сейчас покажу. Только учти, у нас там душа нет, – хихикнула Катя. – А что, все так серьезно?
– Ты видела, какие у него глаза? – восторженно прогудела Лиза на бегу.
– Видела. Маленькие и блеклые.
– У самой у тебя маленькие! – обиделась подруга. – Они у него одухотворенные.
– Ну дак, – скорчила рожицу Катерина. – Принц как-никак.
– Вот именно. А я всю жизнь принца искала.
– Лиза, у тебя что, совсем крышу сорвало? С чего ты решила, что нашла? Опять искра? Да у него по физиономии видно, что бабник первостатейный! Поматросит и бросит!
– Я теперь ученая. Я сама кого хочешь поматрошу! – уверенно объявила Лиза и закрылась в указанном помещении.
– Ученая она, – недовольна пробормотала Катя, толкая дверь кухни. – Любовь – такое дело, век живи – век учись. И все равно неучем помрешь.
– О, читала на ночь «Камасутру»? – у автомата с водой скучал Вихров. – И как?
– Я читаю другую литературу. – Кате было неприятно оставаться с ним наедине. Девочки из бухгалтерии рассказывали про технического директора такие немыслимые истории, что секретарша уже воспринимала Андрея как ходячую угрозу ее девичьей чести. Похоже, иммунитет у него был только на Мышкину.
– Какую? Поделись, а то я совсем отстал в культурном плане.
– Конечно, если все время одну «Камасутру» читать – по-любому отстанешь.
– Что ты сердитая такая? – Вихров перегородил выход.
Конечно, ничего такого случиться не могло, но Катерина струхнула.
– День такой, – неопределенно буркнула она, соображая, как бы поднырнуть под руку технического директора и не перебить чашки.
– Какой – такой? Критический?
– Именно, – радостно кивнула Катерина.
Интерес к ней тут же угас. Вихров не любил долговременные проекты с затяжным подготовительным периодом.
– Сейчас будет кофе, – объявила Катя, входя в приемную. Голос она подала на всякий случай, чтобы не застать что-нибудь не предназначенное для чужих глаз. Кротова была девушкой непредсказуемой и могла действовать в любом темпе, поэтому вполне вероятно, что подшефного ребенка она заставила закрыть глаза и считать до ста в ожидании чуда, а сама напала на Юрия Вениаминовича, строившего из себя принца.
– А где Елизавета? – Иванов поднял глаза, выдававшие подлинное расстройство.
«Где она в этих поросячьих глазках одухотворенность разглядела?» – удивилась про себя Катя. Глаза у принца были маленькие и красноватые. И вообще он выглядел измученным и невыспавшимся.
– Э-э-э… Она… По делам тут. Сейчас придет, – Катя по-деловому начала заправлять кофеварку, соображая, что может делать Кротова в туалете. Представив, как она пытается в тесной коробке помещения принять душ, Катя ужаснулась.
– Вы уверены? А если она совсем ушла? – Иванов нервно сглотнул.
– Давай не отвлекайся, – дернула его за рукав девочка.
«Точно, – сообразил Юра. – Она же не могла уйти, раз ребенок здесь!»
– Вряд ли она ушла, – утешила его Катерина. – Одежда-то осталась.
– И ребенок остался, – поддержал радостную тему Юра.
– А что ребенок? – пожала Катя. – За ней я послежу.
«Ничего себе, мамаша», – неодобрительно подумал Юрий.
– А вот и я, – в приемную вломилась Елизавета. Запах духов сгустился. – Что вы тут без меня нарисовали?
– Это его конь, – Аня беззастенчиво ткнула пальцем в Юру. – Зовут Лексус.
Лиза уважительно присвистнула:
– Хорошее имя для лошади.
– Ну так, – гордо фыркнул Юра. – Породистый.
– А я на лошади ни разу в жизни не каталась, – доверчиво сообщила Елизавета, подсказывая дальнейшее развитие событий.
– Могу покатать, – обрадовался владелец «породистого коня». – Прямо сейчас!
– И я, и я! – обрадовалась Аня.
– Нет, детка. Боливар не выдержит двоих, – осадила ее Лиза. – Кататься будем по очереди. Чур, я первая.
– Ладно, тогда я, чур, вторая, – покладисто согласилась Аня и сложила пухлые ручки на коленях. Катю даже кольнуло что-то, ей стало обидно за девочку, которую одуревшая от своих искр и гормонов Кротова самым наглым образом обманывала.
«А еще педагог!» – возмутилась она про себя и вдруг подумала, что, наверное, не в педагогической ошибке дело, а в том, что ей завидно. Катерине тоже хотелось принца, лошадь и какое-нибудь захудалое королевство. Пусть даже однокомнатное, с видом на помойку, но чтобы принц был настоящий.
– Я там жалюзи своротила, в туалете, – шепнула Кротова, уходя. – Тесно у вас.
