Зоя тихо вышла из комнаты. Оделась, бесшумно закрыла за собой дверь. Потопталась несколько минут в подъезде. Подумала – а может быть, мне совсем уйти? Забрать маленького, собрать чемодан и отчалить, например, к маме? Но, представив картину возвращения блудной дочери, Зоя тоскливо поморщилась. Мама не отстанет от нее, полезет с расспросами, а потом будет миллион лет обсуждать эту ситуацию с охочими до сплетен подругами. Да и жить-то на что?
И Зоя позвонила в дверь.
Дверь открыл муж. Он поцеловал ее, и от него тонко пахло сладкими духами «Дольче вита». А Карина, аккуратно причесанная, в застегнутом на все пуговицы платье, как всегда, сказала:
– Зойка! Ты выглядишь просто великолепно!
Карина сама пригласила ее поговорить. Зоя-то хотела замять эту историю. Просто перестала ей звонить. Муж еще имел наглость поинтересоваться:
– А куда пропала Кариночка? Почему она больше не приходит?
Зоя мрачно ответила:
– У нее слишком много работы.
– Она где-то снимается?
– Ага. В эротической комедии.
– Что? – захлопал глазами супруг. – Это шутка?
– Да, – серьезно ответила Зоя.
Развивать тему он почему-то не стал.
Карина однажды позвонила и как ни в чем не бывало пригласила Зою в гости. Она что-то щебетала о новых брюках-бананах, которые ей удалось приобрести и на которые Зойке ну просто необходимо взглянуть, о новом актере-статисте, который пришел в фильм («блондинчик с зелеными глазами, представляешь?»), еще о чем-то. Зоя ее перебила:
– Кара, что тебе от меня надо?
– Поговорить, – мгновенно стала серьезной Карина.
– О чем нам разговаривать?
– Сама знаешь о чем. Приезжай, Зойка… Я так по тебе скучаю.
И Зоя (дура, дура, дура в третьей степени!), как будто ничего не случилось, поехала в знакомую захламленную квартирку в небольшом подмосковном городе. Карина тогда еще с родителями жила.
Неизвестно почему ей вздумалось нарядиться. Не хотелось ударить в грязь лицом перед этой самодовольной красавицей. Зоя напялила свое лучшее платье (не беда, что оно стало ей тесновато). Накрасила глаза, ресницы покрыла тушью в три слоя.
– Как ты хорошо выглядишь! – ахнула Карина, которая в своей порванной на груди и заляпанной яйцом пижаме выглядела в сто раз лучше.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила Зоя.
– Идем на кухню, я шарлотку испекла. Специально для тебя, с корицей.
– Ты же знаешь, что я на диете.
– Да брось! Один раз можно!
В кухне уютно пахло яблоками и тестом. Карина хорошо пекла. И Зоя позволила ей положить на блюдечко ароматный кусок пирога.
– Зоя, я знаю, что ты обо мне думаешь… – несмело начала Карина, когда пирог был уничтожен в полном молчании. – И ты, конечно, права…
– Я не о тебе должна плохо думать, – буркнула Зоя, – а о нем.
– Понимаешь, я сама не знаю, как так получилось… Это было какое-то наваждение…
– Хочешь сказать, это было всего один раз?
– Да, конечно! – округлила ненакрашенные глаза Карина.
Почему некоторым так везет? Почему им достаются километровые ресницы, как у диснеевского Бемби? Никакой косметики не надо. А остальные по утрам полчаса проводят перед зеркалом, пытаясь добиться эффекта отсутствия косметики и тревожно сравнивая глаза – не получился ли один из них больше другого?
– Просто мы сидели с ним, пили чай. Ребенок спал. Он мне рассказывал о работе, что-то жутко скучное. И я… Зоя, мне так хотелось его перебить. Он был таким красивым и так занудно рассказывал, что скулы от скуки сводило… И я его поцеловала.
– А он? – зачарованно спросила Зоя.
– А что он? Он же мужик. А они сопротивляться не умеют, – хмыкнула Карина. – Вот…
Зоя недоверчиво смотрела на нее. Карина рассказывала что-то еще. Она была очень красивая, хотя явно только что из постели. У нее была гладкая кожа особенного фарфорового оттенка – такой цвет лица бывает только у совсем молоденьких девушек, а Карина к двадцати четырем годам умудрилась сохранить свежесть пятнадцатилетней. У нее были сочные полные губы, темные, как у брюнетки. И притом Карина была натуральной блондинкой, почти скандинавский вариант.
Зоя попробовала посмотреть на нее глазами мужа. Бесспорно, перед такой устоять сложно.
И произошло необъяснимое – Зоя подалась вперед и ткнулась полураскрытым ртом в губы Карины. Замерла на секунду, уверенная в том, что экс-подруга обзовет ее извращенкой и велит убираться прочь. Но Карина притихла и даже не подумала отстраниться. И тогда Зоя языком раздвинула ее податливые губы. Карина целовалась совсем не так, как целуются мужчины. Зоя закрыла глаза, у нее закружилась голова. Так ее не целовал никто.
Потом Карина признается, что у нее это было не в первый раз.
– Помнишь Беллу Семеновну? – заговорщицки спросила Карина. – Ту, что вела у нас семинар по постановке дыхания?
– И что?
Зоя прекрасно помнила молодую и красивую преподавательницу, чем-то напоминающую голливудскую актрису Грейс Келли. Холодная блондинка с острыми скулами и безразличным взглядом. В нее были влюблены почти все первокурсники. Белла Семеновна носила короткие юбки и обтягивающие самовязаные свитера на голое тело.
– Однажды я отвозила ей домой конспекты. Она пригасила меня на чай. Потом сказала, что я самая красивая девочка на курсе. Потом сказала, что я сутулюсь. Потом сделала мне массаж шеи.
– А потом? – зачарованно спросила Зоя. – Вы целовались?
– Не только.
– Как?
– Я с ней переспала, – нарочито спокойно сказала Карина. Наверное, ей хотелось произвести на подругу впечатление своей светскостью и искушенностью. И у нее получилось – Зоя была более чем шокирована.
– Какая ты смелая… И как? Как это было?
– А вот так, – рассмеялась Карина. Смех у нее был красивый и заразительный, как у всех самовлюбленных актрис. – Сначала она расстегнула мне блузку.
Наманикюренные пальчики Карины потянулись к застежкам Зоиного платья. Зоя потрясенно молчала. Ей одновременно хотелось брезгливо оттолкнуть эти пахнущие кремом и медом руки и прижаться к ним щекой.
– Потом она попросила меня снять лифчик. Она сказала, что это не страшно. Что это просто массаж… Сними лифчик, Зоинька.
Зоя, как зомби, закинула руки за спину и расстегнула крючок. Она носила неказистый хлопчатобумажный лифчик отечественного производства.
– У тебя красивая грудь, – понизила голос Карина. – Я всегда мечтала иметь такую большую грудь. – Тонкие пальчики щекотно потеребили Зоин сосок. – А потом мы разделись и пошли в спальню. Белла подарила мне свой пеньюар. Ей привезли из Германии, кружевной. Пойдем покажу. Могу даже дать померить.
Карина взяла ее за руку. Зоя, как в глубоком гипнозе, последовала за ней.
