я была готова дать ему все, что он пожелает.
— Ты такая красивая, — шепчет он. — Такая желанная и жаждущая для меня. Полностью моя.
Я прижимаюсь к нему, он приподнимается и глубоко входит в меня, мы оба стонем.
— Я задал вопрос, как долго?
— Недолго.
— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.
— Что угодно.
— Постарайся не…
— Что!?
— Просто доверься мне.
Он начинает двигаться, жестко и быстро, его тело опирается на мою спину. Его руки теперь держат меня за бедра, оттягивая назад, когда он трахает меня вперед, жесткий шлепок нашей кожи доносится до моих ушей
— Я не могу, — плачу я, вцепившись пальцами в простыни.
— Ты можешь, mondo mia, — говорит он. Я стискиваю зубы, глаза закрываются. Я могу сосредоточиться только на том, что он делает со мной, как точно он входит в меня, попадая в точку с каждым толчком.
— Вот так, — хвалит он.
— О боже, — задыхаюсь я в подушку.
— В тебе так хорошо. Продолжай держаться. Я чувствую, как крепко ты сжимаешь его, детка, твоя киска похожа на рай.
— Габриэль, — умоляю я.
Он прижимается губами к моему позвоночнику, проникая под меня, а затем между моих ног. Я дергаюсь, когда он проводит рукой по моему телу, а потом вдруг шлепает ею по моему клитору.
Я не могу остановиться.
Оргазм пронзает меня. Такой сильный, что я вскрикиваю, когда теплая влага покрывает мои бедра, вырываясь из меня. Моя киска спазмирует и сжимается вокруг члена Габриэля, продолжая скачки удовольствия по моему телу.
— Черт возьми, — кричит Габриэль, продолжая двигать рукой, затягивая оргазм, пока я не чувствую, что вот-вот потеряю сознание. Толчки Габриэля становятся все сильнее, но все более беспорядочными, его член дергается внутри меня, пока он не замирает и не издает стон, набухая и заполняя меня полностью.
Я падаю на кровать, Габриэль падает на меня, мы тяжело дышим, наша кожа потная, а бедра стали липкими.
— Я не знаю, что только что произошло, — признаюсь я, поскольку никогда не ощущала ничего столь интенсивного и такого, что происходит с моим телом. Я чувствую его улыбку на своей коже.
— Ты только что кончила, — говорит он с удовлетворением. — Ты кончила на меня, — мои щеки пылают. — И это было чертовски красиво. Ты будешь делать это снова. Много раз.
— Ты меня убьешь.
Он смеется, приподнимаясь и располагаясь между моих ног. Его руки раздвигают мои бедра.
— Мне нужна минутка, — смеюсь я.
Его пальцы проводят по внутренней стороне моего бедра, распределяя смесь моей и его кульминации, собирая ее, прежде чем протолкнуть обратно внутрь.
Я стону от удовольствия и боли.
— Такой жадный.
Он опускает свое тело рядом со мной, и я поворачиваю голову к нему, видя его довольное, расслабленное лицо, смотрящее на меня. Он наклоняется вперед и целует меня в лоб. Я была сонной и измученной, мои глаза медленно закрывались, когда Габриэль поцеловал меня в лоб.
Сон начинает завладевать моим сознанием, но именно тогда я понимаю, насколько глубоки мои чувства к этому человеку.
Я была влюблена в него.
Я полюбила его.
Я прижимаюсь к нему, понимая, что не могу заснуть, мне нужно принять душ, но я хочу, чтобы он был рядом прямо сейчас. Он прижимает меня к себе, обнимая.
Мои губы прижимаются к области над его сердцем.
— Габриэль? — пробормотала я.
— Да, mondo mia.
— Я люблю тебя.
Что-то грохочет в его груди, когда его руки сжимаются.
— И тебе принадлежит мое сердце, amore mia, я влюблен в тебя.
Глава 44
Амелия
Габриэль: Ты все еще чувствуешь меня между своих бедер, жена?
Сообщение приходит, когда я наливаю кофе, и мой телефон вибрирует на стойке. Мои щеки пылают от этих слов.
Я: Да.
Я отхлебнула кофе и отправилась в сад. Линкольн был в детском саду, а Габриэль должен был уехать рано утром с Энцо. Я, конечно, была не одна. Он позаботился о том, чтобы за мной оставались двое мужчин, чтобы защитить меня. Я присела на террасе, легкий морской бриз трепал мои волосы.
Это была долгая ночь. Длинная, грязная, потная ночь. И я испытывала самую приятную боль. Боль напоминала мне о том, как Габриэль обращался со мной прошлой ночью, доводя до оргазма несколько раз и руками, и языком, и членом, и игрушками, которые он принес.
Я сказала ему, что люблю его.
Я никогда раньше никого не любила, но я знала, что это так. Мое сердце билось для него. Он поглотил меня целиком, и он мог оставить меня себе.
Я никогда не сомневалась в словах, когда он говорил их в ответ.
Он показал мне больше, чем можно выразить словами.
Я удовлетворенно вздыхаю, потягивая кофе.
Габриэль: Я представляю, как ты кончаешь на мой член, Амелия. Я не могу перестать думать об этом.
Я усмехаюсь.
Я: Ну, тебе лучше научиться сосредотачиваться, а то твои мужчины могут подумать, что ты стал мягким.
Габриэль: Я сейчас точно не мягкий, жена, не тогда, когда мои мысли заняты твоей киской.
Я покачала головой и решила не отвечать. Я не хотела отвлекать его от того, что произошло, из-за чего Ашер позвонил ему сегодня утром на рассвете. Ему нужно было вернуться ко мне домой, и если он будет отвлекаться на мои сообщения, я не смогу жить спокойно.
Мой телефон молчит все десять минут, прежде чем приходит очередное сообщение.
Габриэль: Лучше бы у тебя было достойное оправдание, почему ты мне не отвечаешь.
Я: Ты занят.
Габриэль: Я никогда не бываю слишком занят для тебя, Амелия.
Он умел заставить меня улыбаться, даже в текстовом сообщении.
Я: Когда ты будешь дома?
Габриэль: Скоро. Обещаю. Разогрейся для меня.
Я: Опять?
Я качаю головой.
Габриэль: Всю ночь.
Позади меня что-то стучит в доме.
Сжимая телефон, я поднимаюсь и иду внутрь.
— Эй? — я кричу. — Все в порядке?
Из кухни доносится хрюканье и легкий стон. Кто-то поранился?
Я направляюсь на кухню, нервы сжимаются в животе, и когда я захожу за угол, то первым делом вижу кровь. Лужа крови, расплывающаяся по кафелю, а затем тело с перерезанным горлом. Мужчина был еще жив.
В горле булькает крик, но я не выпускаю его, быстро набираю номер Габриэля и подношу телефон к уху, крутясь на месте, чувствуя на себе пристальный взгляд.
— Не смогла устоять, детка? — его глубокий голос хихикает в трубке, пока я, тяжело дыша, возвращаюсь на кухню, к мужчине, медленно истекающему кровью на плитке. — Амелия?
— Кто-то напал на одного из твои людей, —
