— А сейчас? — перебила Алекс, не в силах выносить его иносказаний. — То, что было между нами, — тоже ошибка?..
И ты приехал сюда, чтобы ее исправить?! — Она с трудом сдерживала слезы, лицо ее побледнело, а на скулах горел лихорадочный румянец.
— Между нами? — недоуменно переспросил Куп, и тут до него дошло, что Алекс приняла его слова на собственный счет. — Что ты, Алекс, я вовсе не нас с тобой имею в виду!
Я… Дорогая моя, я вовсе не хотел… Я собирался только рассказать тебе об одной глупости, которую я совершил еще до того, как встретил тебя. — Он взял ее руки в свои и почувствовал, как дрожат ее пальцы.
— Что же это было? — спросила она и попыталась улыбнуться, но губы ее не слушались.
— Я постараюсь говорить коротко, — поспешно сказал Куп. Он боялся, что им могут помешать, что было бы ужасно. Во второй раз начать этот мучительный разговор он вряд ли отважится. — До тебя я… встречался с одной молодой женщиной. Может быть, мне не стоило этого делать, но… Она — молодая женщина, которая мечтает стать актрисой. До сих пор она снималась только в порнофильмах, рекламе и массовке. По правде говоря, у нее нет никаких актерских способностей, но мне было приятно с ней общаться.
Короче, мы сошлись… Она вовсе не невинная девчонка из захолустья, Алекс, и ей хорошо известны правила игры. Ей почти тридцать, и я не был первым мужчиной в ее жизни, к тому же я ее не обманывал. И для меня, и для нее наша близость была всего лишь приятным времяпровождением, и не больше. Наша связь быстро закончилась, потому что даже я не могу спать с женщиной, с которой мне не о чем поговорить. В конце концов мы расстались…
— И что же? — нервно спросила Алекс, не в силах выдержать затянувшуюся паузу. Ей было уже ясно, что Куп не собирается признаваться ей в любви к этой девчонке, но она не могла понять, к чему он клонит.
— Она позвонила мне сегодня утром. Она беременна!
— Черт!.. — сказала Алекс с чувством невыразимого облегчения. — Что ж, это можно поправить.
И она ободряюще улыбнулась Купу, который почувствовал невыразимое облегчение. Алекс выслушала его и поняла. Куп, как мальчишка, боялся, что она встанет и, не дослушав его, уйдет, но этого, к счастью, не произошло. Впрочем, он еще не все ей сказал.
— Это только половина апельсина, — сказал Куп, покачивая головой. — Шарлей — так зовут эту женщину — хочет оставить ребенка. Я предлагал оплатить ей операцию, найти хорошего врача, но она наотрез отказалась.
— Да, это действительно проблема, — кивнула Алекс, задумчиво прищурившись. — Ребенок знаменитости со всеми вытекающими отсюда последствиями… — Она тоже знала немало подобных историй. — Она что, пытается шантажировать тебя?
— Похоже на то, — ответил Куп, почти успокоившись.
Алекс еще раз продемонстрировала свои достоинства — она выдержанна и разумна, и Куп понял, что может довериться ей буквально во всем. — Ей нужны деньги, как я понял. Она утверждает, что из-за беременности не сможет работать моделью и сниматься, и требует, чтобы я содержал ее все время, пока она не родит. И потом тоже… — Он сокрушенно покачал головой, и Алекс взяла его за руки. — В чем-то она права, — добавил Куп. — Насколько мне известно, беременных женщин не снимают в порнофильмах, да и фотомодель теперь из нее никакая. Но дело даже не в этом…
— В чем же? — спросила Алекс. — Впрочем, я, кажется, догадываюсь.
— Я твердо сказал ей, что не хочу этого ребенка. Что я вообще не хочу иметь детей… Кроме… кроме, может быть, от тебя, — поправился он с натянутой улыбкой. Купу не хотелось сейчас снова заводить разговор о неприязни к детям, но и кривить душой Куп не хотел даже в этой ситуации. — Я ничего ей не говорил о тебе, иначе бы она пошла вразнос.
И без того она вела себя так, словно в нее бес вселился. Она то плакала, то принималась сюсюкать насчет «нашего малыша», то угрожала мне судом… В общем, это был какой-то кошмар! Я не знаю, чего мне от нее теперь ожидать. Я даже не уверен, действительно ли она намерена сохранить ребенка, или он нужен ей только для того, чтобы устроить грандиозный скандал. Шарлей как будто спятила, она не слушает никаких доводов, и я не могу сказать, что она предпримет дальше. Я послал ей чек, чтобы она могла заплатить за аборт, но дал понять — это все, что я готов для нее сделать. Но ей-то нужно совсем другое… — Куп с сокрушенным видом покачал головой. — Мы и встречались-то всего три недели. Наверное, мне в моем возрасте следовало лучше разбираться в людях, но… Мне было скучно, а Шарлей казалась мне забавной и даже милой. Она неплохо развлекала меня, и, когда мы расстались, я не испытывал к ней ничего, кроме благодарности. Я и предположить не мог, чем это все закончится! — Куп нахмурился. — Прости, что я пришел к тебе со своими проблемами, но я не мог тебе не сказать. У тебя есть право знать, ведь, если Шарлей сделает этот факт широко известным, скандал может коснуться и тебя. А в том, что скандал будет, сомневаться не приходится. Газетчики обожают такого рода истории.
— Ничего, я как-нибудь переживу, — покачала головой Алекс. — Кстати, ты веришь в то, что твоя бывшая подружка беременна? Может быть, она решила блефовать, чтобы попытаться урвать кусок побольше?
— Мне трудно судить о ее намерениях. Может быть, ее беременность и не выдумка, вот только мой ли это ребенок? Я всегда предохранялся, но… — Он немного помялся. — Не хотелось бы посвящать тебя в некрасивые подробности, но один раз случился прокол — презерватив порвался. Случайность, но Шарлей, очевидно, считает ее счастливой. Она, видимо, полагает, что ей здорово повезло.
Куп все же искренне надеялся, что это была не ловушка, а всего лишь случайное стечение обстоятельств.
— Вот что я думаю. Надо потребовать тестирования ДНК плода, — сказала Алекс. — Рано или поздно Шарлей придется пройти обследование, тогда-то и можно будет проделать и этот тест. К сожалению, на ранней стадии беременности такое исследование не проводится. На каком она месяце?
— Возможно, на втором. Но я не задавал ей этого вопроса.
Куп не лгал, когда говорил, что Шарлей была в его жизни до нее, — это Алекс поняла сразу. Они встречались всего полтора месяца, значит, с Шарлей он расстался примерно за неделю до того, как они познакомились. Впрочем, тут же напомнила себе Алекс, с кем он встречался до нее, ее не касается.
— Что ты собираешься предпринять? — спросила она, продолжая держать его за руки. Алекс была напряжена, она многое бы отдала, чтобы ничего не знать об этой истории, но в то же время она была даже рада, что Куп честно рассказал ей все; его признание сделало их ближе друг другу. Что же касалось некоторой распущенности, которую можно было поставить Купу в вину, то Алекс была готова простить ее Купу. В том мире, в котором он жил, подобные отношения были в порядке вещей. Знаменитости-мужчины, привыкшие ко всеобщему обожанию, часто становились легкой добычей честолюбивых карьеристок, алчных шантажисток и вымогательниц.
