– Извините... Мне не следовало...
– Ничего, – улыбнулась она сквозь слезы и глубоко вздохнула.
Нет, невозможно поверить в то, что отец умер. Как он мог это сделать? Ведь она так любила его... При мысли об этом она вновь зарыдала.
Через несколько мгновений, вспомнив о том, что она не одна, Сабрина вновь обернулась к Джону Харту. Он был одного роста с ее отцом, и у него так же пробивалась седина в волосах. Однако ему было всего сорок шесть лет, и он был красив.
– Не хотите ли кофе, мистер Харт? – взяв себя в руки, поинтересовалась Сабрина. – У Ханны все готово. – И она направилась к двери.
– Нет, вам пора отдохнуть. Я знаю, что вы приехали из Сан-Франциско только сегодня. Там действительно так скверно, как об этом говорят?
– Даже хуже. Всюду очереди, улицы в развалинах, пепелище... – Слезы снова стали подступать к горлу, и она покачала головой, не в состоянии продолжать. – Все было просто ужасно. А мой отец... – Она сделала над собой усилие и продолжила, ощущая на себе сочувственный взгляд Харта: – Он был в «Комитете пятидесяти» и пытался спасти город... но взвалил на себя слишком тяжелую ношу... Сердце... вы понимаете. – Она и сама не знала, зачем рассказывает все это человеку, с которым едва знакома.
Видимо, ей просто нужно было выговориться.
– Извините...
Он обнял ее за плечи.
– Вам нужно отдохнуть. Мне известно, что вам еще предстоит испытать. Когда-то я сам прошел через это. Тогда я довел себя до такого истощения, что едва не сошел с ума. И вам не стоит повторять моих ошибок, мисс Терстон. Отдохните. Вам нужно набраться сил перед завтрашним днем.
Она кивнула, и слезы вновь потекли по ее щекам. Он был прав. Она уже полностью измотана и находится на грани истерики. Сабрина не могла поверить в смерть отца, но когда она смотрела в глаза Джона Харта, то видела там нечто обнадеживающее. Он был прекрасным человеком, несмотря на то, что о нем говорили. Да, он был высокомерен, горд, известен своим распутством, ибо открыто жил со своей любовницей-индианкой. Может быть, именно поэтому отец избегал его общества.
– Извините, мистер Харт. Боюсь, что вы правы. Эти несколько дней были просто ужасны. – Ей действительно нужно набраться сил для предстоящих похорон.
– Смогу я завтра чем-нибудь быть вам полезен?
– Нет, благодарю вас. Наш управляющий взял все на себя.
– Он отличный малый. Я хорошо знаю Дэна Ричфилда.
– Мой отец очень ценил его. Дэн работал у него с одиннадцати лет.
Джон Харт печально улыбнулся. Теперь в ее жизни должно настать столько перемен. Ему бы надо поговорить об этом с безутешной дочерью Терстона, однако пока не время. Он уже сказал об этом Дэну, и тот согласился с Хартом в том, что следует подождать неделю-другую. Сабрина пока просто не в состоянии думать о рудниках.
– Если бы я мог для вас что-то сделать, мисс Терстон...
– Спасибо, мистер Харт. – Она вновь пожала его руку, он вышел из дома, сел на большого черного жеребца и поскакал на рудник, к своей любовнице.
После его отъезда Сабрина продолжала думать о Харте и вспоминать, как выглядит его индианка. Кажется, у нее блестящие черные волосы и благородное темно-коричневое лицо, окруженное белым меховым капюшоном, – они встретились зимой. Тогда Сабрина была очень заинтригована, но ее отец поспешил уехать, обменявшись короткими приветствиями с Джоном Хартом и полностью проигнорировав индианку. Сабрина даже вспомнила, о чем она тогда спрашивала отца.
– Кто это, папа?
– Никто... Какая-то скво...
– Она такая красивая...
Сабрина была буквально очарована индианкой, хотя и знала, что местное общество осуждало эту связь Харта. А тот и не думал ничего скрывать, поскольку привык делать все, что пожелает. Она была его женщиной, он был свободным человеком, и пусть все остальное катится к чертям!
– Она такая красивая, папа...
– Не знаю... Не заметил.
– Нет, ты заметил! Я видела, как ты посмотрел на нее.
– Сабрина! – Он притворился рассерженным, но она прекрасно знала, что это не так.
– Ну хорошо, но я-то ее видела. Она очень красивая женщина. Так что во всем этом плохого?
– Две вещи, детка. Во-первых, они не женаты, во-вторых, она цветная. Поэтому мы вынуждены притворяться, что она просто не существует, а если и существует, то не стоит того, чтобы обращать на нее внимание. Но на самом деле она чертовски красива, и если она подходит Джону Харту, то тем лучше для него. В конце концов, это не мое дело, с кем он спит.
– А ты пригласишь их к нам в гости? – Сабрина была заинтригована.
– Не могу. – Он произнес это спокойно, но твердо.
– Почему?
– Из-за тебя, детка. Если бы я жил один, то мог бы это сделать, поскольку он мне всегда нравился. Он хороший человек и умеет содержать рудник в порядке, хотя, разумеется, и не так здорово, как это делаем мы. – Он усмехнулся, а она засмеялась.
– Ты полагаешь, она сильная? – Сабрина никак не могла забыть индианку.
– Не имею ни малейшего представления. – И тут он вдруг засмеялся над наивностью дочери и потрепал ее по щеке. – Я думаю, он любит ее не за это, Сабрина. Не все женщины сильные, да им это и не нужно.
– Но я думаю, что они хотя бы пытаются, не так ли? – Она спрашивала об этом абсолютно серьезно, поскольку ее всегда волновала эта тема.
– Возможно.
Все-таки имелось в ней что-то и от Камиллы. Та тоже была чертовски сильной и очень интересовалась бизнесом. Она хотела знать как можно больше о его руднике. Однако он не считал, что жене следует заниматься такими делами. А вот с Сабриной он уже вел себя совсем иначе – сам учил ее всему, что знал, показывал все, что умел, как будто она была его сыном. Более того, он даже гордился тем, как хорошо она разбирается в делах рудников и проблемах западных штатов. Казалось, она способна понять абсолютно все, а потому не проходило и дня без того, чтобы он чему-нибудь ее не научил. Но шло время, он старел и без Камиллы чувствовал себя совсем одиноким.
Сабрина была его компаньонкой на протяжении всех восемнадцати лет и вот теперь... осталась одна... вспоминает прошлое... а в ушах все звучит его голос. Лежа на его постели этой ночью, она по-прежнему не верила в то, что он умер. Разве это возможно? И тем не менее он был мертв.
Со всей определенностью она поняла это лишь на следующий день, когда гроб отца под теплыми лучами весеннего солнца был опущен в могилу и каждый из пятисот шахтеров и сотни друзей бросил горсть земли на его полированную крышку. Даже Мэри-Эллен пришла и, стоя в толпе, тихо плакала. Сабрина высоко держала голову, но ее лицо было мокрым от слез. Крепко держась за руку Дэна Ричфилда, она тоже бросила горсть земли в отцовскую могилу, отошла в сторону и направилась домой. Собравшиеся проводили ее печальными взглядами. Чувствуя себя так, словно ее прежний мир рассыпался в прах, Сабрина медленно поднялась по ступенькам, вошла в дом и села в любимое отцовское кресло. Она словно находилась в каком-то оцепенении, и Дэн Ричфилд остался присмотреть за ней. Его жена не явилась на похороны, поскольку опять была в положении. Сабрина не слишком часто видела жену Дэна, которая была весьма невзрачной и малопривлекательной женщиной, зато каждый год рожала детей. Сабрина даже не была уверена в том, что он любил свою жену. Они только жили вместе, производили на свет и воспитывали детей, но при этом между ними не было ничего похожего даже на простую дружескую привязанность. Сабрина взглянула на Дэна.
