— Всегда подозревала в тебе извращенную натуру, — с ухмылкой отметила Соня.
— Надо же, вернулась былая остроумность, — очевидно, Миша не поддержал ее шутки. Напротив, его лицо становилось все мрачнее. — Ты поистине человек-загадка. Волею случая невольно задумываешься, чем же интересно забита эта маленькая головка, помимо развлечения, выпивки и клубов. Даже пробиваются признаки интеллекта, но все сплошь развивается о твой эксцентризм, вечное желание кому-то что-то показать или же доказать.
— Думай что хочешь, мне плевать, — былая веселость в миг куда-то улетучилась.
— Да я и заметил, что тебе плевать, — фыркнул Романов. — тебе сплошь плевать на все вокруг, что ты даже не задумываешься о последствиях. Боже мой, да ты просто идиотка!
— Что же ты обратился к этой идиотке за помощью? — сквозь зубы проговорила Соня.
— Нашел наиболее удобный и быстрый вариант устранения общей проблемы. Но ты и тут умудрилась выделиться!
— Уж прости, эмоции не совладали. Я же все таки девушка, хрупкий цветок! — язвительно начала говорить девушка, не замечая, как начала повышать тон.
— Да ты скорее хреново яблочко раздора и хаоса! — воскликнул Михаил, в силах хлопнув ладонью по столу, после чего он встал и медленно двинулся по направлению к девушке. — ты до чертиков меня злишь, солнышко. Ты знаешь, какие у тебя могли быть проблемы из-за твоей выходки? Маленькая несмышленная девочка, которая просто запуталась в самой себе.
— Да пошел ты! — в сердцах воскликнула Рахмановская. — возомнил себя самым умным? Да что-то не похоже, учитывая то, что мы плавали почти в одной луже. Да ты просто самоуверенный кретин! — не удержавшись, Соня, не глядя, схватила первое, что попалось под руку и запустила этим в ближайшую стену. Это несколько охладило тыл парня, так как остановившись, он внимательно посмотрел на девушку, которая, в отличие от него, уже начала заводиться. — да! Мне плевать! Плевать, понял? Ненавижу тебя! Ты меня просто бесишь, слышишь, пай-мальчик с уголовным сроком?! Да, я выстрелила! И сделала бы это еще раз, если бы довелось, с превеликим удовольствием!
На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Молодой человек так и продолжал держать Соню за запястья, правда хватка его немного ослабла, а еще через минуту его руки плавно переместились к шее.
— И откуда же ты такая на мою голову? — спросил он скорее у себя. — Глупая…
— Ты мне тоже не шибко нужен.
— Нахальная…
— Терпеть тебя не могу… — она, не отрываясь, смотрела в темно-карие глаза, которые становились все темнее.
— Девица…
Они не поняли, как это произошло, но страсть четко завладела ситуацией, решив вмешаться. С грубой решимостью губы Миши обрушились на губы Сони, сминая их жестким поцелуем, не давая шанса на сопротивление. Он словно давал понять, кто здесь хозяин и что не терпит отказов. Хотя такового и не последовало. Было лишь секундное замешательство. И словно маленькая ниточка сомнения лопнула под этим напором. С глухим стоном девушка прижалась к мощному телу, отвечая на поцелуй со всей силой, с которой могла. В этом поцелуе не было ни грамма нежности. Лишь голая страсть, которая с каждым разом разгоралась все сильнее и сильнее. Прерывистые вздохи и еле слышные полустоны только побуждали к дальнейшим действиям. Более откровенным. Пробираясь Соне под майку, Михаил прокладывал дорожку поцелуев от шеи к груди, чувствуя, как тело девушки пробирает мелкая дрожь, которая передавалась и ему. Руки девушки тоже не остались безучастными и, вскоре, пиджак парня полетел в сторону, как, в последующем, и рубашка вместе с футболкой, что была на Рахмановской.
Издав приглушенный стон, более чем похожий на рычание, Миша поднял Соню на руки и усадил на стол, предварительно одним махом скинув с него все. Звуки шума падающих на пол тяжелых предметов никак не подействовал на парочку. Слишком занятые друг другом, они ничего не слышали вокруг.
Свое изменившееся положение Соня осознала лишь тогда, когда прохладной глади поверхности стола коснулось обнаженной спиной, но вскоре забыла и об этом, выгнувшись навстречу умелым ласкам парня.
Склонившись над ней, Миша поцеловал девушку в шею, заскользив вниз. Его губы скользили по нежной коже, пока он не отыскал взволнованно пульсирующую жилку. Его язык нежно коснулся трепещущего места. Прикрыв глаза, Рахмановская закусила губу, чтобы не застонать от удовольствия, когда темная голова опустилась ниже к груди. Пальцы ее блуждали по плечам, спине Михаила, скользнув затем по ребрам и ниже, добравшись до застежки ремня, чувствуя, как на этом моменте живот его напрягся.
— Ст… — услышала она хриплое то ли ругательство, то ли одобрение, когда руки ее посмели забраться дальше. Увлеченная желанием, не испытывавшем ранее, она собиралась дальше продолжить свое маленькое 'исследование', но ее резко схватили за запястья и убрали руки.
— Потом поиграешь… — тихо проговорил Романов, затем, крепко схватив ее за волосы на затылке и сжав в кулак их, крепко поцеловал. Желание полностью завладело Соней, и она не могла удержать громкого стона, чувствуя грубое вторжение парня и сильнее выгибаясь навстречу ему, стараясь прижаться теснее. Она сжимала пальцы, зная, что царапает ему кожу, но ей было плевать. Как будто было необходимо это сделать. Причинить боль. Чтобы он заплатил за то желание, что вызывал в ней. Желание. Дикое. Нестерпимое. И оно не пройдет еще долго. Она знала. Чувствовала. Интуитивно. И она не могла с ним бороться. Они не могли. Оба.
Сидя в туалете, я прислушивалась к тишине, наступившей в доме, после того, как минут двадцать назад Ян ломился в дверь туалетной комнаты. Решив, что больше уже сидеть здесь нельзя, я наконец-то вышла из туалета. Странно, что навстречу мне никто не выбегал с грозными обещаниями 'выпороть'. Да и вообще, тишина стояла сомнительная, но стоило только мне войти в комнату, как все мои подозрения по поводу того, что Власов замышляет что-то, сразу рассеялись. Картину, что я застала, была столь неожиданной, что я, остановившись на пороге, с минуту наблюдала за тем, как Ян, уютно расположился на моей кровати, обняв одной рукой подушку. Грудь его поднималась в такт ровному дыханию, что говорило о том, что парень спит.
Уголки губ сами по себе потянулись вверх, и глупая улыбка появилась на моем лице, а я просто стояла и смотрела на него, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить его. Ведь, впервые в жизни я вижу его таким. Без ехидной улыбки и ироничного взгляда. Обычного парня, уставшего от проблем, что доказывала явная синева под глазами и не однодневная щетина. А светлые в беспорядке волосы придавали ему более мальчишеский и озорной вид. Хотелось протянуть руку и провести рукой по этим самым волосам, по небритой щеке. Просто хотелось коснуться его. Наверное, это и есть любовь.
