– Нет.
Тильда посмотрелась в стекло двери офиса и снова пригладила волосы.
– Понятно, – протянула Гвен, ощущая невероятное разочарование, хотя знала ответ заранее.
– Потому что у меня заказов на десять лет вперед и я должна рисовать эти чертовы фрески. А почему ты спрашиваешь? Хочешь, чтобы я занялась галереей?
– Нет. Просто не хочу стоять у тебя на пути.
– Никто не стоит на моем пути, – провозгласила Тильда и понесла куда-то свою банку с краской.
«Как я хотела бы сказать то же самое!» – подумала Гвен и представила, как объявляет Форду: «Никто не стоит на моем пути!»
Хотя почему именно Форду? Странно. Скорее уж Мейсону!
– Мейсон, ты хороший человек, но я не хочу, чтобы ты управлял галереей.
Однако если он вытащит их из долгов, семья будет свободна! Пусть получает галерею, если заплатит долги. Мало того, на этих условиях пусть получает и ее!
Дэви, насвистывая, прошел через галерею и исчез в офисе.
Конечно, тогда можно навсегда забыть о подводном плавании. Зато семья будет спасена.
В этом-то и проблема. Как только даешь жизнь ребенку, больше не имеешь права думать и говорить «я» или «мне». Только «мы». Что лучше для «нас». Хотя то, что лучше для «нас», часто невыносимо для «меня». У нее две прелестные дочери и такая же прелестная внучка. Все здоровы, относительно счастливы, любят и поддерживают друг друга. Ей не приходится каждый день ходить на жуткую работу, она может разгадывать кроссворды, когда только заблагорассудится. И никто больше не приказывает ей: «Гвенни, сделай то, Гвенни, сделай это». По крайней мере, последние пять лет. Так что все прекрасно.
Ну, в основном. И хотя, нужно признать, Тони был человеком властным, в нем было и много хорошего. Взять хотя бы секс. Это большая потеря. Она легко переносила целомудренную жизнь, но последние дни на галерею прямо-таки валились мужчины, и неожиданно ее то и дело стали приглашать на ленч. И «Пина колада»! Может, следует хорошенько подумать? Составить план? Ей всего пятьдесят четыре. Мейсон явно ею интересуется. Хороший, порядочный человек, который разбирается в финансах и любит галерею. Не так уж это и глупо!
Гвен закрыла глаза и попыталась представить свою жизнь с Мейсоном.
«Подводное плавание. С аквалангом. То есть дайвинг», – вспомнилось Гвен, и перед глазами возникла голубовато-зеленая вода, яркие рыбки, как на одной из картин Гомера, только настоящие, теплое солнце – и Форд…
О, ради всего святого!
Гвен встала и принялась переносить стулья в офис. Нужно бы пол подмести. Это не требует инструментов. Или особых размышлений.
Из офиса выглянула Тильда с малярной кистью:
– Ты в порядке?
– Сколько можно? Говорю же, в полном! Лучше не бывает.
– Дэви хочет сегодня покрасить фасад. – Тильда кивком показала на офис, где Дэви с сомнением озирал открытую банку с краской, а Надин с хмурым видом заглядывала ему через плечо. – Придется закрыть входные двери.
– Какая проблема? Что, к нам валом валят посетители? – удивилась Гвен. – Не пони…
Входная дверь распахнулась, и на пороге появился пожилой мужчина с темно-рыжими волосами и карими глазами, по казавшийся Гвен странно знакомым.
– Здравствуйте, – нерешительно сказала, она, пытало, вспомнить, где его видела.
– Здравствуй, дорогая, – кивнул мужчина, и на какой-то кошмарный момент Гвен взбрело в голову, что это один из тех, с кем она спала до Тони и кого благополучно успела позабыть. Ему где-то между пятьюдесятью и восемьюдесятью, как раз подходящий возрастной диапазон.
– Я вас знаю? – осведомилась она и поспешно скрестили пальцы, молясь, чтобы он оказался незнакомцем.
– Зови меня Майклом, любимая, – ответил он с таким невинным видом, что Гвен настороженно прищурилась. – Я ищу Дэви Демпси. Такой высокий, волосы темные. Он здесь.
– Дэви? Он в… – И осеклась, потому что мужчина тепло улыбнулся, обошел ее, как неодушевленный предмет, и открыл дверь офиса. – Э… погодите! – крикнула Гвен.
Дэви поднял глаза и окаменел. Гвен тихо ахнула: «Неужели очередной киллер? Да сколько же людей ненавидит этого парня?!»
– Мне следовало бы догадаться, – весело заметил мужчина. – Я в бегах, спасаю собственную шкуру, а ты здесь, в цветнике. Ну и взятка тебе досталась!
– Цветник? – переспросила Гвен.
– Три королевы, – мрачно пояснил Дэви. – Привет, папа.
– Как, черт возьми, ты меня нашел? – прорычал Дэви, сидя напротив отца в комнате Саймона. Непривычно было видеть пустую поверхность стола. Он все время ожидал, что Майкл вытащит колоду и начнет сдавать.
– Этот твой дружок, Саймон. Я звонил ему в Майами пару недель назад. Спрашивал, где ты.
– И он меня выдал, – уточнил Дэви, решив разобраться с Саймоном позднее.
– Пришлось его убедить.
Дэви вздохнул, Это же Майкл. У Саймона не было ни единого шанса.
– А потом пришлось довольно долго добираться сюда, – продолжал Майкл. – У меня были кое-какие обязательства. И «Грейхаунд»[15] – не «Конкорд».
– Ты ехал на автобусе? – поразился Дэви. – На тебя не похоже.
– Временный недостаток в средствах, – признался Майкл с бледной улыбкой.
– Я готов купить тебе гамбургер на бедность. Мой папаша, Уимпи![16]
– Мне нужно залечь на дно, – продолжал Майкл. – Понимаешь, власти выдали ордер на мой арест.
– И это на тебя не похоже, – отозвался Дэви без особого сочувствия – Обычно ты не попадаешься.
– Все дело в женщине, – угрюмо бросил Майкл.
– Как всегда.
– Кто бы говорил! Я вхожу и застаю тебя с тремя. Яблочко от яблони, парень. Ты моя копия.
– Ошибаешься. Я ничего общего с тобой не имею, – заявил Дэви.
Майкл рассмеялся:
– Ты прав. Ничего общего. Потому что ты и есть я. Из всех моих детей, мальчик, наследник ты один.
– Ну конечно, мне всегда хотелось завладеть двумя колодами крапленых карт и свистулькой.
– Возьми хоть Софи, – разглагольствовал отец, словно не слыша. – У нее прямо-таки врожденный талант. Посмотрит на тебя своими огромными карими глазами – и может делать с тобой все что угодно. Но у нее никогда не лежало сердце к таким делам.
– Потому что она порядочный человек.
«И потому что она безмерно доверчива, о чем тебе, конечно, хорошо известно».
– А вот малышка Эми, наоборот, обожает такие штучки. Да только способностей ей Господь не дал. Зато ты… ты просто рожден для этого! И талант, и характер, да что там, ты мог бы перещеголять меня…
– Не утруждай себя, – бесцеремонно оборвал его Дэви. – Взгляни на себя, ты, великий! В шестьдесят лет не иметь ни дома, ни семьи, бегать от закона, воровать по мелочам, чтобы заплатить за мотель… Это твое представление о величии?
