В дверь постучали, и Катрин засуетилась так, словно ее застали на месте преступления. Спрятала листки с записями в свою сумку, захлопнула крышку портфеля. Постучали снова, на этот раз более настойчиво.
– Катрин!
А если неизвестный там, за дверью, уже поджидает ее, чтобы отнять деньги? Откуда ей знать, во что она позволила втянуть себя?
– Да! – крикнула она, оставаясь стоять на безопасном расстоянии от двери. – Кто там?
– Это я, Герхард!
Можно ли ему доверять? Никому нельзя доверять!
– Да?
– С тобой все в порядке? Собираешься идти на завтрак?
О! Совсем сошла с ума! Катрин посмотрела на часы – половина одиннадцатого. Больше часа она занималась лишь тем, что считала деньги.
– Я проспала, прости. Сейчас иду!
– Не забудь!
Мой Бог, сколько можно сидеть с пятью миллионами в своем номере, словно парализованная? Что-то надо предпринять. Что? Пойти с кейсом завтракать? Чепуха! И лыжи еще надо успеть сдать. Времени в обрез!
Она установила код и запихнула кейс с деньгами под кровать. В тот момент, когда она с бьющимся где-то в горле сердцем покидала комнату, зазвонил телефон. Снова Герхард?
Катрин взяла трубку.
– Ну, принцесса, все сегодня сложится?
От испуга у нее чуть не выпала из рук трубка. Жан! Она вздохнула и постаралась говорить спокойно:
– Перевал должны открыть к обеду, другой информации у меня нет!
– Уже почти обед, перевал уже открыт, и пробки просто гигантские! Лучше выезжай поскорее, пока не подошел очередной циклон!
– Моя машина еще не пришла!
– Возьми другую! Для меня это очень важно, мне нужны эти данные!
– Поняла.
Она почувствовала, как сердце начинает успокаиваться.
– Встретимся на центральном вокзале. В шестнадцать часов. Если придется сдвинуть время встречи, позвони мне! У тебя есть мой номер?
– Мой мобильный телефон… – Она запнулась. – У меня нет денег на счету, я не смогу…
– Нет денег, – недоверчиво пробурчал он. – Купи себе карту с безлимитным тарифом. Попроси помочь Тони, он знает, как это сделать! Нам необходимо быть на связи, иначе ничего не получится!
Когда Жан отключился, у нее подкосились ноги, и Катрин вынуждена была сесть на кровать. Это было слишком для ее двадцатитрехлетнего сердца! Данные, как же! В этот момент ей вспомнились ребята-сноубордисты из Альма. О чем они тогда рассказывали? Взятки? Восемьдесят миллионов отступных? Шла речь о чем-то значительном, а она стояла рядом, не имея возможности вникнуть в суть происходящего! Один за другим в ее памяти всплывали политические скандалы недавнего прошлого, но Катрин никак не могла их связать. Там деньги лились рекой, подозревались крупные политики и в международный розыск объявлялись посредники в тайных финансовых операциях – а Жан был прокурором. И Матиас на один из ее вопросов в «Хоспицальме» сказал что-то, связанное с этим, только она не приняла его слова всерьез. Взятки, финансовые воротилы, посредники, миллионы, несколько лет заключения… А ведь Жан предупреждал ее, что многое из увиденного и услышанного лучше сразу забыть. Катрин сидела как парализованная. Голова вообще перестала работать.
Ладно, как она-то оказалась рядом с этим кладом?
Катрин посмотрела на часы. Жан был прав: если не начать шевелиться, автобус уедет без нее или перевал снова закроют. Девушка выскочила из комнаты, схватила лыжи и ботинки и отнесла в магазин. Переходя через улицу, она вынуждена была констатировать, что Жан прав. Бесконечная вереница машин бампер в бампер протянулась вдоль всей магистрали, идущей через Цюрс к перевалу. Такое впечатление, что все решили воспользоваться хорошей погодой. Она направилась в ресторан и нашла там Герхарда, он сидел за одним столом с Матиасом и Оливером. Но состояние нервной системы в этот момент не способствовало тому, чтобы насладиться полноценным завтраком. Даже впихнуть в себя один-единственный круассан было для нее слишком.
– Я хочу лишь попрощаться с вами, – произнесла Катрин и протянула каждому по очереди руку. – В следующий раз постараюсь не стать предметом ваших игрищ!
– Как жаль, – сказал Матиас.
– И все же пусть он случится – этот следующий раз, – произнес Оливер и подмигнул ей.
– Я провожу тебя.
Герхард поднялся.
Этого ей совсем не хотелось, но она не знала, как отказать.
– Что-то не так? – спросил он, едва они отошли на достаточное расстояние. – Если ты не хочешь есть, значит, где-то поблизости, как минимум произошло землетрясение.
Еще не хватало, чтобы он лез со своей психологией.
– У меня просто не хватило на все времени, – отмахнулась она. – Забыла завести будильник.
– Жан до тебя дозвонился? – это крикнул Тони, когда Катрин с Герхардом подходили к лифту.
И в этот момент она вспомнила про свой заблокированный телефон.
– А, значит, за всем этим стоит Жан, – произнес Герхард и угрюмо кивнул. – Почему всегда и везде возникает этот Жан?
– Что ты имеешь в виду?
– Он в самом деле просто сердцеед!
Это было сказано таким подавленным тоном, что Катрин не удержалась от улыбки.
– Звонить не запрещено, – сказала она. – Ты тоже звонишь!
Эти слова она произнесла уже на ходу, оставив Герхарда стоять у лифта и направившись к Тони. Портье выдал ей карту экспресс-оплаты за телефон и отказался выставить счет.
– Но там еще три бутылки «битер-лемона» из мини-бара за эту ночь, – пролепетала она.
– Эти расходы отель вряд ли переживет, – иронически произнес он и тихо добавил: – Включим это в ваш счет, когда вы приедете в следующий раз!
– Я уже начинаю копить деньги, чтобы оплатить его, – ответила она и протянула ему руку. – Большое спасибо, Тони!
– Что, Тони транжирит деньги Фреди? – осведомился Герхард, когда она вернулась к нему.
– Что? – смущенно произнесла Катрин.
– Счета здесь не выставляются только любовницам Фреди, проверяющим и журналистам.
– И еще счета не выставляются Катрин Хюбнер, – сообщила она, когда лифт остановился перед ними. – У тебя очень большие уши!
– А у тебя очень большие секреты!
Она ухмыльнулась, даря ему на прощание поцелуй в щеку.
– Точно, – только и сказала она и закрыла за собой двери лифта.
Первое, что она сделала, вернувшись в номер, – заглянула под кровать. Кейс был на месте. Катрин достала его, положила на кровать, набрала код и открыла крышку.
Что-то подобное должно было с ней случиться. И все-таки происходящее здесь и сейчас было совершенно невероятным. Как детектив по телевизору. Она только не могла понять, в каком триллере ей довелось играть. Был ли это политический детектив, экономическое преступление или мафиозные разборки?
