Он стал крепко целовать ее и сжимать в объятиях, словно боялся, что Мэгги исчезнет. Она отвечала на его поцелуи с не меньшей страстью. Как приятно вновь ощутить вкус его губ, его тепло, его силу! Ведь она едва не лишилась всего этого.
– Обещай никогда больше не делать таких глупостей, – сердито сказал Чарлз, когда наконец отпустил ее.
– Тебе не следовало приходить сюда. Это было слишком опасно. Ты мог погибнуть! – сказала Мэгги в ответ.
– Как же я мог оставить тебя в беде? – Его лицо было непроницаемым, но по голосу чувствовалось, что он едва сдерживал свои эмоции. – Ты была готова пожертвовать собой ради Фрэнки, так почему ты думаешь, что я не способен рискнуть своей жизнью ради тебя?
– Дэнни собирался убить и тебя тоже, – сообщила Мэгги. – Он сам сказал мне об этом. Я не могла этого допустить. Я очень люблю тебя.
– Любишь? – спросил Чарлз, крепко обнимая ее. Его объятия были такими надежными, что у нее защемило в груди при мысли о предстоящей разлуке.
– Более чем, – ответила Мэгги.
– Боже, дорогая, – прошептал Чарлз. – Обещай мне две вещи.
– Все, что угодно, – сказала Мэгги, чувствуя, как сжимается горло.
– Во-первых, обещай, что ты выйдешь замуж за меня. А во-вторых, что никогда не повторишь такой ужасной глупости, какую совершила сегодня.
Мэгги посмотрела на Салли и Фрэнки, которые все еще стояли на мосту над телом Дэнни.
– Обещаю. О да, обещаю.
И их губы опять слились в долгом страстном поцелуе.
Шесть месяцев спустя
– Где же она?
Чарлз нахмурился. В просторном бальном зале Эджингтоны принимали гостей: многочисленных дам в ярких экстравагантных нарядах и джентльменов в строгих костюмах. Рядом с Чарлзом, держась за его локоть, стояла Лили Барретт, ей было немного страшно, но в то же время она не могла сдержать радости, что ее удостоили чести присутствовать на официальном приеме, устроенном лордом Эджингтоном и его супругой. Однако баронессы нигде не было видно.
– Где же твоя жена? – спросила у Чарлза мать.
Он похлопал леди Эджингтон по руке и посмотрел через плечо на слуг.
– Не знаю, мадам, – сказал Чарлз. – Пойду поищу ее. Оставайтесь здесь с мисс Барретт.
Леди Эджингтон повернулась к девушке, а Чарлз отошел в сторону и затерялся в толпе.
Вскоре ему удалось найти Мэгги. Она укрылась недалеко от зимних апартаментов. Мэгги стояла спиной к нему около балюстрады и смотрела вниз на собравшихся в зале гостей.
Теперь она совсем не походила на ту девушку, которую Чарлз впервые увидел около года назад на сцене оперного театра. В ней появились стать и достоинство, исчезли настороженность и резкость. Но Мэгги по-прежнему была все такой же жизнелюбивой, такой же страстной и непокорной.
Чарлз подошел к жене и тронул ее за локоть:
– Тебе пора спуститься вниз.
Мэгги вздрогнула от неожиданности и повернулась к Чарлзу. Ее шелковые юбки зашелестели.
– Чарлз? Как ты меня нашел?
Он твердо взял ее за локоть:
– Пойдем.
– Я не хочу спускаться, дорогой.
– Это не просьба.
– Конечно. Ты никогда не просишь. – Мэгги не тронулась с места. Она смотрела на мужа своими большими, черными, бездонными глазами, и в них читалась тревога.
– И мне почта всегда удавалось настоять на своем, – насмешливо сказал он скорее сам себе, чем ей.
– Я не хочу спускаться, – повторила Мэгги и раздраженно провела рукой, расправляя свое платье. Чарлз притянул ее к себе, и она не стала сопротивляться; ее взгляд немного смягчился, когда она почувствовать его близость.
– Мэгги, – сказал Чарлз, – теперь ты леди Эджингтон. Тебе нечего бояться. Никто даже не подумает осуждать тебя, каким бы странным ни казался мой выбор. Я Эджингтон. – Мэгги слабо улыбнулась. – Лили Барретт уже ждет внизу. Если ты не придешь, гости могут подумать, что ты не одобряешь ее присутствие в нашем доме и не хочешь поддержать ее. Ведь ты теперь баронесса и не можешь вечно скрываться от общества.
Мэгги долго смотрела на Чарлза, потом кивнула.
– Полагаю, это не последний выход Лили в свет.
– Конечно. Она посетит нас еще раз, как только Милли вернется из свадебного путешествия, – сказал Чарлз.
Это было первое появление семьи Эджингтонов на публике после того рокового приема, когда погибли двое мужчин. Обществу те события были представлены так, будто Чарлз, Мэгги и Дайнс отважились пресечь грабеж, осуществленный предавшим Дайнса камердинером, которого тот остановил ценой собственной жизни. Помимо Чарлза и Мэгги еще два человека знали истинное положение вещей. Но мисс Хаусер была счастлива, что ей сохранили жизнь с условием, что она будет молчать и покинет Лондон. А что касается другого… Чарлз не знал, насколько Гиффорд был посвящен в планы Дайнса, и не стал ничего выяснять.
Мэгги опять посмотрела через край балюстрады.
– Когда я была маленькой девочкой, я часто забиралась наверх, над сценой Королевской итальянской оперы во время представлений и наблюдала за теми, кто внизу, размышляя, каково быть там, на сцене.
– И теперь ты хочешь почувствовать это? – Чарлз вопросительно поднял бровь.
Мэгги повернулась к нему, пытаясь подавить улыбку.
– Может быть, – сказала она и опять посмотрела вниз. – Послушай, нас, кажется, заметили. Что ж, поскольку теперь я леди Эджингтон, полагаю, мне следует начать играть свою роль.
Она поднялась на цыпочки и, прильнув к Чарлзу, поцеловала его в губы. Это был не более чем легкий поцелуй, и когда Мэгги отступила назад, Чарлз озорно улыбнулся:
– Если уж ты решила начать со скандала, то надо делать это соответствующим образом. – С этими словами он крепко обнял Мэгги и поцеловал ее таким долгим и крепким поцелуем, что они оба раскраснелись и едва дышали.
Мэгги прижалась к мужу, окончательно расслабившись. Ее губы были податливыми, горячими и сладкими, И на мгновение у Чарлза возникло дикое желание увлечь жену в спальню, послав ко всем чертям этот бал.
Когда Мэгги со вздохом оторвалась от Чарлза, выражение ее затуманенных глаз говорило ему, что она подумала о том же.
– Полагаю, теперь все окончательно шокированы, – заметила Мэгги.
– О, то ли еще будет! – сказал Чарлз. Она улыбнулась.
– Тогда идем вниз, лорд Эджингтон.
– С удовольствием, леди Эджингтон.
Верни мне мой меч! (ит.)
