Кому: Никки Сода, [email protected]com
От: [email protected]
Тема: И когда ты только успеваешь работать?
Глубоко признательна тебе за письмо с информацией, что мой муж состоит в интимной связи с твоей заклятой врагиней, в миру Джессикой Бедмай. Что бы я без тебя делала! Кто бы тогда проедал мне плешь сплетнями?
Кому: Бет, [email protected]
От: [email protected]
Тема: Вздор и враки
Теперь рассказывать Алексу про письма не придется: Никки только что известила меня, что видела в ресторане Алекса, воркующего с Джессикой. Это еще что за новости? Выходит, после традиционного британского десерта «пятнистая колбаска» у них в меню чмоки, обжиманцы и секс? Представляешь, как я кипела к тому времени, как Алекс вернулся домой?
«Спокойствие, только спокойствие», — твердила я себе. Спокойствие и рассудительность, что бы ни случилось.
— Может, все-таки просветишь, как прошел ленч с Джессикой? — рявкнула я, едва Алекс переступил порог.
Он вздрогнул как ужаленный.
— Господи, только не начинай все заново, Дот.
Несмотря на все мои старания держаться с достоинством, я позорно затряслась и жалко проскулила:
— Алекс, только не обманывай меня. Объясни, что происходит. У тебя с ней был роман? Или есть?.. Выкладывай, не томи. Это нечестно по отношению ко мне.
Он помедлил, наблюдая, как я трясущимися руками пытаюсь сложить выстиранное белье в аккуратную стопку.
— Иди сюда. — Он заключил меня в объятия и заглянул мне в глаза. — Дот, объясняю в последний раз: никакого романа с Джессикой у меня нет.
Я почти поверила ему.
— А Никки сегодня видела вас вдвоем.
Он порывисто отвернулся.
— Проклятая баба!.. А что Никки? Тебе никогда не приходило в голову, что она мутит воду из зависти? — Он вытащил из холодильника банку пива, вскрыл ее, отпил глоток и плюхнулся на диван. — Ладно, хочешь откровенности? Слушай. Да, меня тянет к Джессике. Я же не каменный. Только не говори, что тебя ни к кому не тянет! Это естественно. Если мы женаты, это еще не значит, что мы утратили способность чувствовать. — Он сделал паузу и вгляделся в мое лицо. Я оцепенела от страха, уже догадываясь, что будет дальше. Наверное, тот, кто заявил, что честность — лучшая политика, никогда не был женат.
Алекс продолжал:
— Да, скажу начистоту: мы флиртовали, у нас сложились прекрасные профессиональные отношения. Она считает меня талантливым режиссером, а я высоко ценю ее дар продюсера и хочу и впредь работать с ней. В некотором роде это союз, только не брачный. Ты же знаешь, как трудно подобрать сплоченную команду, а у нас это получилось, и упускать такую возможность просто глупо. Наш творческий тандем мог бы принести пользу всем нам, в том числе и тебе. Но я никогда не обнимался и не целовался с Джессикой — потому, что женат на тебе и люблю тебя, несмотря на все твои закидоны.
Мне захотелось поверить ему. Он предложил мне глотнуть пива, а потом усадил рядом с собой на диван.
— Дот, ты только вспомни, что мы пережили вдвоем — рождение детей, твою болезнь, смерть папы… Без тебя я бы не справился. Мы должны доверять друг другу. Вот что самое важное — доверие!
Он был прав. А я поверила Никки, истекающей ядом зависти. Какое счастье, что наконец-то все прояснилось. Алексу я верю, но придется примириться с тем, что он тоже живой человек.
Кому: Джею, [email protected]
От: [email protected]
Тема: Воплощенная выдержка
Я помню, что мы договорились взять тайм-аут, но мне невтерпеж поделиться, как я разрулила сложнейшую ситуацию. С тех пор как умер Джек, я избегаю Люка. Наши отношения на грани интимности, флирт перерос в нечто серьезное и не на шутку беспокоит меня. Я чуть было не дала себе волю, а я представить себе не могу, что изменю Алексу. Смерть Джека меня образумила. До сих пор мне удавалось держать Люка на расстоянии: Матильду я отвозила в школу пораньше, в соседних магазинах не отоваривалась, а проезжая мимо дома Люка, делала гигантский крюк. В ответ Люк забрасывал меня емельками, искал любые предлоги, чтобы встретиться — привозил какие-то открытки, кассеты, — а сегодня застал-таки меня врасплох. Алекс решил сводить девчонок в Музей науки, у меня вдруг образовалось два часа блаженной свободы. Усталость свалила меня в постель, где я занялась составлением списка неотложных дел, как вдруг в дверь постучали.
«Чтоб им провалиться, этим «свидетелям Иеговы»», — подумала я. Стук был такой настойчивый, что я нехотя выбралась из постели, открыла дверь и нос к носу столкнулась с Люком.
— Добрый день, мадам. Примите поздравления: вы стали победительницей денежно-вещевой лотереи. И выиграли главный приз — чаепитие с местной звездой Люком Ллойдом. Как насчет лимонного кекса? — Он протянул мне сверток и нервно заулыбался.
Несмотря на все свои старания ничем не поощрять его, я рассмеялась. Люк заглянул в дом поверх моего плеча:
— А где все? Можно войти?
Ну и что мне оставалось? Конечно, я была рада ему, да и захлопнуть дверь перед его носом было бы грубо. Не успела я моргнуть глазом, как он шагнул в дом, закрыл дверь, зажал мое лицо в ладонях и поцеловал меня. И меня снова окатила теплая волна, но чувство, что я вернулась в юность, подпортил сигнал тревоги.
Я вырвалась.
— Нет! — со всей непреклонностью заявила я.
Он скроил удивленную мину:
— Это еще почему?
— Слушай, нам надо поговорить.
— Ну вот, как всегда — теперь тебе приспичило говорить.
— Я поставлю чайник? — предложила я, надеясь, что кухонные хлопоты приведут меня в чувство.
— А не надорвешься? — спросил он. — Извини, дурацкая шутка.
Поморщившись, я включила чайник и развернула лимонный кекс.
— Садись сюда, а я напротив. — Я указала Люку стул, убежденная, что стол, разделяющий нас, надежно предотвратит всякие контакты.
Он рассмеялся:
— Послушать тебя, так я опасный хищник. Р-р-рр! — Но, заметив, что я не улыбнулась, он добавил: — Обещаю, больше я к тебе не притронусь — пока не услышу особое приглашение. Дотти, я соскучился.
Разговор продолжался под две чашки горячего чая и утешительный кекс. Я решила не церемониться.
— Люк, к чему все это? Скажи честно, ты просто развлекаешься со скуки или спятил от любви? (Он неловко поерзал и смущенно потупился.) Ты хочешь бросить Джулс и мальчишек?
Он уставился на меня.
— Дот, в тебе определенно что-то есть. Я всегда считал тебя особенной, но… — он опустил голову, — любовь? Я просто хочу… — Он осекся.
