в глазах.
— Я же говорила, — шепчет Эльза мне на ухо.
В глазах папы появляются слезы. Он с пораженным восхищением смотрит на меня и лишь приподнимает ладони, не зная как показать свои эмоции.
— Мама с ума сойдет, — наконец, выдыхает он.
— Она уже видела меня в платье. Она подготовленная.
Я подхожу к нему и под испуганный взгляд визажиста крепко обнимаю папу. Он сжимает меня за плечи и целует в волосы, поспешно откашливается, чтобы никто не заметил его слабину.
— Пойдем? — я заглядываю ему в лицо и провожу пальцами по щекам. — Мама там неуютно одной, надо побыстрее вернуть тебя ей.
— Да, это точно.
Папа улыбается, а потом подчеркнуто галантно разворачивается и подает мне руку. Я слышу, как за моей спиной Элиза сообщает по внутренней связи, что мы готовы.
Что начинается.
Фуух…
Я выдыхаю полной грудью и иду вслед за папой. Он выводит меня из комнаты, после которой начинается просторный холл. А там широкая лестница с белым поручнем и распахнутые главные двери. Я вижу перед собой красивую тропинку. Ее наметили на газоне свечами в винтажных подставках и вазами с чайными розами. Их сладковатый аромат заполняет всё вокруг и мне мерещится, что даже воздух искрится золотой пыльцой.
— Нервничаешь? — спрашивает папа, крепче сжимая мои пальцы.
— Еще как! — признаюсь. — Ты тоже кстати, я чувствую.
Мы ступаем на тропинку. Я замечаю, как гости поворачиваются в нашу сторону. Они сидят на белых стульях, которые поставили полукругом в несколько рядов. Нам с папой предстоит пройти мимо них и добраться до самой кромки берега. Озеро Комо раскинулось блестящей гладью, оно так близко и так оглушающе прекрасно.
Я смотрю вдаль, наслаждаясь итальянским пейзажем, потом обращаю внимание на свадебную арку в нежных тонах и, наконец, решаюсь взглянуть на Влада. Сердце сразу же переходит на сумасшедший ритм, я теряюсь на мгновение и только устойчивая обувь и крепкая ладонь отца спасает от оплошности.
Бестужев смотри на меня неотрывно, как будто вся вселенная уместилась в моей маленькой фигуре. Не существует ничего больше, только я и только мой шаг, который ведет меня всё ближе и ближе к нему. Еще чуть, и я смогу почувствовать его дыхание. Свежий аромат его одеколона и его летальную дозу обаяния, к которой никогда не привыкну.
— Иди к нему, — произносит папа и приподнимает мою ладонь, чтобы я могла взяться за руку Влада.
Я делаю последний шаг и оказываюсь перед Владом.
Он зависает, проваливаясь в черты моего лица как в безнадежную пропасть. А потом порывисто обхватывает меня за плечи и притягивает к себе. Целует в губы, посылая в черту положенный ритуал, и делая свадебное платье тесным за мгновение. Я отвечаю на его поцелуй сквозь счастливый смех и вдруг чувствую, как на моей щеке зажигается влажная черточка. Я понимаю, что это не мои слезы…
Боже, Влад…
Я накрываю ладонью его щеку, чтобы стереть соленый след до конца, и подмигиваю ему.
— А теперь к правилам, — наигранно строгим тоном произношу.
Я отступаю от него, после чего Влад шагает к арке. Он подводит меня к мужчине, который должен провести церемонию, и делает из наших пальцев надежный замок.
Я слышу слова, слышу звуки красивой мелодии, ощущаю тепло Бестужева и понимаю, что вот оно. Я стану его во всех смыслах.
А он моим.
И от чистого сердца, а не из-за навязанного контракта.
Первая часть церемонии проходит как в тумане, у меня выходит скрыть волнение, но я вновь чувствую все краски момента, когда Влад надевает кольцо на мой палец. Я делаю то же самое и получаю глубокий проникновенный поцелуй, в которому тону. Бестужев ласкает меня, никого не стесняясь, и прочно держит в руках. Гад знает, что его поцелуи подкашивают мои ноги.
Он привлекает меня к себе, пуская под руку. Что-то говорит в толпу, рождая волну смеха, но мне пока что не разобрать его слов. Я прижимаюсь крепче к нему, оборачиваюсь, чтобы увидеть озеро Комо еще раз, и стараюсь запомнить каждую деталь момента. Я абсолютна счастлива сейчас, а уверенность, что меня ждет еще множество счастливых дней рядом с Владом, только усиливает эмоции.
— Ох! — выдыхаю от неожиданности.
Бестужев подхватывает меня на руки и несет по тропинке. Свечи зажглись электрическими искрами, блестят и переливаются перламутром, гремят хлопушки и летит конфетти. Я слышу поздравительные возгласы и с трудом нахожу глазами родителей.
Мама стоит с платком, который не отнимает от лица. Она машет мне, улыбаясь самой яркой улыбкой, которую я видела на ее губах. Папа же стоит рядом, придерживая ее за локоть, и буквально светится гордостью. Он на грани того, чтобы показать на меня ладонью и заявить “это моя дочь!”
Я посылаю им воздушный поцелуй.
— Фата, — бросаю Владу, пытаясь поймать ускользающую ткань.
— Она только мешает целовать тебя.
Бестужев не останавливается, так что белое облако уплывает прочь.
— А куда ты собрался?
— Мы уезжаем.
— Что?! А вечеринка?
— Главные фотки сделаны, а люди повеселятся и без нас.
Я теряю дар речи. Вижу по лицу Бестужева, что он не шутит, он даже четко знает, куда идти. Поднимается по ступенькам в дом, сворачивает к лестнице, за которой есть черный вход, и выносит меня к парковке.
— Ты это заранее продумал! А я еще думаю, чего он такой послушный! На всё согласен!
Влад ставит меня на землю. На его рельефных губах играет хитрая улыбка. А мне хочется прибить и зацеловать его одновременно. Мне тоже не нужна шумная церемония с бесконечным списком гостей. Мне хочется в его сильные руки, и пусть они принадлежат наглому обманщику, который всё это время водил меня занос.
— Это называется сюрприз, милая, — замечает он с усмешкой.
Влад распахивает заднюю дверцу английского седана.
— Это называется подстава, милый, — я упрямлюсь из вредности. — Я выбирала каждую салфетку для стола, каждый цветок в букеты… А салют?! Боже! Я не вижу собственную свадьбу!
— Ты
