— Перестаньте называть меня «леди». Вам известно мое имя.
— По крайней мере то, какое вы назвали, мисс О'Ши. Или, может, мадемуазель? Впрочем, неважно, — сказал он, увидев ее протестующий жест. — Я вот думаю, О'Ши ведь ирландское имя. А вы говорите, вас удочерили из католического приюта. Может быть, семьсот пятьдесят тысяч долларов предназначались на закупку и отправку оружия в Северную Ирландию? А может быть, вы приехали сюда с партией наркотиков? Пока я этого не знаю, но узнаю.
— Вы с ума сошли, — хрипло прошептала она. — От вас требуется только установить мою личность. Позвоните мне в офис. Позвоните Барту Стэнтону.
— А выговор у вас не техасский.
— Я пять лет жила в Нью-Йорке. Потеряла акцент.
— Если то, что вы говорите, правда, то кто может подтвердить, что вы долгое время занимались поисками потерянного брата?
— Люди, с которыми я работаю. Барт. Моя мать, миссис Мерль О'Ши. Она живет в Шривпорте, штат Луизиана.
Он делал пометки в блокноте, который вынул из кармана рубашки. Записав, он помолчал.
— Вы говорили, что она живет в Хьюстоне.
— Когда умер мой отец, Джеральд О'Ши, она переехала к сестре в Луизиану.
— Как зовут сестру? — быстро спросил он. Эрин ответила. — Телефон?
Она дала ему телефон своей тетки и адрес.
Теребя обложку, он просматривал только что сделанные записи.
— Располагайтесь поудобнее, мисс О'Ши. Мне надо кое-куда позвонить. — Он направился к двери и, уже взявшись за ручку, снова повернулся к ней. — Кстати, Майк будет тут же за дверью.
— Вы что, думаете, я достану из-под юбки автомат и разнесу этот дом? — спросила она со всей язвительностью, на которую была способна.
— Нет, не думаю, — протянул он. — Я знаю, что у вас под юбкой. — И прежде чем выйти в холл и закрыть за собой дверь, он еще раз бесстыдно обшарил взглядом ее тело.
***
В течение следующих тридцати минут Эрин кипела от злости, ходила взад-вперед по комнате, раздражалась громкими тирадами, плакала и проклинала на чем свет стоит мистера Лоренса Баррета. Но, убедившись, что от этого ей ничуть не стало легче, она опустилась на колени и навела порядок в своих чемоданах. Когда дошла очередь до ночной сорочки, которую он с таким чувством рассматривал, если не сказать больше, она заметила, что руки у нее задрожали.
Он ужасный человек, всем отдает приказы, всеми помыкает, оскорбляет ее без всяких оснований. Каждое его движение грубо, даже его поцелуй. Почему она мысленно вновь и вновь возвращается к его поцелую, тогда как ей хочется поскорее забыть об этом, загнать этот эпизод в самый дальний угол памяти?
В утешение себе она подумала: он все-таки ей не брат, в инцесте его не обвинишь.
Я не буду думать об этом поцелуе, сказала она себе. И о том невиданном доселе трепете, который охватывал, когда он пронзительно всматривался в нее, она тоже думать не хочет. А когда под его взглядом ее губы слегка открывались, то это была лишь условная реакция. Эрин О'Ши не имеет к этому никакого отношения. Абсолютно.
Но почему тогда она спорит сама с собой?
Когда он открыл дверь, она сидела на диване, откинувшись на спинку и закрыв глаза. Она испуганно вскочила. Неужели она задремала?
— Не везет вам сегодня, мисс О'Ши.
— Что вы имеете в виду? Она с неудовольствием заметила, что голос ее дрожит от страха.
— Я попытался связаться со «Спотлайтом». Никто не отвечает.
— Что? — воскликнула она и тут же поняла, в чем дело. Взглянув на свои золотые часы, она сказала:
— В Хьюстоне уже больше шести часов. Все ушли домой.
— Барт Стэнтон на два дня уехал в Пэнхэндл. Номер в Шривпорте тоже не отвечает.
Она в волнении потерла лоб. Думай, Эрин, думай, скомандовала она себе. Но в результате нескольких последних часов голова у нее шла кругом. Казалось, целая вечность минула с того момента, как она вошла в самолет в Хьюстоне, а ведь это произошло только сегодня утром. Она была измучена и плохо соображала. Слишком много непредсказуемого и невероятного обрушилось па нее в один день.
— И все же одно мне удалось установить, причем в вашу пользу, я спросил у миссис Лайман, был ли ее муж приемным сыном у своих родителей, и она ответила «да».
— Значит, вы мне верите?
Ей были противны просящий тон своего голоса и слезы, которые вдруг прихлынули к уголкам глаз.
— Только начинаю, — признался он.
— О, спасибо, мистер Баррет. Если вы не возражаете, я теперь пойду. У меня был очень длинный и утомительный день, если не сказать больше. Если я вам понадоблюсь еще для каких-нибудь вопросов, то вы сможете найти меня в «Фермонте». Естественно, я очень огорчена историей с моим братом и хотела бы знать, что на самом деле произошло. Я не уеду из Сан-Франциско, пока все не выяснится.
Взяв сумочку, жакет и кожаное пальто, она направилась к двери. Но дойти ей не удалось Мистер Баррет положил руку ей на плечо и взял у нее сумочку.
— Вы опять ошиблись, мисс О'Ши. Вы никуда не пойдете. Вы проведете ночь здесь. Со мной.
Эрин подняла на него пустые, непонимающие глаза. Лицо человека, который силой удерживал ее в этом доме, было непроницаемым и суровым. Когда смысл его слов наконец дошел до ее замутненного сознания, Эрин высвободила плечо из-под его руки и сделала несколько шагов назад.
— Вы точно сошли с ума, мистер Баррет.
— Я бы согласился с таким утверждением, если бы отпустил вас сейчас отсюда, не выяснив до конца, кто вы такая и что вас привело в этот дом.
Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен, и пошел к двери. Обернувшись, он бросил:
— Пока что я совершенно в своем уме. — Его очаровательная, дружелюбная улыбка повергла ее в ярость. — Прошу вас меня извинить. У меня есть дела. Устраивайтесь удобно. Эта комната в вашем распоряжении.
— Пошли вы к черту, — прошипела она. Он улыбнулся еще шире.
— Я так и сделаю.
Не успел он сделать и двух шагов от двери, как она распахнула ее. Точно рассчитанным движением он крутнулся вокруг своей оси и оказался с ней лицом к лицу.
— Вы не имеете права держать меня здесь под арестом! — прокричала она.
— Разве? А кто мне может помешать? — ответил он с вызовом и несколько расслабился, увидев, что она не собирается бежать.
Она открыла рот для колкого ответа, но слова застряли у нее в горле. Кто в самом деле может ему помешать? Плечи ее резко опустились, и она тяжело вздохнула. Зачем она бьется с этим бесчувственным чурбаном? Одну ночь можно и пережить. А утром он позвонит в Хьюстон, удостоверит ее личность, убедится, что она попала сюда в поисках Кеннета Лаймана, и тогда — только ее и видели.
Ланс Баррет в упор смотрел на Эрин и, казалось, читал ее мысли. Собственно, такая у него работа — видеть людей насквозь, читать их мысли и чувства, независимо от того, что они говорят, и этому он был обучен в совершенстве.
