Что ж, очевидно, Бен абсолютно счастлив и по уши влюблен в свою невесту. Я мог только порадоваться за друга.
Бен не слишком удивился моему присутствию и не стал расспрашивать о мотивах моего визита. Меня это полностью устраивало. Не хотелось пускаться в объяснения, когда я сам не до конца понимал, что толкнуло меня приехать на ранчо.
— Ты дал Тиму свою Ямаху? – брови Бена подскакивают вверх, а глаза с веселым недоверием обращаются ко мне.
— Да, я это сделал. – Я пожимаю плечами, но про себя уже сомневаюсь, что поступил правильно. Надеюсь, все обойдется благополучно. Не хочется, чтобы мой двоюродный младший брат, за которого я чувствую ответственность, свернул себе шею.
— Что случилось, Люк? – хохочет Бен. – Помнится, ты никого не подпускал к своей «детке».
Я прикрываю глаза на мгновение, вспомнив это нелепое прозвище, которым окрестил когда-то байк. Сейчас это кажется таким смехотворным, и чувствую я себя полным придурком.
Я замечаю, как Клем закусывает губу от смеха и отворачивается, чтобы ничем себя не выдать.
— Ну, это вроде как давно было, — сухо произношу я, но, видя, как откровенно смеётся Бен и усмехается Клем, я тоже не выдерживаю и смеюсь.
— Господи, вы были такими болванами! – внезапно озвучивает Клем, и мы с Беном возмущенно переглядываемся.
— Что, прости? – Бен делает огромные глаза, от чего Клем уже открыто хохочет.
— Мы были крутыми, самыми крутыми парнями в городе! – восклицает Бен, ударяя себя кулаком в грудь.
Очень смелое утверждение с его стороны. В то время мы действительно себя таковыми считали, но серьезно, насколько крутым может быть парень, называющий свой мотоцикл «деткой»?
— Давай, Люк, скажи ей! – друг переводит взгляд на меня, ища поддержки.
Я глубоко вздыхаю.
— Да, мы определенно были крутыми.
Мой голос звучит не слишком убедительно.
— Каждая девчонка в школе мечтала о свидании с нами, — разводя руками, хвастается Бен.
Тут Клем громко фыркает, ткнув в брата указательным пальцем.
— Не завирайся только! Тебе напомнить Марту Шуберт, которую ты добивался два года, и которая в итоге предпочла тебе ботана?
— А ведь она права, - усмехнувшись, припоминаю я.
Бен смотрит на меня, как на предателя, и я виновато качаю головой.
— Ты-то откуда все это знаешь? – недоверчиво смотрит на сестру Бен. – Это было миллион лет назад, ты тогда малявкой еще была.
Клем одаривает Бена снисходительной ухмылкой.
— Ну и что, я с детства была наблюдательной и у меня хорошая память.
— Ты просто маленькая проныра, — ворчит Бен.
Так, за старыми воспоминаниями и дружным смехом проходит некоторое время. Порой я смотрю на Клем и радуюсь, что вижу улыбку на ее лице. Впрочем, я уверен, что это временно. Позже Клем вспомнит о Корице и вновь будет грустить. Это нормально. Должно пройти какое-то время, когда воспоминания больше не будут вызывать острую боль.
Возвращается Тим, к моему облегчению, полностью невредимый. Его волосы торчат во все стороны после шлема, глаза полны азарта, а на лице абсолютный восторг.
— Ох, это было круто! – восклицает Тим, возвращая мне ключи и шлем.
— Рад, что тебе понравилось. И хорошо, что все обошлось.
Не знаю, чем я думал, предлагая Тиму покататься.
И где-то в глубине сознания противный голос тут же обличает меня в лицемерии.
Нет, я знаю.
Причина проста: я хотел, чтобы Тим оказался как можно дальше от Клем.
Вот и все.
— Клем, зря ты не поехала, — заявляет Тим, пятерней приводя волосы в порядок.
— Возможно, позже, — голосом, начисто лишенным раскаянья протягивает Клем, и на короткое мгновение ее глаза обретают контакт с моими.
— Так, стоп! Никуда моя сестра на байке не поедет! – Бен строго смотрит на Тима, и тот вынужден кивнуть.
— Боже, Бенни, ты такой зануда! – Клем качает головой. Она специально назвала его детским прозвищем, зная, что тот терпеть его не может.
Бен кипятится.
— Для начала – никакого Бенни. И если тебе так хочется острых ощущений, то пошли сегодня с нами на пристань. Обещают неплохие аттракционы.
— Такие же, как в том году? – морщит нос Клем.
— Нет. Лучше, — заверяет Бен.
Клем вяло пожимает плечами, но соглашается.
— Тим, ты с нами? – Клем с надеждой смотрит на парня, и тот быстро кивает. Я делаю для себя безошибочное открытие: что бы Клем ни говорила о дружбе, Тим влюблен в нее по уши. Его глаза, полные обожания, когда он смотрит на нее, выдают его с головой.
— А ты, Лукас?
Клем обращает свой взгляд на меня, и клянусь, я вижу в нем лукавство.
А в следующее мгновение удивляю сам себя, потому что соглашаюсь.
— Отлично! – Бен хлопает меня по плечу. – Здорово развлечемся.
Это уж точно.
***
— Вот так это делается! – победоносно заявляет Клем, отставив в сторону ружье и потирая руки.
Она только что выбила все мишени в тире. До нее пробовал Бен, но ему удалось подбить только пять из десяти.
Мы уже минут двадцать находились на пристани, заставленной разными аттракционами и палатками со всякой снедью и сувенирами. Парк развлечений приезжает в Диллан каждый год ровно на месяц, и так было всегда, сколько я себя помню.
Я удивлен. Клем отлично стреляет. За свою меткость она получает большого плюшевого зайца ярко-розового цвета.
— Стрельба по мишеням – мое хобби, — прижимая игрушку к себе, поясняет мне Клем.
Я понимающе киваю, хотя мне и кажется удивительным, что такая хрупкая на вид девушка, как Клем, увлекается стрельбой.
— Ладно, теперь моя очередь, — решаю я.
Стрелять я умею. Когда учился в лётной школе, мы с приятелями часто ходили на полигон и устраивали соревнования. После смерти Дженнифер я делал это, дабы выпустить пар и забыться, пусть и на несколько минут.
Я кладу приклад на плечо и навожу прицел. Через минуту, сбив все мишени, я получаю плюшевого коалу и дарю его Тайре, чтобы она не чувствовала себя обделенной.
Девушка с благодарностью улыбается мне.
— Я тоже попробую, — вызывается Тим, но ему удается сбить только четыре мишени. Парень понуро вздыхает, а Клем начинает подбадривать его.
Наблюдая за ними, я вижу, как близки эти двое. Наверное, из них вышла бы неплохая пара, но все же они до сих пор остаются друзьями.
Я раздумываю о причинах того, почему Тим и Клем не вместе, хотя не сомневаюсь, что парень по уши влюблен в неё.
Возможно, все дело в том, что Клем не испытывает к нему того же?
Вокруг нас сверкают огни аттракционов, звучат голоса сотен людей и раздается детский смех. Кажется, что сегодня весь город собрался на пристани. Но пройдет несколько дней, и ажиотаж спадет, как это всегда бывает. Потом, в конце августа, парк развлечений уедет, чтобы вновь вернуться через год.
