Если не считать голоса. Вот где весьма отчётливо слышатся волчьи нотки. Наверное, парню стоит попробовать себя на радио. Или в сексе по телефону.
Танзи вновь задрала голову, чтобы он не увидел, что ей смешно.
– Меня зовут Танзи, я внучатая племянница Миллисент и называю её Милли только в тех случаях, когда точно знаю, что она от меня за три тысячи километров.
Танзи обернулась и, к своему удивлению, обнаружила, что гость уже успел сократить расстояние между ними. Коэффициент крадучести выше среднего, приближается к высокому, подумала она. Что ж, следует запомнить.
– Не думаю, чтобы мы встречались. – Она протянула ему руку. – Если не ошибаюсь, вас зовут Райли.
Он никак не отреагировал на её приветливый тон, ответив дежурным рукопожатием, едва-едва сжав пальцы. Нет, с такой хваткой женщину в постель никак не затащить. Ну да ладно.
– Райли Парриш, – произнёс он. – Приношу извинения, что не смог встретить вас сразу, как только вы вошли.
Никаких оправданий не последовало, но Танзи их и не ждала. Ей вообще никто не нужен – ни цербер, ни компаньон, ни заботливый и услужливый хозяин дома. Правда, судя по всему, Райли не стремился быть ни первым, ни вторым, ни третьим. Отлично. Значит, они поладят.
– Я не была уверена, что меня ждёт ужин, и заказала еду в китайском ресторане. Если хотите, присоединяйтесь. – Танзи умолкла и улыбнулась не совсем невинной полуулыбкой. – То есть если вы не возражаете против чересчур горячего угощения.
В ответ на откровенный намёк даже ни искры тестостерона.
– Хелен, прежде чем уйти, приготовила ужин, – ответил Райли. – Наверное, я пропустил ваш звонок.
– Я не звонила. Он кивнул.
– Я подумал, не стоит накрывать ужин, пока вы не приедете.
Танзи ужасно хотелось заглянуть ему в глаза, но в стёклах очков плясали отражения хрустальных снежинок, и невозможно было разглядеть, что там, за толстыми стёклами.
– Не беспокойтесь. Меня вполне устроит то, что принесут из ресторана. К тому же сегодня днём я выбилась из графика, и если вы отказываетесь поужинать вместе со мной, я пойду к себе наверх и поработаю за едой.
Прежде чем ответить, он некоторое время рассматривал её из-за непробиваемого щита хрустальных снежинок, и если только Танзи не ошиблась, между ними вкралось еле заметное напряжение.
Райли слегка наклонил голову.
– Как хотите. У меня хватает своих дел.
С этими словами он повернулся, лишив Танзи возможности и дальше разглядывать его персону.
– Я оставлю в кухне свет – вдруг вам позже что-то понадобится. Если же вам буду нужен я, нажмите семёрку на телефоне внутренней связи. А пока, если не возражаете, я желаю вам спокойной ночи.
Спокойной ночи? Кто вообще сейчас говорит подобные вещи? Нет, этот парень не просто агнец, а самый что ни на есть агнец божий – тот, кто учит других овец в стаде любить свою смирную бессловесную сущность. На вид ему лет тридцать – тридцать пять, не больше. Эх, тётя Милли, неужели ты не могла приберечь для меня к Рождеству что-нибудь весёленькое? Потому как этот тип такой истукан, что даже не возникает желания его соблазнить.
– И вам тоже, Райли, – крикнула она ему в спину. Пиджак тёмно-серого безликого костюма оказался довольно свободного покроя, не рассмотреть, какие у хвалёного Райли ягодицы. – Завтра рано утром мне надо будет уехать. Постараюсь сама открыть себе дверь.
Райли на мгновение застыл в проходе под аркой.
– Рано утром?
Господи, и как только человек, наделённый таким голосом, имеет столь безжизненную интонацию? Нет, энергия у него на нуле.
– Мне надо записать материал для шоу Барбары Брэдли. Они там снова напортачили с графиком, вот и приходится ехать в студию рано утром. После у меня ещё кое-какие дела, однако к ужину я вернусь. Так что, если вам нетрудно, разогрейте что-нибудь из того, что приготовила перед отъездом Хелен.
Танзи сама не понимала, зачем ей понадобилась последняя фраза. С другой стороны, Миллисент попросила её лишь пожить в доме. Так что расшаркиваться перед Райли не входит в круг её обязанностей.
– Ничуть. Буду ждать вас к шести.
– В шесть так в шесть.
Райли кивнул и вышел.
– Господи, и зачем мне здесь этот истукан? – спросила Танзи голубков, что белели среди ёлочных ветвей, словно обсыпанные сахарной пудрой леденцы. Голубки молча смотрели на неё, не проронив ни слова в ответ. – Придётся привыкать, ничего не поделаешь, – вздохнула Танзи.
Судя по всему, в ближайшие две недели ей придётся видеть за обеденным столом только эту каменную физиономию с толстыми стёклами очков.
Райли Парриш стоял под колючими струями душа, пытаясь объективно оценить свой дебют в новой для себя роли. Когда Миллисент наняла его для выполнения этого странного задания, она весьма расплывчато предупредила, чтобы он, не дай Бог, не попал под чары её внучатой племянницы. Судя по всему, мужчины слетались к этой особе как пчелы на раскрытый цветок. Или как эльфы к Санта-Клаусу, подумал Райли с кислой улыбкой. Однако Миллисент недвусмысленно дала понять, чтобы он неизменно оставался начеку, поддерживая при этом некоторую дистанцию.
Тогда Райли не думал, что возникнут какие-нибудь проблемы. Ведь прежде всего он профессионал. Тем не менее Миллисент гнула свою линию. Старушенция заявила, что если электронный поклонник окончательно обнаглеет и станет откровенно давить на Танзи, ему нет необходимости мучиться угрызениями совести. Пусть поступает, как сочтёт нужным. Райли выполнял свою новую миссию чуть меньше недели, однако не был уверен, что ситуация не выдумана. Он уже устал объяснять тётушке, что несколько посланий, присланных по электронной почте, вряд ли можно считать реальной угрозой. С другой стороны, Миллисент авансом оплатила ему дорогу, проживание и прочие расходы.
Итак, выступая в роли личного охранника и одновременно частного детектива, Райли собрал небольшое досье на Танзаниту Харрингтон – Господи, где только откопали такое имечко? Выяснилось, что у этой особы хорошее образование, она сама зарабатывает себе на жизнь, у неё крепкая деловая хватка, а самооценка просто зашкаливает. А ещё она напориста, как в профессиональном, так и в личном плане, теле и радиознаменитость, пусть и не общенационального масштаба, и, судя по всему, хищница и пожирательница мужчин. Что-то вроде цветка росянки в человеческом обличье – хлоп, и слопала муху, вернее, мужика, со всеми потрохами. Ему-то самому бояться нечего. Любопытство – другое дело.
Сегодня утром, сидя в дальнем конце коридора на девятом этаже отеля «Времена года», Райли прочёл последнюю статейку сей дамочки. То есть убивал время, пока сама она вела жизнь, не лишённую приятности, выпуская накопившуюся энергию. Райли поймал себя на том, что с первых дней задания, знакомясь с архивом старых материалов объекта, он постепенно вошёл во вкус этих страстных речей в защиту холостяцкой жизни, выходивших два раза в неделю. По его мнению, автору не занимать смелости, а её манера открыто, без экивоков, говорить всё, что думает, приятно подкупала искренностью. Райли вообще нравились люди прямолинейные, не считающие нужным извиняться, прежде чем высказать своё мнение. Даже если он сам с ними не соглашался.
Именно во время чтения статьи, где Танзи развивала теорию о волчищах и барашках, Парришу неожиданно в голову пришло решение, которое, с одной стороны, успокоит Миллисент, а с другой облегчит его собственную работу. Или по крайней мере сделает её более приятной. А Райли, надо сказать, привык получать удовольствие от работы.
Финниан Парриш, его отец и деловой партнёр, а также сущая заноза в заднице, наверняка бы сказал, что у сына поехала крыша. Что ж, именно потому он и не спешил ни с кем делиться. Райли обеспечил им работу? Обеспечил. А как он её выполняет, это уже его личное дело. К тому же Финн никогда ничего не узнает. Он сейчас на задании в Санта-Розе. Райли надеялся, что доведёт дело до конца прежде, чем отец вернётся в Сан-Франциско.
И вообще, как лучше и незаметнее для подобной дамочки делать своё дело, если не притворившись агнцем? Например, в первый вечер он приложил все усилия к тому, чтобы мало чем отличаться от обоев на стенке. Неприметный, вечно в тени, этакий белый шум в человеческом обличье. Затем появляется она, одаривает его взглядом своих знаменитых зелёных глаз – и ему ничего не остаётся, как проблеять смиренное «желаю спокойной ночи». Чтобы просто прикольнуть её. Кстати, на кассетах с записью телепередач с её участием, каковых Райли, готовясь к своей миссии, успел пересмотреть немало, глаза объекта частично теряли свой магический блеск.
Райли выключил воду и мысленно представил себе разочарованное выражение на лице дамочки, когда он вяло пожал ей кончики пальцев. Ага, киска, в твоих глазах мне недостаёт волчьей сущности? Райли с довольной улыбкой схватил полотенце и энергично вытерся. Что ж, судя по всему, задание окажется захватывающим, хотя, с другой стороны, и недолгим. По крайней мере оно будет длиться до тех пор, пока он не убедит Миллисент, что её внучатой племяннице ничто не угрожает. Так почему бы не провести это короткое время приятно?
