— Что тебе нужно?
— Пришел поболтать. — Он уселся в единственное кресло, а Джесси осталась стоять посреди комнаты.
Не успел появиться, как тут же стал хозяином положения, со злостью подумала она. В моей собственной квартире!
— Мне с тобой разговаривать не о чем, — произнесла Джесси, гордо вскидывая голову. Влажные волосы рассыпались по ее плечам. Род едва заметно вздрогнул.
— Ты похорошела, — сказал он бархатным голосом. — Стала настоящей женщиной.
Она криво усмехнулась.
— Ты явился ко мне домой, чтобы сделать мне комплимент? Очень мило. Если это все, можешь идти.
— Я уйду, когда сам захочу, — заявил он.
— Неужели? В таком случае тебе придется пообщаться с полицией. — Она решительно шагнула к телефону.
Род с грацией пантеры прыгнул к ней и выдернул шнур.
— Не думаю, что это хорошее решение, — спокойно сказал он.
Джесси почувствовала, что полотенце сползает с ее тела, и судорожно схватила мокрую ткань руками. Глаза Рода сузились. Он всегда напоминал ей хищника, готового к нападению. Раньше Джесси это заводило, а сейчас испугало по-настоящему.
— Уходи, — выдохнула она. — Я вообще не понимаю, зачем ты явился. Кто дал тебе мой адрес?
— Хельга, кто же еще, — пожал он плечами.
Джесси рассердилась. Почему Хельга считает, что может направо и налево раздавать домашний адрес подруги?
— Она посчитала, что не будет ничего страшного, если мы с тобой пообщаемся, — словно прочитав ее мысли, произнес Род. — Я же твой бывший супруг.
— К счастью, — пробормотала Джесси и принялась отыскивать тапочки и какую-нибудь одежду.
Она чувствовала на себе взгляд Рода, и от этого у нее по коже бегали мурашки. От него исходила такая мощная сексуальная энергетика, что Джесси с трудом сдерживалась, чтобы не сбежать от него и не запереться в ванной. В противном случае она боялась, что перестанет себя контролировать.
Несмотря на то что Джесси всей душой желала, чтобы Род ушел, в то же время ей страстно хотелось, чтоб он к ней прикоснулся еще раз.
Я с ума схожу! — роясь в ящике с нижним бельем, сказала она себе. Этот человек причинил мне столько боли, а я… Я все еще желаю его!
Род молчал все то время, пока Джесси металась по комнате. Скорее всего, он прекрасно понимал состояние своей бывшей жены, и ее реакция его забавляла.
— Выйди, я оденусь!
Он подошел к ней, вырвал из ее тут же ослабевших рук белье и, взяв за плечи, повернул лицом к себе. Джесси почувствовала, что тает. Следовало признать, что Род до сих пор интересовал ее как мужчина. Ох, пять лет аутотренинга коту под хвост! А ведь она почти убедила себя, что ненавидит своего бывшего мужа! Наверное, правду говорят, что лгать себе — глупо.
— Не нужно нервничать, — мягко сказал он, сжимая ее плечи. — Мне просто захотелось посмотреть, как ты живешь. Бывают и у меня затмения. Правда, я был уверен, что твой приятель тоже окажется здесь. Или он прячется в шкафу?
Джесси не могла отвести взгляда от его четко очерченных, красивых губ. Она как завороженная смотрела на них, и потому его слова не сразу дошли до ее сознания.
— Ты говоришь об Эдварде? — наконец сообразила она. — Я никогда не приглашаю его к себе.
На его лице отразилось сомнение.
— Встречаешься с ним только на его территории?
Наконец Джесси усилием воли заставила себя перевести взгляд на что-нибудь другое. Оказалось, что теперь она смотрит Роду в глаза. Что было еще хуже.
— Я не встречаюсь с Эдом, — сказала она, еле ворочая онемевшим языком.
Род притянул ее к себе. Она вдруг напряглась и уперлась ему в грудь руками.
— Ты дрожишь? — удивленно проговорил Род.
Джесси действительно колотило. Перед ее глазами стояли картины прошлого. Она и Род катаются в лодке по озеру, в котором отражается свет луны… Взявшись за руки, они гуляют по роще… Он целует ее и признается в любви…
И тут же, как вспышка: она входит в гостиничный номер и видит Рода, который занимается любовью с другой женщиной.
Последнее воспоминание ножом полоснуло по ее сердцу. Она отпрянула от Рода и отвернулась.
— Я замерзла, а ты не даешь мне одеться, — сказала Джесси.
— Просто мне приятно думать, что под полотенцем ничего нет.
Джесси подошла к зеркалу и взглянула на отражение Рода. Он улыбался.
— Оставь меня в покое.
— Джесси, а ты отдаешь себе отчет в том, что теперь мы будем видеться довольно часто?
— Это почему же?
— Я собираюсь влиться в ту компанию, которая не приняла меня несколько лет назад.
Теперь уже усмехнулась Джесси.
— Метишь в высшее общество?
— А почему бы и нет? — Он вынул из кармана джинсов несколько скомканных банкнот. — Видишь? Если раньше ради трехсот долларов мне приходилось работать день и ночь, то теперь такие деньги для меня — мелочь на карманные расходы.
— Не все забыли, что ты всего лишь бывший продавец мебели, — едко заметила Джесси.
Род помрачнел и убрал деньги обратно в карман.
— Ты ведь тоже об этом никогда не забывала.
— Ошибаешься. — Джесси почувствовала, что начала зябнуть по-настоящему.
Уже не стесняясь Рода, она накинула на себя халат и потом стянула полотенце. Оставалась лишь одна проблема: Джесси по-прежнему была без нижнего белья.
— Ошибаюсь? — Род явно желал продолжить разговор.
— Наверное, ты совсем не знал меня, — сказала Джесси, уходя от дальнейших объяснений.
— Да, это верно, — помрачнел Род. — Кто бы мог подумать, что нежная, милая девушка превратится со временем в беспринципную стерву.
— Это я-то стерва?! — воскликнула пораженная Джесси.
— Я так считаю.
— А кто в таком случае ты?
— Жертва обстоятельств.
Джесси расхохоталась.
— Ах бедняжка! Вот уж никогда бы не подумала, что ты, оказывается, считаешь себя жертвой! Ну рассмешил.
Род раздраженно пожал плечами.
— Смейся сколько хочешь.
— Знаешь, если я и стала стервой, то в этом виноват только ты! Я ненавижу тебя, Род! Ненавижу!
— Я ничего плохого тебе не сделал, — спокойно ответил он.
— Подонок, — процедила Джесси. — И все мужчины такие же, как ты.
В ее душе кипели обида и злость. Сколько она пережила из-за этого человека! Ее подушка была мокрой от слез на протяжении многих ночей. Мужчин Джесси стала бояться, опасаясь, что они могут поступить с ней так же, как и Род. Вот и мать говорит, что все они одинаковые!
Она стиснула зубы, чтобы не расплакаться в присутствии бывшего мужа. Нет, она не даст ему повода радоваться! Пусть думает, что он ничего больше не значит для нее и она не испытывает никаких чувств, кроме ненависти.
