— Вот с такой женщиной не стыдно и на пляж пойти.
На что острая на язык дама парировала:
— Зачем на пляж? Если не стыдно, можно сразу в баню.
Ирина снова взглянула на Анатолия и прыснула.
— Ты чего? — удивился муж.
— Да так. Вспомнила.
— Интересно, что?
— Как ты сделал комплимент нашей Розе Платоновне.
— Это когда?
— В ресторане, на вечере.
— А-а. Той, с тонкой талией?
— Надо же, запомнил, — ревниво подколола его Ирина.
— Ну, такую фигуру нетрудно запомнить. Жаль, не первой свежести осетринка-то.
— Фу, какой ты похабник! А я не знала.
— Ха-ха-ха! Сама напросилась.
— Знаешь, что я сейчас подумала?
— Что?
— Что больше не оставлю тебя одного. Вместе будем в Порошино ездить.
— И с каких это вы лесов упали, мадам? Что-то новенькое.
— Да-да! И не надейся, что я еще раз предоставлю тебе такую свободу.
— По-моему, у тебя температура, — посмеивался Анатолий, довольный тем, что его ревнуют.
— Смейся, смейся! А свободы не видать.
— Век?
— Вечность!
— Ну, мать, ты не на шутку разошлась. К чему бы это? — игриво поглядывал он на жену.
— В таких делах не шутят, — серьезно отвечала Ирина.
На следующий день Ирина совсем сбилась с ног, собирая чемоданы.
Надо было срочно привести в порядок шорты и джинсы Анатолия, на которые он умудрился этим летом насажать пятен, постирать и погладить пару новых рубашек. Кроме того, своей очереди дожидались купальник с оторвавшейся застежкой, несобранные косметичка, аптечка и туалетные принадлежности.
Вечером, вымотанная сборами, Ирина поплелась в ванную, чтобы сделать педикюр, эпиляцию и принять душ. Когда шла из ванной в спальню, Анатолий, смотревший по телевизору футбольный матч, спросил:
— А мои плавки положила?
— Плавки? Кажется, положила.
— Так «кажется» или положила? — донимал он ее своими вопросами, не отвлекаясь от игры.
— Посмотри сам.
— Как я посмотрю, если не знаю, в каком чемодане что лежит?
— Посмотри в большом. В синем пакете.
— В большом синем пакете?
— Чемодан большой, а пакет синий, — раздраженно пояснила Ирина.
— Бей! А-а, черт! Кто так бьет, салага?! Какой чемодан? Синий?
— Боже мой! Нет у нас синих чемоданов! Отстань от меня! Я устала, а ты уже два часа у телевизора сидишь.
— А кто целый день по магазинам и химчисткам мотался? Еще не хватало, чтобы я при живой жене сам чемоданы паковал!
— Если ты не отстанешь от меня, я буду не живой, а мертвой! Понял? Все! Я пошла спать!
— Значит, я на море без плавок еду?
— Там этого добра на каждом шагу.
— Бесплатно?
— Это дерьмо стоит копейки.
— Значит, в дерьмо меня решила одеть? Спасибо!
— На здоровье!
Ирина все же пошла в прихожую, где стоял закрытый на все замки большой кожаный чемодан, с трудом открыла его и начала выкладывать на пол один пакет за другим. Плавки оказались на самом дне. Она чуть не плакала, когда укладывала все эти вещи обратно. До самолета оставалось чуть больше шести часов, а на сон не более четырех.
Самолет летел в солнечную Турцию. Пассажиры в предвкушении отдыха потягивали пиво, читали, слушали музыку или попросту спали. Ирина с завистью покосилась на Анатолия, который сладко посапывал после принятых в начале полета ста граммов коньяка. Ей бы такую расслабуху! Она в очередной раз глубоко вздохнула, но это не помогло. Нервы были напряжены до предела. Виной тому вся эта информация о террористах, водопадом обрушившаяся на бедных обывателей. Опасность вдруг стала вполне реальной, даже осязаемой, как только лайнер оказался в воздухе. В каждом пассажире Ирине чудился притаившийся бандит, а воздушные ямы, в которые иногда попадал самолет, заставляли ее нутро сжиматься в комок. Она задыхалась, находясь в полуобморочном состоянии. Откуда-то издалека пришла мысль, что небольшая прогулка по салону избавит ее от дурацких страхов. Она поднялась с кресла и на ватных ногах направилась в сторону туалета. Ее мутило и покачивало, а перед глазами стояла пелена. В конце салона ее бросило в сторону, на чье-то кресло, в глазах совсем потемнело, и она потеряла сознание. Чьи-то руки подхватили ее и усадили. Прибежала стюардесса со стаканом минеральной воды. Ирина сделала несколько глотков и без сил откинулась на спинку сиденья.
— Может, примете таблетку от тошноты? — спросила стюардесса.
— Нет, спасибо. Мне уже лучше.
— Тогда посидите, отдохните, а я скоро еще подойду. Вы, молодой человек, не стойте в проходе, идите на место этой пассажирки. Вон туда. Место 45. Потом поменяетесь, если что…
Ирина подняла глаза и посмотрела на темноволосого парня в белой тенниске, уходящего по проходу. «Даже не поблагодарила, — вяло подумала она. — Ладно. Он же видел, что мне сейчас не до вежливости».
Стюардесса привела врача, пожилого седовласого мужчину.
— Добрый день! Меня зовут Михаил Борисович. Я врач. Как вы себя чувствуете?
Его вкрадчивый, чуть глуховатый голос, легкое грассирование и длинные гласные действовали успокаивающе. Он обхватил ее левое запястье двумя пальцами, нащупал пульс, затем мягко приподнял подбородок и оттянул нижние веки.
— По-моему, ничего страшного. Это нервы. Но на месте надо будет проконсультироваться с терапевтом.
Он ободряюще похлопал Ирину по руке, улыбнулся и ушел.
В аэропорту их группу встретила маленькая девушка с копной русых волос и золотым загаром.
— Меня зовут Лина. Я ваш менеджер. По всем вопросам обращайтесь ко мне. После получения багажа собираемся здесь же, а потом идем к автобусу.
Стоя на твердой земле, Ирина почувствовала, как к ней возвращаются силы и вместе с ними хорошее настроение. Она со смехом начала рассказывать мужу о пережитом в полете, но он сосредоточенно смотрел на вращающийся барабан с багажом и не слушал ее. Ей и самой вся эта история уже казалась не достойной внимания. От нечего делать она начала разглядывать людей. Это занятие всегда доставляло ей особое удовольствие. Например, в их группе были такие колоритные типы, что смотреть на них можно сколько угодно — не надоест. Взять вон ту красивую пару. Ирина сразу же окрестила их «молодоженами» и оказалась права. Юная жена — тоненькая былинка на балетных ножках, с ленивой грацией, слегка высокомерно посматривает на толпу, но взгляд, обращенный на своего спутника, тут же меняется, становится нежно-лукавым или томно-призывным. Ее молодой муж старается выглядеть солиднее, старше, для чего поджимает по-детски пухлые губы и хмурит брови. Но, ловя на себе любовные взгляды подруги, не сдерживается и отвечает белозубой улыбкой, открытой и счастливой. А вот другая пара. Им лет по сорок. Он — массивный, с большим животом, с оценивающим взглядом маленьких, глубоко посаженных глаз. Оценивает в основном юных дев и молодых женщин. Она — еще не старая, но уже и не молодая, чтобы носить такие короткие шорты. Ирина с легким осуждением отметила жировые отложения на бедрах этой мадам, но тут же пожалела ее, увидев, как та страдает из-за своего мужа. Он в этот момент оценивал хорошенькую стюардессу, идущую по залу походкой манекенщицы. «Да-а, мужики все на одну колодку», — вздохнула про себя Ирина, впрочем, без особой горечи. Несмотря на недавние уколы ревности, в своем Толе она была уверена на сто процентов. Пиво и футбол — вот две самые большие страсти в его жизни. Женщинам в ней отводилось место не многим больше, чем утренней зарядке, которую он делал наспех, кое-как и не каждый день.
