— Кажется, вы жаловались на усталость.
Она подошла к автомобилю и села рядом с Майком, стараясь, однако, чтобы между ними сохранялась как можно большая дистанция. Даже в состоянии усталости она ни на секунду не забывала о его присутствии, и сердце ее забилось быстрее. Ее тянуло к нему так сильно, что она отзывалась на это влечение, несмотря на утомление и досаду. Этому нужно положить конец.
— Спасибо, — сказала она, обращаясь к шоферу.
— Не за что, мисс. Вам надо быть внимательней, переходя улицу в неположенном месте. Если вас собьет машина, водитель окажется прав.
Лесли уставилась на стриженый затылок «бобби».
— Правда? Пешеходы не имеют права здесь ходить?
— Только по переходу, оборудованному светофором. Не потому, что кому-то нравится давить людей, как вы понимаете. Просто машин очень много.
— Не говоря уж о людях, — добавил Майк. — Мне кажется, Лесли это не нравится.
Лесли ничего не сказала. После нескольких минут напряженного молчания она поняла, что опять повела себя как зануда. И как это у Майка получается вытворять с ней такое? Мысль о предначертанности судьбы казалась тем более смехотворной, что означенный мужчина имел способность заставить упомянутую женщину чувствовать себя дурой, сам оставаясь в рамках приличия.
— Благодарю вас, Майк, что подвезли меня. Я вам очень признательна за то, что не пришлось идти пешком.
— В этом не было никакой необходимости, поскольку мы далеко не заядлые туристы, а у полиции достаточно свободных машин.
— Я была к вам несправедлива, — призналась она. — Вы влипли из-за меня в историю. Ведь это даже не вашу дверь пытались взломать.
Он улыбнулся.
— Можно сказать — влип в историю, а можно сказать — получил нежданную награду.
Лесли не была уверена, ведет ли он речь об их ночном приключении в Скотленд-Ярде, но и уточнять не собиралась. Если ни о чем не спрашивать, можно прожить в неведении счастливую жизнь. Лесли Клослоски.
В отеле она добиралась до своей комнаты дольше, чем хотелось бы. Усталость давала о себе знать с каждым шагом. Первым делом, обещала она себе, я завалюсь в кровать во всей одежде. Просто плюхнусь на матрац и просплю весь день. Не имело значения, что она должна была перевести свои внутренние часы. Сейчас их, вероятно, уже не поправить. Она так устала, что лишь оказавшись за три двери от вожделенного рая поняла, что Майк все время шел рядом.
Она остановилась.
— Куда вы идете?
— К вам в номер.
Она даже рот открыла от изумления. Он смотрел на нее выжидательно.
— Это невозможно! — взвизгнула она.
— Почему же?
— А зачем?
— Надо его проверить. Быть может, взломщик приходил опять, пока вас не было.
Она опять ошарашенно уставилась на него.
— О нет, Господи! Не может быть, что я весь день провела в Скотленд-Ярде!
Она заторопилась вдоль по коридору к своей двери, справившись с ключом в рекордное время. Все было на том же месте, что вчера вечером. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. К огорчению Лесли, недоставало одного — Гэрри собственной персоной.
— Проверьте как следует, — посоветовал Майк.
Она с тяжелым вздохом принялась перебирать свои вещи, приговаривая, что никогда впредь не прочтет ни одного детектива. В реальности все оказалось лишенным всякой тайны, одно занудство. Теперь она это знает. Кровать выглядела так заманчиво. Она старалась ее не замечать, но была обречена на поражение в этой борьбе. Лесли собралась попросить Майка уйти и сразу зарыться в постель, но тут зазвонил телефон.
— Привет! Это я, — послышался голос Гэрри.
— Черт возьми, Гэрри, где ты? — спросила Лесли.
— В кровати. О, какой он приятный мужчина, это что-то!
— Ты ведь только что с ним познакомилась!
— Это судьба, Лесли.
В голосе Гэрри звучала обида.
Лесли вперилась в потолок, стараясь запастись терпением, которого так не хватало. Ей не хотелось взрываться гневом в присутствии Майка, который по-прежнему стоял, прислонясь к гардеробу и изучая противоположную стену. Лесли повернулась к нему спиной и тихо сказала в трубку:
— Надеюсь, ты приняла меры предосторожности… Понимаешь, что я имею в виду?
— Успокойся, я еще не потеряла голову.
Лесли вздохнула.
— Не обольщайся, вот что я тебе скажу.
— Да, мамочка.
— Вчера вечером кто-то пытался проникнуть в наш номер.
— Не может быть! Ты не пострадала?
— Со мной все в порядке. Он не успел даже открыть дверь. — И Лесли рассказала о происшествии, опустив одну важную деталь, а именно Майка. Закончила она так: — Сейчас я еще раз все осмотрела. Кажется, все в порядке. Не проверила только твой багаж. Правда, сумки выглядят нетронутыми, так что, видимо, ничего страшного. Сейчас лягу спать, поэтому ты, когда придешь…
— Я… я не приду.
Лесли была уверена, что ослышалась. Проклятый самолетный синдром.
— Что ты сказала?
— Мы встретимся в Корнуолле. Мне правда очень жаль. Лесли, я надеюсь, ты не будешь дуться. По крайней мере, постарайся меня понять. Талли хочет, чтобы я осталась с ним. Лесли, он замечательный. Настоящий мужчина. Это всего на пару деньков. Я влюблена.
Лесли опустилась на кровать. Спать ей уже не хотелось.
— Не верю, — сказала она.
— Ты сердишься, это правильно, я тебя не виню. Знаю, что поступаю ужасно, но это выше меня. Я должна быть с ним. Вот влюбишься сама, тогда поймешь.
Майк кашлянул. Лесли крепки зажмурилась. В тот момент она была готова убить первого, кто попадется ей на глаза. Прежде желание ударить кого-нибудь никогда не было таким настоятельным Наконец она произнесла единственное, что пришло на ум:
— Но у тебя в сумке наш фен.
— Ах, спасибо тебе, что ты на меня не сердишься, — промолвила Гэрри с искренней благодарностью. — А с феном никаких проблем. Во внешнем кармане запасные ключи от всех сумок.
— Гэрри! — воскликнула Лесли, потрясенная проявлением такой беспечности.
— А как же? Если я вдруг потеряю ключ, как тогда достать вещи? Самое разумное — держать запасные ключи в сумке.
— Ты невозможна, Гэрри. Дай Бог тебе добраться до Корнуолла.
— Обещаю! Лесли, ты просто чудо.
Когда Гэрри повесила трубку, Лесли пришло в голову, что есть некая поэтическая несправедливость в том, что Гэрри достался мужчина, а ей — фен. Она повернулась к Майку, который наконец перестал изучать обои. Он по-совиному моргнул из-за очков, и Лесли осталось только гадать, было ли это проявлением вежливости, или его действительно заинтересовал рисунок обоев.
— Звонила Гэрри, — объяснила она.
