— Привет, — сказал Джонатан, входя в комнату. Он сразу же подошел к ней, наклонился и поцеловал.
— Привет, — сказала она, почти задыхаясь.
Его присутствие заглушало внутренний голос, предостерегающий от поспешных решений.
Джонатан смотрел на нее и думал, как она прекрасна, несмотря на потрепанный и поношенный рабочий халат.
— Ты великолепна. Она засмеялась.
— А ты сумасшедший.
— Да. Я же говорил тебе, что мы отличная пара.
— Ох, говорил!
Глория закрыла глаза, когда он снова поцеловал ее, и уже не слышала благодушных увещеваний своего внутреннего советника. Она испытала радость… любовь. И все это дал ей Джонатан!
Неделю спустя Глория была в своей новой квартире, когда зазвонил телефон. Она догадалась, кто это был, еще до того, как сняла трубку. Поинтересовавшись, как она устроилась новом доме, Джонатан спросил, работает ли он завтра. Глория сказала, что нет.
— Отлично. — Джонатан усмехнулся. — Значит, завтра я повезу тебя в одно очень интересное, особенное место.
— Ты это делаешь каждый вечер, — Глория не удержалась от улыбки.
— Но ведь и ты — особенная женщина!
Джонатан помедлил.
— Однако на этот раз это будет кое-что другое. Надеюсь, ты будешь свободна весь уик-энд?
— Буду. А в чем разница?
— По телефону трудно объяснить.
«И мы опять не будем одни, — подумал он про себя с сожалением, — как всегда».
Их совместные вечера были замечательны. Они много разговаривали. Но Глория до сих пор не говорила ему всего до конца, в то время как он рассказывал о себе абсолютно все. Они могли обсуждать сотни разных проблем, начиная с косметики и кончая историей искусства. Глория все больше заинтересовывала его. Вот почему завтрашний вечер должен стать маленьким сюрпризом. Должны же и у него, Джонатана, быть свои секреты. Подумав об этом, Джонатан улыбнулся. Он вел себя, как ребенок.
Голос Глории прервал его размышления.
— Каждый вечер ты возишь меня в шикарные рестораны. Надеюсь, Джонатан, ты делаешь это не за счет фирмы, и потом твой партнер не потребует от тебя финансового отчета о твоей расточительности?
— Нет, ты для меня не имеешь ничего общего с бизнесом, Глория. Ты — исключительно удовольствие.
Он услышал ее быстрый вдох и понял, что совершил очередной промах. Уже не в первый раз он хотел потребовать, чтобы она рассказала ему все о себе. Разговаривать с ней было все равно, как кататься на тонком льду. Много раз он чувствовал, что сказал что-то не то. Но никогда не мог понять, почему.
— Кстати о нем, о моем партнере. Завтра мы будем ужинать у него.
Джонатан решил все-таки предупредить ее: иногда она обижалась совсем по пустякам.
Кроме обычной настороженности, Глория на этот раз почувствовала, что раздосадована. Три недели они с Джонатаном были одни, и это было так замечательно. Она уже с нетерпением ждала их долгих прощальных поцелуев, которые пробуждали в ней желание неизведанных ласк. Эти чудесные поцелуи заставляли ее забывать о сдержанности, осторожности. Несколько раз она хотела просить Джонатана остаться у нее, но в последний момент не решалась сделать это. Она все еще боялась испытать новое разочарование. Завтра же им предстоит провести вечер в большом обществе, где наверняка будет много народа. При мысли об этом к Глории опять вернулась ее обычная неуверенность в себе. Ну, что же, раз он так хочет…
— Как нужно одеться? — деловито спросила она.
— Ну, некоторые, конечно, разоденутся шикарно, а кое-кто будет раскрашен, как кукла. Но ты всегда выглядишь так, как надо, ты хороша в любом наряде.
Его беззаботный тон не успокоил ее. Ради Джонатана она хотела выглядеть как подобает. И она постарается не растеряться в обществе незнакомых людей.
По ее молчанию Джонатан догадался, что в ее душе происходит борьба, и она не уверена, следует ли ей идти.
— Я должен там быть, — добавил он. — И я хочу, чтобы ты была со мной.
— Так говоришь, оденутся шикарно, — рассеянно спросила она, мысленно перебирая свой гардероб.
— Ну да, шикарно, но если у тебя нет декольтированного платья, то ничего страшного.
Она не сказала «нет»! Как бы он хотел сейчас оказаться рядом с ней. Вот уже три недели он видел ее каждый вечер, иногда не больше часа, но они были всегда вдвоем, и ему было так хорошо с ней!
Сначала, когда он целовал ее на прощанье, это был всего лишь легкий, непринужденный поцелуй. Но эти короткие поцелуи, ее покорность и нежность сводили его с ума. Последние несколько вечеров эти поцелуи не были похожи на то, что он чувствовал и испытывал раньше с другими женщинами. Ему хотелось большего. Он чувствовал, что и Глория испытывает такое же страстное желание.
— Джонатан, — сказала Глория, — расскажи мне что-нибудь о завтрашнем вечере.-
Он уловил в ее голосе нотки какого-то нового беспокойства, отличного от настороженности, к которой он уже привык.
— Что случилось? — тихо спросил он.
— Ты очень хорошо ко мне относишься. Почему?
Он нахмурился. Откуда у этой молодой, обаятельной женщины такой комплекс неполноценности? Неужели она считает все, что он делает для нее, невероятным?
— Я к тебе очень хорошо отношусь. Мне нравится быть с тобой. Ты умна, красива… Да просто неотразима.
Она снова надолго замолчала.
— Почему ты заботишься обо мне? — спросила она, наконец.
Джонатан поднес трубку ближе к губам.
— Откуда я знаю? Может у меня слабость к боязливым женщинам.
Глория засмеялась.
— Да, должно быть, так.
— Ну, вот так и думай.
— Хорошо, — покорно согласилась она. У нее внутри все трепетало.
Повесив трубку, Глория обхватила голову руками и несколько минут просидела без движения. Мысли так и метались в ее голове.
Так, где же они проведут завтрашний вечер? Почему она не спросила об этом? Она просто сумасшедшая, но… это не имеет значения — она все равно пойдет с ним. Джонатан сломал ее внутренний барьер, заставил сомневаться в мудрости или глупости своих поступков, последовавших за побегом из Ливерпуля. В конце концов она, действительно, не сделала ничего дурного и не чувствовала за собой никакой вины. Какая разница, что думают о тебе посторонние?
Однако сейчас не время задавать вопросы, это нужно было делать два года назад. Нет, она слишком далеко зашла, чтобы возвращаться, и она будет жить, как жила эти два года. Только одно исключение она сделает — для Джонатана.
На следующий день Джонатан приехал рано вечером. Глория открыла дверь на первый же его стук и, нежно улыбаясь, посмотрела на него.
— Я видела в окно, как ты подъехал. Не знаю, как ты можешь так быстро бегать по этой лестнице?
