У Тора перехватило дыхание. Ее темно-синие глаза стали почти черными. Эффект от этой фигурки эльфа на заборе был потрясающим, завораживающим. Он смотрел на Кэм и забывал все остальное: свой гнев на режиссера, заботы о ранчо, цель их поездки в прерию… Ничто не имело значения. Ничто, кроме Кэм Стирлинг.
Она широко улыбалась.
— Только не говорите мне, что у вас нет кубиков льда.
— Забирайтесь на мою лошадь. Я довезу вас до дома и угощу бокалом, до краев наполненным льдом.
Она спрыгнула с забора, легко оперлась на его протянутую руку и вскочила на коня позади него. Прикосновение его сильных загорелых пальцев доставило ей непередаваемое наслаждение. Несмотря на летнюю жару, холодок пробежал по ее спине, предупреждая об опасности. «Спокойнее, спокойнее», — сказала она себе.
Минутой позже они поскакали, и Кэм обняла Тора за талию.
— Не жалеете, что сменили забор на лошадь? — Тор чувствовал себя так, будто неожиданно попал в сказку с принцем и похищаемой красавицей.
— Открою вам один секрет, — она прижалась щекой к его широкому плечу и прошептала на ухо: — Ваше седло и свернутый плащ гораздо удобнее, чем железный забор.
Он рассмеялся глубоким грудным смехом:
— Мне кажется, вы совсем отвыкли сидеть на обычном стуле. — Он пришпорил лошадь, направляя ее налево, к дому.
— У вас прекрасное ранчо. Выглядит впечатляюще и с земли, и с воздуха.
— Спасибо. — В голосе Тора прозвучало удовольствие. — У нас действительно уникальная земля. Она граничит с парком Глэйси и идет до самого Флэтхеда и плотины Голодного Пса. — Близость Кэм доставляла ему неизъяснимое блаженство. Он ощущал не только ее руки, но и ее упругую, полную грудь, слегка касавшуюся его спины. Неожиданно охрипшим голосом он продолжил: — Мы держим около тысячи голов скота и выращиваем выносливых, сильных лошадей.
— Как эта? — Кэм похлопала гнедого жеребца.
— Нет. Я подобрал Пега в горах три года назад, он был диким мустангом.
— Пег? Странное имя для жеребца.
— Его полное имя — Пегас. Придумал один мальчик, работавший у нас летом. Едва ли этот мальчик хорошо знал греческую мифологию. Он услышал это имя в одном из мультфильмов.
Кэм рассмеялась:
— Неплохо… Когда ваш конь мчится галопом и его черная грива и хвост развеваются, действительно кажется, что он летит… А что за мальчики работают с вами?
— Мы привозим сюда подростков из города, чтобы они поработали пару месяцев. Ребята приезжают самые разные. В этом году двоих прислали из исправительной колонии. Они приезжают сюда из автоматизированного мира и обретают уважение к себе и к земле.
— А сколько их?
— В этом году десять: по одному на каждого ковбоя.
— Это замечательно. Для большинства людей благотворительность — это выписать под гром аплодисментов чек и забыть, а вы тратите время, посвящаете себя тому, чтобы… — Она внезапно замолчала.
— Что-нибудь случилось? — спросил Тор.
— Простите. При виде вашего дома я забыла, о чем говорила. Как он красиво расположен на склоне горы! Кажется, будто природа обняла его и прижала к своей груди.
Тор натянул поводья, останавливая лошадь:
— Этот дом построен в 1870 году, когда мой прапрадедушка бросил золотоискательство в Глэйси Крик и завел ранчо. Он влюбился в этот заброшенный уголок земли, окруженный горами. И купил всю эту землю, до самого горизонта. Каждое поколение перестраивало комнаты в главном доме и вводило всяческие усовершенствования. Но из окон открывается все тот же вид. И по-прежнему со всех сторон — горы на горизонте.
Кэм с восхищением огляделась.
— Вы живете среди такой потрясающей природы, среди любви и тепла. Глядя на эту веранду вокруг дома, я вспоминаю свой собственный дом.
— Это где же? В Голливуде? — с ласковой насмешкой спросил Тор.
Кэм легким движением сзади надвинула ему шляпу на глаза и ответила, подражая его ленивой, протяжной манере речи:
— Прости, приятель, но я сама родилась на ранчо.
Она легко соскользнула с лошади и, глядя на Тора снизу, продолжала:
— Мы жили в Санта-Инез Вэлли, к северу от Санта-Барбары, у Национального парка Лос-Падрес. С нашей веранды открывается вид на горы Сьерра-Мадре. На тысячи акров земли у нас была дюжина лошадей, сотня быков, молочная корова, пятьдесят цыплят, два петуха, пять собак. Мои родители, две бабушки, трое братьев, я и…
— …куропатка на грушевом дереве, — со смехом закончил он этот бесконечный перечень.
Шутка не отвлекла ее от созерцания стройного, атлетического тела. Кэм с восхищением смотрела, как Тор спрыгнул с лошади и похлопал ее по выгнутой шее.
— …Нет, но у нас была лама, которая жевала ветки яблонь.
Смеясь, он распахнул входную дверь:
— К сожалению, не могу предложить вам такого экзотического зрелища, как лама.
— Что ж, зато у вас есть кубики льда.
Тор, как заботливый гид, указал рукой направо:
— Кухня вон там. Идемте.
— Как здесь мило! — Она глубоко вздохнула. — И пахнет чем-то вкусным. М-м-м, домашними пирожками. — Облизывая губы, Кэм смотрела на кастрюли и сковороды с горячим обедом на огромной газовой плите. — Ой, какая огромная форель!
— Наш повар провел все утро за рыбалкой на горной речке.
Она тоскливо обвела глазами яства:
— Похоже, у вас сегодня будет пир.
— Почему же «у вас»? Можно и «у нас». — В его голосе не было привычной насмешки, а только радушие.
Осматривая содержимое холодильника, он перечислял:
— Чай со льдом, лимонад, кола. Апельсиновый сок, яблочный, томатный… Пиво…
— Апельсиновый сок и…
— Побольше льда, — подсказал он.
Пока Тор разливал напитки, Кэм бродила по большой кухне. Интерьер был выдержан в зеленоватых тонах — от обоев цвета молодых побегов папоротника до современных электроприборов цвета авокадо. В центре — массивный дубовый стол. Во время обеда можно любоваться темными горами, нависающими над зеленым лугом. Прямо под окном — огородик с разнообразной зеленью.
— Ваш повар прекрасно поладил бы с моей бабушкой Мэгги. Она постоянно выращивает петрушку и зеленый горошек для салатов.
Тор протянул ей высокий, наполненный соком и льдом бокал.
— Это превзошло все мои ожидания, — зацокала она языком, попробовав.
— Ну как, льда достаточно? — лениво спросил Тор, опускаясь на стул у обеденного стола. — Садитесь, Бога ради. Я устал.
Кэм послушно села. Пора переходить к цели своего приезда. Но хозяин, по-видимому, не спешил расставаться с ней.
— Расскажите мне еще что-нибудь про своего прапрадедушку, — попросила она, устраиваясь поуютнее. — Вы сказали, что он был золотоискателем?
