– Нет, он купил нечто вроде лыжного курорта в горах, в пятидесяти милях от Денвера, и хочет построить рядом зимний спортивный комплекс. – Он просмотрел листы, которые держал в руках. – Если у нас останется время после ухода Джонсона, я хотел бы вместе с тобой пораскинуть мозгами относительно того, каких удовольствий может пожелать женщина на лыжном курорте. Подобные идеи ты подкинула мне насчет отеля для новобрачных, который я в прошлом году проектировал для Багамских островов.
– Спасибо. Лыжный курорт отличается от типового проекта, правда?
– Угу, – пробормотал он, поглощенный чтением записей. – Проводи его, пожалуйста, когда он придет.
Прошло четыре с половиной часа, и Мэгги, сидя рядом с пишущей машинкой, сосредоточенно терла переносицу. Позднее свидание прошлым вечером определенно отразилось на ее здоровье. Ей хотелось зевать, вокруг глаз были круги. Все, о чем она мечтала, это пойти домой и завалиться спать. Голос Джеймса застал ее врасплох за широченным зевком, и когда она заметила его, рот ее был еще открыт.
– Постарайся пораньше лечь, – посоветовал он. – Одна.
Мэгги сжала губы и подавила порыв сказать ему, что решила отвергнуть предложение Фрэда. Она вовсе и не собирается успокаивать Джеймса. В свои двадцать пять лет она имеет право сама распоряжаться собственными любовными делами.
То, что она никак не прореагировала на его насмешку, казалось, вызвало у него раздражение, и он проворчал:
– Я хочу с тобой поговорить. Это ненадолго.
Мэгги, взяв с собой ручку и блокнот, проследовала за ним в кабинет, мысленно моля, чтобы он не начал диктовать. Может быть, и не потребуется много времени, но если уж Джеймс начал, то о времени он забывает совершенно. Она хотела предложить ему воспользоваться диктофоном. Для столь современного мужчины у него были довольно странные старомодные предрассудки.
Мэгги содрогнулась, оглядев кабинет. Сегодня все тут было не так. Папки со скоросшивателями разбросаны по столу, рулоны с архитектурными чертежами валялись на темно-зеленом ковре, а скомканные бумажки вокруг мусорной корзины равно свидетельствовали как о «меткости» Джеймса, так и о его черном юморе.
Стараясь не замечать беспорядка, Мэгги осела в кресло, раскрыла блокнот и посмотрела на него в ожидании. К ее удивлению, Джеймс начал теребить одну из папок, лежавших у него на столе.
Мэгги неодобрительно следила за ним. Джеймс Монтгомери за те пять лет, что она его знала, продемонстрировал массу свойств собственного характера, но нерешительности среди них не было. Он знал, чего хочет, и добивался этого. Она почувствовала, как волна нежности охватила ее при виде этих неловких движений. Мэгги удивлялась, что же с ним случилось. Если бы она не знала его как облупленного, то сказала бы, что он растерялся. Но она его знала. Мэгги подозревала, что сомнений у Джеймса не бывало с младших классов школы.
– Убери ты эту чертову ручку, – сказал он сердито. – Не о работе речь. О личных делах.
«Ох нет! Только не очередная лекция о злодейских притязаниях Фрэда», – с отвращением подумала Мэгги.
– Я не вижу оснований, – игриво начала она.
– У тебя нет оснований? И точка? – повторил он ее слова, намеренно неправильно расставляя ударения. – Соображений о том, что думает мужчина, у тебя не больше, чем у моей пятилетней племянницы.
– А это значит, что у меня много оснований для того, чтобы подбодрить Фрэда, – должна же я побольше узнать о мужчинах. – Настроение у нее постепенно начинало портиться.
– Итак, об основаниях ты не хочешь послушать? – требовательно спросил он.
– О чьих? – мягко поинтересовалась она. – О твоих или о Фрэдовых?
Джеймс отшвырнул папку, которую держал в руках, даже не поинтересовавшись, упала она на стол или на пол.
– Черт с тобой, если ты так стремишься набраться опыта, тогда…
Он подошел к окну, за которым расстилался погружающийся во тьму город.
– Тогда я постараюсь, чтобы твои друзья не причиняли тебе боли, – бросил он через плечо. – Если ты хочешь проделать, что положено, ладно, давай. Но проделано это будет со мной, и играть мы будем по моим правилам.
У Мэгги широко раскрылся рот. Она смотрела на него в остолбенении, нарастающее возбуждение от этих невероятных слов постепенно охватывало ее. Возможно ли, чтобы он думал о ней не только как о друге, но и как о чем-то большем?
Но как же может она поддержать его предложение? Что, если она неправильно поняла его намерение? Если она сделает неискреннее движение сейчас, она никогда больше не сможет взглянуть ему в лицо.
– Ну так как? – Вопрос Джеймса прозвучал как выстрел. Он испытующе смотрел на нее.
– А насчет правил?
– Если ты так прямо сразу об этом, – он криво усмехнулся, глядя на нее, – то мой опыт исчисляется годами.
Она была не в состоянии объяснить себе, что же это все для нее означает. Выпятив нижнюю губу, чтобы казаться смелее, она спросила:
– О чем, собственно, ты говоришь?
– Я говорю, – он присел на стол, ясно выговаривая каждое слово, – что пока я не начну соображать, отчего тебя вдруг потянуло на эти дела, я как твой друг хочу быть твоим проводником, чтобы избавить тебя от ловушек, таящихся в подобных связях. Это вполне ясно?
– Да. – Эйфория покинула Мэгги, словно воздух – проколотый воздушный шарик, оставив холод вместо себя. В один какой-то безумный момент она понадеялась, что он с ней будет нежен… а он просто собрался учить ее осторожности в любовных интрижках, с горечью подумала она. Глаза ее были устремлены на глянцевую поверхность его стола, мысли путались. Из них ясной была лишь одна: лучше хоть что-то, чем ничего, по старой пословице.
– Я… – начала было она, не осознавая, что, собственно, собирается сказать, но он перебил ее.
– Нет, сейчас ничего не отвечай. Подумай о том, что я сказал. Ты должна дать мне ответ сегодня вечером, когда я за тобой заеду.
– За мной заедешь? – переспросила Мэгги машинально.
– А разве я тебе не говорил? Сегодня ночью мы улетаем в Денвер на осмотр участков Джонсона. – Он улыбнулся ей столь ангельской улыбкой, что обмануться нельзя было ни на минуту. Он опять забыл посвятить ее в свои планы.
– Нет, ты мне не говорил, – ответила она сердито.
– Тогда я подозреваю, что ты не заказала билеты на самолет. – Он посмотрел на нее с тревогой. Сразу стало ясно, что эта мысль только сейчас пришла ему на ум.
– Ты совершенно прав, – кивнула Мэгги. – Я это сейчас сделаю. – Она поднялась с радостью, готовая бежать. Ей нужно было время, чтобы подумать. Она не могла собраться с мыслями, пока была рядом с ним.
– Прекрасно, – пробормотал он, мгновенно углубившись в архитектурный проект. – Я хочу свежим взглядом посмотреть на документацию, присланную Джонсоном. Зная Джонсона, можно предположить, что участок у него на голой скале, а земляные работы ведутся безобразно. И еще, Мэгги, – обратился он к ней, – не надо заказывать комнаты в отеле. Джонсон еще и домовладелец в Денвере. Мы у него остановимся. Отправляйся домой и закажи билеты. Я заеду за тобой за полтора часа до отлета. – И он вновь углубился в чертежи.
