Почти треть из них не касалась деятельности отдела, и об этом могла догадаться секретарь, если бы хоть немного была заинтересована в работе, а не в том, чтобы вздыхать в трубку.
К горлу накатило раздражение. Он поднял трубку, решив вызвать Викторию и даже придумал, что скажет, глядя в ее густо накрашенные глаза, как проведет очередную беседу о том, как нужно работать, но передумал.
Этот разговор — поучение займет еще минут десять, да к тому же вряд ли даст результаты. Если уж две недели обучения у Маши прошли мимо нее, то после его слов ей точно не захочется здесь долго работать.
Баев стиснул зубы и проглотил вязкую слюну. Кадык прошелся вверх-вниз. Захотелось пить. Но вода тоже стояла далеко — на тумбочке у кресла в конце кабинета, прямо за стеллажом.
Он мрачно глянул на зеленые стеклянные бутылки с минеральной водой без газа. Живительная влага пряталась под крышками, которые легко откручивались, а рядом ожидали высокие стаканы. Он мог бы выпить воду и без них, к чему выливать воду в стакан, когда можно опустошить небольшую по вместимости бутылку, наполненную французской водой класса премиум?
Но это займет еще минуты четыре-пять.
И Баев опустил глаза к монитору компьютера.
Время, время! Всегда оно является главенствующим!
После пересылки некоторых документов нужным адресатам, он, наконец, закрыл глаза и, придерживая подбородок рукой, потянулся к телефону.
Две цифры — 01 (какая ирония — так прежде вызывали пожарных!) набрал не глядя. Отношения с генеральным директором компании, Владиславом Петровичем позволяли звонить тому в обход перезвона с секретаршами. Согласившись на пост главы отдела по работе с потенциальными клиентами год назад, он ясно обозначил свое место в иерархии компании.
Всегда на виду, на острие ножа, выполняя львиную долю работы всей компании, и принося огромный ежемесячный доход от сделок с зарубежными партнерами, которые искали рынок сбыта, возможности закрепиться в регионе, он сразу потребовал к себе особого расположения. И этим расположением пользовался только в особенных случаях.
— Владислав Петрович, день добрый! — быстро глянув на часы сказал Баев. — Рад слышать вас в добром здравии!
Телефонная трубка ответила что-то на такой же жизнерадостной ноте, и Александр расслабился: просить можно было все, что угодно. Похоже, что о положительных переговорах с немцами главе компании уже рассказали.
— Можно сказать, что мяч на нашей стороне поля. Немцы заинтересованы в строительстве индустриального парка, и мы с вами знаем, какие площади им будут предложены..
Трубка мягко рассмеялась, вторя Баеву.
— И потому у меня к вам, Владислав Петрович, будет большая просьба.
Он сделал паузу, чтобы следующие слова прозвучали значительнее.
— Мне нужна переводчица в отдел. И не просто переводчица, а та, что говорит на немецком.
Баев улыбнулся, зная, что от этого его голос становится дружелюбнее и расслабленнее. То, что нужно, для того, чтобы уговорить собеседника.
— Вы же знаете, как тяжело найти хорошего специалиста. А мне удалось это сделать. И не хотелось бы отпускать человека, вдруг потом не повезет.
Генеральный, уже подготовленный к этому разговору, покладисто согласился.
— Вот и договорились! — обрадовался Александр и постарался распрощаться, пока у собеседника не вспомнились еще какие-то неотложные дела.
Потому что у самого Баева этих дел было достаточно много. И пока он визировал документы, подготовленные Викторией, как всегда размашисто и быстро, на губах его блуждала улыбка.
Он впервые за долгое время чувствовал такой подъем в работе. Хотелось все срочно завершить, чтобы в одиннадцать часов, или чуть-чуть пораньше, оказаться внизу и снова побеседовать с переводчицей. Что-то было в ней такое… Баев рассеянно посмотрел в потолок, подбирая слово для самого себя.
Было в ней что-то такое знакомое, или даже родное… Это чувство было трудно интерпретировать за такой короткий промежуток времени, что они успели провести вместе, и одно он понял точно: ее загадку хотелось разгадать, распутать этот клубок сумбурных, неясных чувств, которые она пробудила.
— Александр Владимирович, — робко заглянула в кабинет Виктория. — К вам посетители.
Мужчина раздраженно отбросил ручку, и открыл рот, чтобы разразиться отповедью, но усилием воли сдержал себя.
«Это не Маша, а новенькая, которая уже завтра-послезавтра уйдет отсюда», — успокоил он себя, разозленный и поведением секретаря, которая проигнорировала телефон и отвлекла его своим визитом, и тем, что посетитель пришел так не вовремя.
Минутные стрелки неслись по циферблату часов над дверью. До встречи, ради которой Александр успел сделать так много, оставалось всего пятнадцать минут.
— Здравствуйте, Александр Владимирович! — мимо замершей в дверном проеме Виктории протиснулся мужчина с синей папкой, перетянутой резинкой. Он покосился на девушку, и Вика хмыкнула. — Я принес вам анализ градостроительного плана. Наконец-то можно спокойно обсудить возможности застройки.
Александр тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла, от чего оно снова немного отъехало к окну.
В мысленном планинге возле графы «Встреча с обворожительной переводчицей Анной» появился виртуальный красный минус. Потому что на нее он просто-напросто не успел.
Глава седьмая: от себя не убежишь
Маша спешила домой, будто бы за ней гнались тысячи рассерженных чертей, от которых ускользнула добыча.
Она перепрыгивала через небольшие лужи, не думая о том, что их можно было обойти, натыкалась на редких в этот час прохожих на улице и шептала какие-то уже никому не нужные извинения.
Ей казалось: остановись она на секундочку, и все, пропадет, упадет на подкошенных от страха ногах. Колени дрожали, руки вцепились в сумочку и никак не могли разжаться, а перед глазами все плыло.
Потому, добежав до автобусной остановки, она не сразу поняла, что пропустила свой автобус. Постояла несколько минут, переминаясь с ноги на ногу и подумала о том, что стоять вот так, без дела, смотря на серый асфальт пустой дороги невозможно.
Она чуть не подпрыгнула от нетерпения, осознав, что автобус, который шел в ее сторону, закрыл двери прямо перед нею и поехал дальше. Однако догонять его девушка не стала — просто потому, что не сообразила: можно было поднять руку и водитель, увидев в зеркале заднего вида одинокого пассажира, мог бы открыть двери, впуская ее в салон.
Чертыхнувшись и не один раз, Маша поправила ручку сумочки на плече и уверенным шагом направилась по пешеходной дорожке вперед. Ждать нужный транспорт, стоя на пустой остановке, не было никакой возможности — изнутри в ней поднималась необходимость бежать, двигаться вперед.
Неведомая сила, о существовании которой Маша и не подозревала до этого дня, раздирала все ее нутро, и пришлось ей подчиниться. Девушка целеустремлённо направилась домой пешком. Пара-тройка остановок — ерунда по такой погоде и под таким настроением.
Она насупила брови и глядела только под ноги — поднять глаза не получалось. Боялась, что кто-то встретит ее здесь, по пути, по которому она ходит уже столько времени, и догадается, и все поймет! Этого допустить было никак нельзя, но брать такси, ждать его, а только потом ехать домой, минуя опасность быть увиденной во время рабочего дня на улице, она не могла. Внутренняя сила стремления вперед жгла изнутри и освободиться от нее можно было только в движении.
Вдруг она запнулась и чуть не улетела носом в асфальт.
— Девушка! Де-вуш-ка! Осторожнее!
Кто-то вовремя ухватил ее за локоть и потянул на себя. Легко повинуясь внешней силе, она отпрянула назад. Недоуменно посмотрела под ноги и туман перед глазами рассеялся.
Убегая от самой себя, Маша не заметила, как пересекла путь собачнику, который вел питомца на поводке. Натянутая кожаная веревка и стала причиной ее почти-падения.
— Ну что же вы так спешите, аккуратнее!
