— Доброе утро, Василий Николаевич.
— О, Наташа! — радостно улыбается он. — И тебе доброе утро! Как хорошо, что ты ко мне зашла!
От его слов становится не по себе — таким тоном он приветствует меня в исключительных случаях: если нам вдруг выписывают большую премию, что случается нечасто, или возникает куча неотложных дел, которые он тут же перепоручает мне. И вот второе — как раз-таки регулярное явление.
— Правда? — переспрашиваю, уже жалея, что сама пришла к нему.
— Правда-правда, — кивает он. — В общем, сразу к делу — с сегодняшнего дня ты будешь работать с Матвеем Сергеевичем.
— Чего? — резко переспрашиваю, надеясь, что у меня начались слуховые галлюцинации. Косарин хмурится недовольно.
— Вместо Валентины будешь. Не справляется она.
— Я вас совсем не устраиваю? — спрашиваю упавшим голосом.
— Почему не устраиваешь? Очень устраиваешь, Наташенька!
— Тогда зачем переводите?
— Так это же временно, — поясняет начальник. — Поработаешь у него месяц. А там, может, он и быстрее с проверкой закончит.
Смотрю тоскливо на свои туфли и понимаю, что этот дровосек наверняка все предусмотрел заранее, и его разговор в ресторане был просто проверкой. Или шуткой. Или розыгрышем. И такая злость во мне разгорается!
— А почему именно я? — задаю вопрос, чтобы убедиться в своих предположениях.
— Так ведь Матвей Сергеевич сам сказал, что ты за Валю всю работу делала. А ведь двойная нагрузка — это все же слишком. Так и перегореть можно. А ты девушка молодая, видная…
— Ну да, ну да, — киваю, соглашаясь с каждым доводом. Сама же почти то же самое думала в пятницу.
Что ж, дровосек, мы еще посмотрим, кому Г удвин больше поможет.
— Так что приступай к своим обязанностям, — заканчивает тираду Косарин.
— Хорошо, я поняла.
Уже собираюсь выходить, когда начальник добавляет:
— И поменяйся с Валентиной местами.
Застываю, как вкопанная, и медленно оборачиваюсь.
— В смысле?
— Это же логично, чтобы каждый помощник работал рядом со своим начальником, — пожимает плечами тот.
— То есть Валя будет вместо меня?
— Временно, конечно, — поспешно заверяет Василий Николаевич.
— То есть когда ей будет что-то непонятно. — начинаю я.
— Нет-нет, — обрывает он мою фразу. — Не волнуйся. Я понимаю, какая нагрузка была на тебе на той неделе, и больше такого не допущу!
Когда захочет, заместитель директора умеет быть грозным. Вот только сработает ли это с Валей?
— Но ведь она. — замолкаю, думая, как бы потактичнее описать проблему, — может не справиться поначалу.
— Вероятно, — вздыхает Косарин. — Но тут приходится выбирать, и аудиторская проверка гораздо важнее. Буду поручать ей только самое простое.
Что ж, звучит вполне логично. Из-за этой проверки все отделы стоят на ушах — кому понравится, когда в его монастырь полезут со своими мерками и линейками.
— Хорошо. Тогда желаю вам удачи, — искренне говорю я.
— Спасибо, Наташенька.
Не успеваю зайти в свой временно бывший кабинет, как ко мне врывается Валя.
— Наташа! Ты уже знаешь, да?
Судя по ее радостному виду, она-то как раз вполне довольна произошедшими пертурбациями.
— О чем именно?
— Что нас местами поменяли и начальниками.
— Знаю.
— И?
— Что «и»? — терпеливо спрашиваю я.
— Когда освободишь мне место?
Смотрю на нее и думаю — вот почему во мне никак не приживается сволочизм? Почему я каждый раз помогаю, чтобы потом получить в ответ такое? Коллега стоит руки в боки и выжидающе смотрит. И ей совершенно плевать, насколько мне может быть неприятна ее спешка. В этот момент я даже жалею, что Косарин не будет нагружать ее по полной, чтобы она почувствовала, каково это — работать в поте лица.
— Через час, — скупо отвечаю в итоге.
— А чего так долго-то, — недовольно ворчит она. — Делов-то — взять сумку да перенести.
И вот этот человек будет сидеть в кабинете, который я обживала не один месяц! Только сейчас я осознаю в полной мере, на что меня подписал Василий Николаевич. И злость моя возрастает двукратно — теперь уже на обоих начальников. На того, который временно бывший, и на того, который временно нынешний. Будто я не живой человек, а так… просто расходный материал. И от осознания этого факта становится по-настоящему обидно. Впрочем, рыдать и доставлять этим удовольствие Кормаковой я не собираюсь.
— Я сказала — через час, — отрезаю. — А теперь не мешай, мне надо закончить текущие дела.
Валя недовольно ворчит, но все же уходит. А у меня остается ровно шестьдесят минут, чтобы собрать необходимое и, возможно, убрать подальше от чужих глаз что-то личное. Хотя. личного в кабинете у меня так и не появилось. Каких-то серьезных романов, чтобы с фотографиями в рамке на столе, у меня не случалось. А на рабочем компьютере не имею привычки держать какие-то личные файлы. Однако я все равно скрупулезно проверяю все, что только можно.
Глава 6
Ровно через час Валентина заходит, даже не стучась, явно давая понять, что теперь она здесь хозяйка.
— Ну что, ты готова? — нетерпеливо спрашивает она.
Молча киваю, забираю сумку и коробку с вещами и выхожу. В закутке, на который я вынуждена променять отдельный кабинет, меня уже ждут.
— Наталья, рад вас видеть! — приветствует меня временно нынешний начальник.
— Не могу ответить взаимностью, — мрачно произношу, ставя коробку на стул. — Добились-таки своего.
— Просто бескорыстно помог вам избавиться от дополнительной нагрузки. Чисто подружески.
— По-дружески?!
— Ну, конечно! — широко улыбается бородатый. — Вы ведь подруга Светланы.
— Действительно… И теперь благодаря этому факту буду вынуждена прозябать на задворках, — бормочу под нос.
— Иногда все оказывается совсем не так, как выглядит, — вдруг совсем другим тоном произносит Матвей.
Поднимаю на него глаза и натыкаюсь на очень серьезный взгляд. Теперь на его лице нет ни следа улыбки. Он внимательно смотрит на меня, словно чего-то ждет.
— Пока мне все видится вполне определенно, — качаю головой. Да и правда — что здесь может быть не так? Меня отправили развлекать заезжего аудитора, отдали мой кабинет той, что и обычный отчет не способна сделать.
— Время покажет, — выдает начальник философскую мысль, а затем продолжает: — А пока у нас много работы, Наталья. Список необходимых мне документов отправил вам на почту. — После чего он скрывается за дверью своей части кабинета.
Сажусь за стол и откидываюсь на спинку кресла. Где я свернула не туда, что Вселенная меня так наказывает? Однако особенно прохлаждаться некогда — уверена, босс придумал сто и одно поручение, чтобы по-дружески разнообразить мою работу. Вздыхаю и включаю компьютер, чтобы проверить рабочую почту.
На удивление Волошин оказывается вовсе не самодуром. Судя по тому, что он просит ему подготовить и занести, он и правда занимается делом, а не просто просиживает оплаченное время. И когда уже в конце рабочего дня я захожу, чтобы уточнить, могу ли уходить, застаю его внимательно читающим какой-то отчет: на носу небольшие очки, которые боссу к лицу, а взгляд такой сосредоточенный, будто он решает проблему глобального потепления.
— Матвей Сергеевич, — обращаюсь к нему.
— Что? — отрывается, поднимая на меня взгляд. Он, кажется, и правда устал. — Вы что-то хотели?
— Да, домой. Еще что-то нужно? Я собираюсь уходить.
— Нет, спасибо, — отрицательно мотает головой и снова углубляется в чтение.
Честно говоря, я ожидала какого-то подвоха. Но похоже, ему реально не до меня — уж больно серьезный у него вид. А мне это только на руку, поэтому быстро собираюсь и покидаю офис.
Только дома, разогревая ужин, ловлю себя на мысли, что за сегодня устала куда меньше, чем за обычный день с Косариным. Но списываю это на то, что все дело в уровне ответственности и характере работы. С Василием Николаевичем все время нужно быть в тонусе — все-таки у заместителя директора постоянно и встречи с потенциальными инвесторами, и проверки начальников отделов, и совещания с главбухом. Да много всего. С Волошиным ничего этого нет. Плюс я просто устала после прошлой недели. Вот и все.
