— Номер семнадцать, — громко объявляю и сажусь на стул, нацепив на лицо улыбку и посмотрев каждому в глаза.
— Здравствуй, номер семнадцать. А по имени? — спрашивает меня Лаура Лайм.
— Роксен, — выдаю псевдоним, что придумала минуты три назад. — Называйте меня Роксен. Это мой псевдоним, — посылаю победоносную улыбку голубоглазому, поймав в его взгляде смех и вопрос: «Что дальше будешь делать, глупышка?»
— Приятного познакомится, Роксен. Мне нравится твой настрой. Намерена победить? — спрашивает меня мужчина с коротким ежиком.
— Конечно!
— Давай, я представлю тебе моих коллег. Это Лаура Лайм — талантливая женщина, — Лаура благородно склоняет голову и улыбается мужчине. — Владислав Златогорский — автор этого проекта, — смотрю на голубоглазого, который откровенно разглядывает меня, выискивая во мне какие-то только ему известные вещи. — Я Дмитрий Цветков, но можно просто Дима.
— Не любите официальность? — спрашиваю его с улыбкой.
— А ты?
— Я привыкла, что родные с детства называют по имени отчеству и не придаю этому никакого значения, — честно отвечаю ему, пожав плечами. — А вы так и не ответили на вопрос.
— С тобой будет интересно работать, — засмеявшись, произносит Дмитрий. — Официальность создана, чтобы давать некоторым личностям превосходство над другими. Мне нравится проворачивать такой фокус с теми, кто приходит сюда и откровенно трясется. Но с тобой это, к сожалению, не прокатит. Прошу прощения за мой сленг. Вы меня не боитесь и — это ваш ключик к тому, чтобы я стал для вас просто Димой. Вы же меня не боитесь?
— Вас — нет, — произношу, улыбнувшись и опустив глаза, после чего поднимаю их на голубоглазого. — Его боюсь.
— Меня? — удивляется Златогорский, выгнув бровь.
— Да.
— Рокси, Владислав на всех так смотрит, не стоит его бояться. Он не кусается, — успокаивает меня Лаура. — Чаще всего он молчит во время собеседования, так как больше доверяет тому, что видит, а не тому что слышит из уст конкурсанток.
— Правда? — задаю вопрос ему. — И что вы скажите обо мне?
— Рокси, вы удивительны! — восклицает Дмитрий, хохоча. — Собеседование должны проводить мы. Но в итоге его, кажется, проводите вы, а мы отвечаем на ваши вопросы.
— Все просто, Дмитрий. Человек отвечает на вопрос только тогда, если хочет ответить сам. Я вас не заставляю.
— Упрямая, пытающаяся казаться умной девица, идущая по головам, чтобы достичь своей цели, — выдает Владислав, медленно произнося каждое слово. — Тебе плевать, какими методами ты добиваешься желаемого. Но твое упрямство в этот раз не во вред, а наоборот помогло кое-кому.
— Я не поняла вас, — хмуря брови, смотрю на него.
— Все очень просто, глупышка, — произносит он и встает со своего места, чтобы обойти и встать позади меня. — Ты захотела поблистать на сцене, стать звездой, а потом найти богатого папика — классика жанра. Знаешь, сколько таких, как ты я повидал на своем веку?
— Сколько же? — у меня внутри все бурлит от злости, но я понимаю, что должна молчать в тряпочку, если хочу пройти дальше.
— Много, — шепчет прямо мне на ухо, убирая за него прядь волос. — Очень много! И ты не отличаешься от них…
— Отличаюсь! — не выдержав, вскакиваю со стула. — Я тут потому, что у меня есть талант! — разворачиваю к нему. — Да, я хочу блистать на сцене, — делаю шаг к нему. — Но не смейте называть меня глупышкой! Лишь глупец назовет другого глупцом!
— То есть, я — глупец? — спрашивает меня.
— Вы — хам, который не может держать себя в руках! А я не такая, как вы говорили. Да, я упрямая, но не иду по головам ради своей цели! У меня появился шанс показать себя, и я им решила воспользоваться! И не вам меня судить. Вы ничего обо мне не знаете!
— Так ли это? Я знаю достаточно, глупышка! — произносит он и возвращается на свое место.
— Ваше дело! И если вы выше меня по статусу сейчас, это не дает вам право оскорблять меня! Иначе, мне придется тоже придумать вам прозвище для честного общения. Как вам «нарцисс»? Или может быть «индюк»?
— Свободна, — произносит он сквозь зубы. Взгляд шатена пылает гневом. Конечно, не нравится слушать правду. Пожалуй, если бы глазами можно было убивать, то я уже была бы мертва
— Стой, Влад! — произносит Лаура. — Ты ее выгоняешь?
— Да! Пусть катится ко всем чертям! Уверен, она найдет, где себя применить, — презрительно посмотрев на меня, говорит голубоглазый.
— Определенно, найду! — улыбнувшись самой широкой улыбкой, возвращаю ему шпильку. — Всего доброго, господа.
— Влад, так нельзя! — протестует Дмитрий. — Те, кого мы оставили пустышки! Шоу станет провальным. Нам нужны эмоции в шоу! Я готов поручиться за нее и готов взять в свою команду сейчас же!
— Нет! Она уходит! — продолжает настаивать на своем этот самовлюбленный сноб, который любит говорить много оскорбительных вещей, но не любит, когда ему отвечают.
— Я ухожу, — говорю им. — Рада была познакомиться с вами Дмитрий и Лаура, — улыбаюсь искреннее, хотя самой плакать хочется от несправедливости. — А с вами — не очень.
Да, я не смогла промолчать, но разве я должна потакать чужим прихотям? Люди равны между собой! Оскорблять другого, не зная его — неправильно. Это делает обидчика в глазах оскорбленного пустым местом. Я не готова мириться с хамством только потому, что он может стать ключом к моей мечте. Меня учили всегда отвечать за свои поступки, помогать слабым, высказывать свою точку зрения и ни в коем случае не обижать других. А его, видимо, этому не учили! Да, я сейчас потеряла все, но сохранила гордость. Сохранила себя. Я никогда ни под кого не прогнусь. Это во мне от мамы. Обе такие — гордые!
Прощай мечта! Привет, экономический факультет!
— Динара, — подзывает девушку, что пригласила меня в комнату ада, Дмитрий. — Дай Рокси мою визитку. Позвони мне после проекта, я готов тебя прослушать. Окажешься талантливой, я возьму к себе пока на подпевку, а там — посмотрим.
— Спасибо, — благодарю Дмитрия и чувствую, как слеза катится по моей щеке. — До свидания, — бросаю взгляд на Златогорского. — Всего вам доброго, господин Нарцисс! Надеюсь, когда-нибудь с вас снимут корону, и вы увидите, что сидите не на троне, а в болоте, что поглощает вас все больше и больше!
Глава 8
Ксюша
Мама считала, что в шоу-бизнесе меня ждет намек на постель и деньги, но я столкнулась совсем с другом проблемой: высокомерием продюсеров. Точнее одного из них — несносного, невыносимого, совершенно невозможного! Кто дал ему право судить, какая я и какие у меня цели? Да, я просила его сказать, что он думает обо мне, но не ожидала, что он начнет нести такую чушь. Возможно, я упрямая и хочу казаться умнее, чем есть на самом деле, но повод ли это оскорблять меня? Разве он сам не такой? Высокомерный хам, который высказывает свое мнение, которое может обидеть другого. Так чем он отличается от меня, которая якобы идет по головам? Чем он лучше? Почему ему можно? Потому что он — продюсер? Да? Тогда он зазнался!
Мои родители управляют сетью ресторанов. Работники их слегка бояться, но уважают, потому что мама всегда войдет в трудное положение работника и может ему как-нибудь помочь. Она не задирает нос выше своей головы, потому что знает, что все равны. Да, родители — боссы, но прежде всего они обычные люди, у которых есть чувства, как и у других людей. Господин Златогорский, видимо, этого не понимает
Вытирая слезы, собираю еще не до конца разобранный чемодан. Я открыла его лишь один раз, чтобы подыскать что-то подходящее для встречи с жюри. Хотела предстать перед продюсерами во всей красе. Поэтому и надела легкое зеленое платье с пышной юбкой, но оно не произвело должного эффекта. В тот момент, когда я уже закрыла чемодан, в дверь постучали.
— Рокси, это Владислав, — послышался голос из коридора.
Что? Какого черта ему нужно?! Пришел добить? Так не получится, не дамся! А если будет обижать, то помогу понять кое-что… К дедушке на перевоспитание отправлю!
