Были, конечно, моменты, когда я оставалась совсем одна, и уж тогда думала я ни об Андрее, ни о моих врагах. В те минуты в моих мыслях и моём сердце жила дочка, моя маленькая Ирочка. Господи, как там она без меня? Наверное, скучает! Ведь мы с ней впервые в жизни расстались, да ещё так надолго! Ведь прошёл уже целый месяц с тех пор, как я покинула Тихие омуты. И тогда я решила, что найду способ привезти её сюда, я обязательно должна поговорить с Андреем. А ещё о Степаныче, я должна обязательно его увидеть, сообщить, что со мной всё в порядке. Но Андрей, как назло не появлялся. Но однажды вечером в моей комнате появилась Снежанна со словами:
— Наташа, тебя хочет видеть Андрей!.. — она говорила ещё что-то, но я, не дослушав её, сломя голову побежала к Андрею.
— Тебя что, стучаться не учили?! — совсем не гостеприимно начал он, когда я как ураган ворвалась в его кабинет.
— Андрей, — я присела около него на корточки (он как всегда сидел в своём кресле, и курил), — ты должен мне помочь! — Да? — с некоторой насмешкой протянул он. — И в чём же, если не секрет! — Я хочу увидеть Степаныча! — Что? — небрежно переспросил он. — Это невозможно! Забудь! — он затушил сигару и встал с кресла, давая мне понять, что на этом наш разговор закончен. — Но почему? — не унималась я. — Потому! — передразнил он меня. — Потому что его охраняет полиция! И уж поверь мне, они будут очень рады твоему приходу! — Но ты же умный, — я взяла его за руки, — придумай что-нибудь! — Послушай! — он освободился от моих рук. — Я не собираюсь рисковать из-за твоей прихоти, так что забудь! — Но… — Никаких но! Разговор окончен! Свободна! — он указал мне на дверь. Я бросила на него грозный — обиженный взгляд и молча направилась к двери. Но затем, резко повернувшись к нему, сквозь зубы процедила: — Бесчувственный чурбан! И после этого ты ещё пытаешься убедить меня, что помогаешь мне просто так, бескорыстно! Нет! У тебя свои планы на счёт меня! Только вот какие?! И даже не пытайся убедить меня в обратном, всё равно не поверю! — А здесь никого твоя вера не интересует! — не выдержал напора он, перейдя в наступление. — Ты здесь вообще никто, пустое место! Так что иди в свою комнату и не высовывайся от туда, пока я тебя не позову! Ясно!!? — он резко толкнул меня к двери. — Ну, уж нет, Кабаев! Я тебе не собачка, чтобы мне команды отдавать! Поищи для этого кого-нибудь другого! А то скоро начнётся: «Наташа, ко мне! Наташа, сидеть! Наташа, голос!» Чёрта с два, ничего не выйдет! — Слушай, кого ты из себя возомнила? Ты не имеешь на меня орать никакого права! Ты вообще меня благодарить должна, что я с тобой вожусь! — Я тебе вообще ничего не должна! Я тебя об этом не просила! — как можно строже произнесла я, хотя чувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы.
Тут на наши крики прибежал друг и начальник охраны Андрея Ефремов Александр Александрович, он же Санёк, он же Сан-Саныч (кстати, Сан-Санычем его окрестила я).
— Что за шум, а драки нет! — спросил он, едва появившись в кабинете. — Ваши крики слышны по всему дому! — Ничего! — отмахнулся Андрей. — Просто она, — он показал на меня пальцем, — качает здесь свои права! Видите ли, она Одинцова видеть хочет! И я ей должен помочь! А о безопасности своей она не подумала! — Да что ты с ней возишься! — вспылил Сан-Саныч. — Отпусти её и пусть валит на все четыре стороны! Чёрт с ней, раз она в тюрьму хочет!
— Да, — вновь вступала в разговор я, — отпустите меня! И не думайте, что я без вас пропаду!
— Иди к себе!! — крикнул Андрей и вытолкнул меня из кабинета. — Идиот! — выкрикнула и убежала к себе.
Зайдя в комнату, я заперла дверь на ключ и подошла к окну, за которым уже давно хозяйничала ночь. Я провела рукой по холодному стеклу, и внутри у меня всё похолодело. Я почувствовала какой-то страх, словно беда снова должна была постучаться в мою дверь. А ещё эта боль, которая жила внутри меня и глодала своими острыми зубками. Боль от усталости, от беспомощности! Боль от слов Андрея! Больше не в силах сдерживаться и заплакала. Мне было так больно и одиноко, что плач вскоре перешёл в рыдания. Но сколько бы я не плакала, легче мне не становилось. Тут в мою комнату постучали, это была Снежанна, которая сообщила мне, что меня снова хочет видеть Андрей. Но я не реагировала на её слова, пока не услышала главного:
— Это на счёт Одинцова!
Глава 8
— Степаныч! — пробормотала я и бросилась к двери.
— Ну, наконец-то! — облегчённо вздохнула Снежанна, когда я открыла дверь, но, увидев моё заплаканное лицо, спросила: — Что с тобой? Ты плакала?
— Что он сказал? О чём он хочет поговорить? — не обращая внимание на её вопрос, начала допытываться я.
— Что ты меня-то спрашиваешь? — она улыбнулась. — Иди к Андрею, он всё тебе расскажет!
Больше ничего не говоря, я сломя голову побежала вниз. Подбежав к двери кабинета, я, переведя дыхание, тихо постучала, но моя вежливость и терпеливость длились не долго, поскольку не дожидаясь ответа, я вошла внутрь. Андрей был один, он стоял у камина и ворочал угли.
Я так была рада, что Андрей всё же решил поговорить со мной о Степаныче, мне хотелось поскорее узнать всё, поторопить Андрея. Но вместо этого, я стояла у двери как вкопанная.
— Проходи, садись! — предложил он, даже не поворачиваясь ко мне.
— Спасибо, я постою! — отказалась я, даже не сдвинувшись с места.
— Как знаешь, в ногах правды нет! — ответил он, но я всё равно осталась стоять, а Кабаев в свою очередь продолжил. — Я знаю, как тебе помочь увидеть Одинцова.
— Правда?! — как можно спокойнее спросила я, хотя уже с трудом сдерживала свою радость. — И как же? Когда? — я подошла к нему. — Завтра вечером, а как я тебе сейчас расскажу!.. — с этих слов он начал свой рассказ. План, по которому мы должны будем действовать, был прост, как всё гениальное. Заключался он в том, что мою внешность должны будут кардинально изменить при помощи очков, парика и прочих премудростей. И я под видом медсестры пройду в палату. — Только запомни! Этот следователь постоянно крутится там, так, что будь осторожна! — заключил он. — Конечно, мои люди будут следить за всем, чтобы в случае чего придти к тебе на помощь! А я буду ждать тебя в машине! Но, будем надеяться, что всё пройдёт гладко! — он похлопал меня по плечу. — Но завтра по дороге мы всё ещё раз обсудим! А сейчас иди к себе, тебе нужно отдохнуть!
Тут я уже не смогла сдержать свою радость и в порыве этого чувства обняла и поцеловала Андрея (разумеется, в щёку).
— Ты чудо! — высказала я своё мнение. Он посмотрел на меня так странно, мне даже показалось, что с какой-то добротой и нежностью, что я не выдержала этого взгляда и, больше ничего не говоря, направилась к выходу. Но Андрей остановил меня, взяв за руку. — Прости, что я нагрубил тебе сегодня! Поверь, ты здесь не пустое место, ты очень важна для меня! Вот увидишь, мы во всём разберёмся, и всё у тебя будет хорошо! — он взял меня за плечи и осторожно привлёк к себе. — А ты прости меня, — тихо пробормотала я, тая от его близости, и взгляда, как наивная девчонка на первом свидании. А Андрей, больше ничего не говоря, просто меня поцеловал: нежно и в тоже время страстно, что по всему моему телу побежали мурашки. Мне даже захотелось ответить на его поцелуй, прижаться к нему, хотелось, чтобы он меня обнял крепко-крепко и никуда от себя не отпускал. А проще говоря, мне хотелось быть защищённой и любимой. Но вместо этого, я осторожно отстранилась от него и просто сказала: — Больше никогда этого не делай! — а затем вышла.
От кабинета и до комнаты я летела словно на крыльях, а, оказавшись в комнате, радостно плюхнулась на кровать.
— Эй, ты чего такая довольная? — поинтересовалась Снежанна, которая, по-видимому, всё это время ждала меня. — Твой брат просто чудо, Снежанночка! — объяснила своё поведение я. — Ты часом не влюбилась? — поинтересовалась она. — Часом нет! — ответила я, смеясь, хотя сама уже в этом была не уверена. — Странный ты человек, Наташа! То плачешь, то смеёшься, то ругаешься с Андреем, то, спустя пять минут, говоришь, что он чудо! В чём же тут всё — таки дело? — она лукаво сощурила глазки. — Просто Андрей мне завтра поможет увидеть Степаныча, вот и всё чудеса! — банально объяснила я, но видимо она мне не поверила, поскольку допрос продолжился. — Точно всё? А ты ничего от меня не скрываешь?! — Нет. Ничего. — Врешь, я же вижу! Вон как глазки блестят и не из-за какого-то там Степаныча! — не унималась подружка. — Да не вру я, точно! — я громко рассмеялась я. — И не смотри на меня так! — Ладно, ладно! Проехали! — она пересела на мою кровать. — Точно ничего не хочешь мне рассказать?! — в ответ я снова рассмеялась. — Тогда, спокойной ночи! — Снежанна подошла к двери. — Но если захочешь всё-таки со мной поделиться, я в соседней комнате. — Давай, давай, иди! — я запустила в неё подушкой, которая затем снова полетела в меня. И я осталась в комнате одна!
