— Помогите мне занести домой. Я сама не смогу. — простонала она.
— Нет, я определенно в должниках у Люцифера, не меньше! — рыкнул я, выходя из машины и вытаскивая храпящую Амазонку.
Кое-как донеся ее до квартиры, хотел положить ее на кровать, но Вероника резко проснулась, чмокнув меня в щеку.
— Спасибо, дружище! — заявила она и опять вырубилась.
Черт пойми что!
Глава 5. Ника
Яркий солнечный свет бил в глаза, заставляя перевернуться на левый бок. Это движение далось с трудом. Тело адски ныло, словно ночью меня несколько раз переехал камаз.
Еле дотянувшись до телефона, тыкнула по экрану, который загорелся, показывая полдень.
— Проснулась? — в дверном проёме показалась Геша, держа в руках стакан с водой.
— Проснулась… — еле выдавила я. В горле настолько пересохло, что язык с трудом двигался, вызывая острую боль.
— Мать, я, конечно, предполагала, что ты безбашенная, но не до такой же степени.
Подруга села рядом со мной, протянув мне руку, чтобы я могла присесть, после чего подала стакан.
— Что вчера было? — прохрипела я, залпом выпив воду, с неприятным лимонным вкусом. К горлу мгновенно подступила тошнота, но я пересилила себя, рухнув обратно на кровать.
— Концерт без заявок. — усмехнулась Геша, убирая стакан на стол. — Если бы я знала, что на тебя так действует алкоголь, выбила бы из рук первый же коктейль.
Я с укором посмотрела на неё, не понимая, почему нельзя сказать все сразу, а не тянуть кота за хвост.
— Ты помнишь, как попала домой? — она еле сдержала вырывающийся смешок.
— Напомни, как я приду в себя, огреть тебя чем-то тяжелым. — она шуточно подняла руки вверх, делая вид, что испугалась. — Я похожа на человека, который помнит прошлый вечер?
— Ты, дорогая моя, — она ткнула в меня пальцем. — вчера такое шоу устроила для своего Львинского, что я уже не уверена, что ты все ещё на него работаешь.
— Что?! — выкрикнула я, резко приняв вертикальное положение, о чем мгновенно пожалела. Моя бедная голова готова была в любой момент взорваться, то ли от дозы выпитого алкоголя, то ли от осознания непоправимого.
— Если бы я могла, уже выдвинула бы тебя на «Оскар», не меньше. — она открыто смеялась. — Надо же так натурально было задвигать охране про вымышленную кражу!
Геша постепенно рассказала мне все: про то, как я полила грязью своего работодателя на глазах его друзей, как рухнула посреди зала и тот, кого я считала сущим злом воплоти, нес меня на руках, и даже то, какое было лицо у шокированного Львинского, вышедшего из моей комнаты со следом помады на щеке.
Женя не переставала смеяться, а я все дальше залезала под одеяло, желая слиться с ним воедино. В комнате стояла по-меньшей мере тридцатиградусная жара, но меня знобило, от одной мысли о своём позоре.
— Почему ты меня не остановила? — истерично шепнула я, нервно почесывая шею.
— Шутишь? — она скептически посмотрела на меня. — Силы такой в природе не существует, которая могла бы остановить пьяную и разъяренную Голубеву.
— Что мне теперь делать? — понимая безвыходность своего положения, спросила я. — Я итак была на одном волоске от увольнения, а теперь… — мне совсем не хотелось об этом думать.
— Не знаю. — она пожала плечами. — Мало того, что ты себя подставила, так ещё и меня под монастырь подвела. — Женя тяжело вздохнула. — Димочка теперь даже не захочет обо мне слышать.
— Я не хотела. Честно. — я вылезла из своего укрытия и крепко обняла подругу, которая ответила тем же.
— Ладно, где наша не прорывалась, пирожок. — Геша гладила меня по волосам. — Ну уволят и уволят, мы тебе новое место найдём, лучше прежнего. Правда, я не знаю, кто захочет тебе платить такие деньги за еду.
Я грустно проскулила, прикусив губу.
Ещё немного полежав, я собралась с силами и сходила в душ. Холодная вода привела тело к жизни, но мысли никак не хотели приходить в порядок. Хаус, царивший в голове, медленно сжирал надежду на светлое будущее.
— Может ты ему что-то приготовишь? — послышался голос Геши за дверью, пока я накладывала патчи на свинцовые мешки под глазами.
— Еще раз? — я нервно усмехнулась на ее идею. — Напомню, что прошлый мой пирог с успехом полетел в мусорку.
— Тебе нужно с ним поговорить. — уперлась подруга. — Попробуй извиниться, объяснить, что не хотела и вообще во всем виноват алкоголь. Придумай что-нибудь, как вчера с охраной.
От мысли о вчерашнем вечере тело неприятно передернуло. Но Геша была права, мне нужно перед ним извиниться. И даже наплевать, если уволит, можно сказать заслужила.
Львинский явно следил за своим питанием, поэтому обычный тортик, в качестве извинения, тут совсем не подходил.
Пролистав кучу рецептов в интернете, остановилась на йогуртовом торте с бананом. Рецепт был простым, и часа за три я должна была справиться. На мою удачу все ингредиент находились дома, и мне не пришлось терять время на магазин.
— А в чем я его понесу? — спросила я Гешу, доедающую оставшуюся йогуртовую начинку.
— Секунду. — она встала со стула и пошла в сторону своей комнаты. — Как-то раз, одному из своих бывших я решилась испечь торт на нашу годовщину. Этот козел мне изменил, а купленная коробка осталась. — крикнула она. — Вот она!
Притащив большую белую коробку и атласную ленту василькового цвета, она поставила их на стол.
— Что бы я без тебя делала? — благодарно прошептала я, потянувшись крепко ее обнять.
— Испеки мне такой же торт и мы будем в расчете. — она слизнула йогурт с ложки. — Очень вкусный получился.
Спустя десять минут, я уже сидела в такси, которое везло меня к дому Львинского. Мысли беспорядочно метались, пытаясь найти нужные слова.
«Ты оскорбила человека, Ника! И должна за это извиниться», — нудел подсознательный голос. «Даже, если этот человек был совсем не прав».
Охранник без проблем пропустил меня на закрытую территорию комплекса, проверив пропуск.
«А если он не дома!», — промелькнуло в моей голове. Что тогда мне делать? Куда относить этот торт? «Буду решать проблемы по мере их поступления», — подумала я и уверенно нажала на нужный этаж в лифте.
От одной мысли о том, что я сейчас встречу сурового Антона Сергеевича все сжималось внутри. За всю неделю моей работы я так ни разу и не заглянула в гугл, чтобы увидеть хотя бы одну его фотографию. Как он вообще выглядит?
Геша говорила, что он молод и красив. Но это совсем не важно, если за внешне идеальной оболочкой скрывается поганый характер.
Да и в конце концов, какая мне разница до него? Извиниться, отдать торт, попросить дать шанс и не увольнять — программа максимум на следующие десять минут.
Стоя около массивной чёрной двери, долго решалась нажать на звонок. «Смелее!», — кричало подсознание. Пересилив себя, ткнула в кнопку.
Тишина, царившая по ту сторону двери, убеждала, что никого нет дома. Глубоко вздохнув, испытала чувство облегчения, радуясь, оттягиванию момента встречи.
Стоило мне развернуться и двинуться в сторону лифта, дверь открылась.
— Ты? — грозный голос с сзади. — Вы?
— Я. - ответила я, боясь повернуться и посмотреть на Львинского.
Наверное, это выглядело очень комично со стороны, но ничего умнее в ответ я не придумала.
— Что Вы здесь делаете? — живот спазмом сводило от холодного тембра.
— Я пришла извиниться. — еле выдавила из себя, так до сих пор и не решившись повернуться к нему.
— Извиняйтесь. — надменно сказал он, прожигая дырку на моей спине своим взглядом.
От тона его голоса весь стыд за вчерашнюю выходку улетучился. Гордость и любовь к себе брали вверх, увеличивая возмущение.
— Обязательно. — я на пяточках развернулась к нему. — Но только после Вас, Антон Сергеевич.
Сейчас я могла в полной мере рассмотреть Львинского. Он и, правда, был красив, как Бог. Атлетичное телосложение, смуглая кожа, чёрные волосы и идеальные брови. Лёгкая небритость придавала ему мужественности и дерзкой сексуальности. Над правой бровью находилось родимое пятно, подчеркивая неповторимую индивидуальность. Я буквально застыла, рассматривая этого Аполлона.
