Доехали мы быстро. Дороги были пусты. В квартире Женя сразу же отправил меня в душ. Стоя под горячими струями воды, я никак не могла согреться. Зубы клацали, все тело была нервная дрожь. Я не знаю, сколько бы я ещё так простояла облокотившись на стену, отогревая свою душу, но в дверь постучал Женя. А я думала, что он уже ушёл.
Завернувшись в белый махровый халат, я поплелась на кухню. Судя по звукам, там и был мой спаситель.
— Держи, — протягивая мне кружку горячего чёрного чая, Женя смотрел мне глаза настороженным взглядом.
Я же напротив, не могла поднять на него взгляд уставившись в тёмную жидкость. Молчала я долго, никак не решившись что-либо сказать.
— Женя, спасибо! За всё! Но… зачем так рисковать?! У тебя разбита губа, руки в крови. Если бы не обошлось только этим? — уставившись на него немым укором, почувствовала, что глаза защипало. Поспешно отвернулась к окну, чтобы снова не разрыдаться.
Евгений подошёл, обнял меня сзади за талию и притянув к своему торсу, сказал:
— Маша, мы с 8 лет с Максом занимались дзюдо. Поверь, в этой ситуации не было никакого риска. — немного подумав, развернул меня лицом к себе, — Я надеюсь, что ты мне расскажешь, что с тобой произошло в прошлом, когда будешь сама к этому готова. А сейчас пойдём спать.
— Ты… Ты что хочешь остаться? — округлив глаза спросила я.
— Конечно. Я надеюсь ты тоже этого хочешь, — с очаровательной
улыбкой ответил Женя, подтолкнув меня в спальню.
Глава 8
Эту ночь мы впервые провели вместе.
Женя был нежным, внимательным и очень чутким к моим желаниям, хоть я их и не озвучивала. Он определённо знал, как доставить женщине удовольствие.
Утомленная и в конце концов расслабленная, я лежала на боку и в свете луны всматривалась в образ лежащего на животе мужчины. Он спал легко и естественно. В принципе, как и все что он делал было натурально, свободно и произвольно. И вроде бы все происходило так, как должно происходить между мужчиной и женщиной, которые в определённой мере симпатизируют друг другу. Но меня терзало усиливающееся чувство неправильности всех развивающихся действий. Мне не достаётся чего-то искренне принадлежащего только мне. Такое ощущение, что я упиваюсь чужим счастьем. А мне же остается лишь лёгкая грусть от того, что счастье не моё.
Может я слишком много думаю не о том? Устало повошкавшись в поисках удобной позы, я наконец забылась тревожным сном ближе к утру.
Проснулась от звука входящего сообщения.
Евгений: "С добрым утром, соня! Будить тебя было жалко. Целую! Позже позвоню. "
Как Вы уже поняли, наши отношения развивались слишком стремительно. Из-за постоянной занятости, мы мало времени проводили друг с другом. Но после той ночи, он почти каждый вечер оставался у меня, кроме тех суток, что я была на дежурства. Все было как у всех: ресторан, кино, вино и прочее.
Мы были с ним вместе чуть больше месяца. Около шести недель. До одного случая…
Середина июля выдалась дождливой. Вот уже несколько дней льёт не переставая, все небо затянуло и не видно нигде и намёка на хотя бы маленький, но такой желанный просвет. Мелкая морось сменяется проливным дождем, вызывая хандру и вечную апатию.
Стоя на крыльце родной больницы и надеясь, что небо все же сжалиться над моей бедной тушкой и перестанет низвергать нескончаемые массы влаги. Выискивая глазами такси, которое уже 20 минут как едет и никак не может прибыть, сетую на несправедливость вселенной или же мою собственную недальновидность. Ну как я могла забыть зонд?
— Машенька, пойдём я тебя подвезу, — вырос из ниоткуда Илья Макарович.
— Нет, нет. Спасибо! Такси уже едет, — натянуто улыбаясь, ответила.
— Да брось ты! На дорогах пробки, коллапс из-за дождя. Сколько ты ещё ждать будешь? И вряд-ли дождёшься. Пойдём, — схватил меня за локоть и потянул за собой.
Я засопротивлялась и замотала головой.
— Илья Макарович, не нужно. Спас… — не успела договорить, как он резко меня развернул, притянул к груди и зашипел.
— Маша, ну сколько можно бегать от меня?
Я просто не ожидала от него такой прыти и не успела никак отреагировать. А он с силой впился в мои губы, пытаясь просунуть мне язык в рот. Протиснув руки между нами я с силой начала его толкать. Получилось не сразу, но он наконец выпустил меня.
— Вы в своём уме? Люди вокруг! И так приходится выслушивать сплетни. Да и повода я Вам, Илья Макарович, никогда не давала! — гневно прошипела я.
Развернувшись, я уперлась взглядом в машину Жени. Он сидел и смотрел на нас. По лобовому стеклу медленно стекали капли и выражения лица я точно определить не могла. Сделав шаг в его сторону, Евгений покачал отрицательно головой. Завёл машину и уехал.
Сидя в злополучном такси, я набирала раз за разом номер Жени. Писала сообщения, что он не так все понял. Хотелось все объяснить. Боже, как же пафосно и замылено все это звучало! А другие слова никак не шли мне на ум.
Он не отвечал и сам не звонил и не писал уже неделю.
Я не могу сказать, что мне было так сильно плохо, что я жить без него не могла и не знала как. Нет, я могла и знала! Даже чувство напряжения, что копилось все то время, пока мы общались, начало меня отпускать. Как будто свершилось то, чего я ждала на подсознательно уровне.
Нет, я скучала по нему. Мне не хватало нашей беззаботной лёгкости в общении. Его неизменной мягкой улыбки. Не доставало его тёплых, уютных и сильных объятий.
Но в то же время я понимала, что Женя заслуживает гораздо большего. Не этих полуотношений, полутонов и полуощущений. Я не могла ему дать то прекрасное, интимное и глубокое чувство эмоциональной привязанности, в которое верила сама, но… не чувствовала. Женя достоин лучшего!
И все же поговорить нам однозначно нужно. Расставить все точки.
В который раз набирая Евгения, я и не рассчитывала на ответ.
— Да, Маша, — как-то хрипло сказал он.
— Женя… — облегчённо выдохнула. — я хотела объясниться… Может встретимся?
— Маша, не надо! Все понятно. Мне ведь и раньше говорили… Предупреждали…
— Ты все решил уже? И мне слово не дашь?
Так и не получив ответа, я продолжила:
— Женя, я хочу сказать тебе спасибо! За всё! Всего доброго и хорошего!
— Будь счастлива, Машенька! — сдавленно проговорил и первый прервал звонок.
Слова дались мне с трудом. Но на сердце стало легче.
Глава 9 Максим
— Женя, что нового сказал врач? — стоя в больничной палате, смотрю на него и не узнаю.
Бледный, осунувшийся, угрюмый и упавший духом. Женя лежит на спине, а на лбу большая гематома переливается желто-сине-фиолетовыми красками. Смотрит куда-то в одну точку, одному ему лишь известную, задумчивым и отрешенным взглядом, держа в руках мобильный телефон. Он не слышит меня. Поглощенный своими мрачным мыслями, находится в данный момент далеко от этих белых стен.
Даю ему время созреть для разговора, садясь в кресло напротив больничной кровати, терпеливо ожидая, когда он дозреет и поделится своими соображениям. А я думал, он уже прошел стадию отчаяния. Вчера же все было нормально. Ну как нормально? Разве может быть нормально в такой ситуации? Ну более-менее точно все было. И тут мой взгляд снова падает на телефон. Он говорил с ней…
— Маша, снова позвонила. — В подтверждении моих слов, глухо произнёс брат. — В ту ночь, я ехал к ней…
Вот значит как? Такие подробности той злополучной аварии, я не знал. Было только известно, что Женя сел за руль ночью в ливень. Плохая видимость, скользко, превысил скорость и не справился с управлением, выехал на встречку. А дальше, все по сценарию: скорая, больница, операция, неутешительный прогноз, и ещё одна операция в перспективе и как можно быстрее в Израиле.
— Ты ей снова не сказал? — уже и так зная ответ, спросил я.
Отрицательно помотав головой, он продолжил:
— Всё таки Маша необыкновенная! Она другая… Я вообще-то кинул её сейчас. Нет, конечно, я цивилизованно выразился, слова старался подобрать… Но один хер… — задумался, словно снова вспоминая разговор. — А она мне спасибо сказала! Прикинь, Макс, спасибо?! Ни слез, ни истерик, ни уговоров, ни упрёков.
