Разговор не клеился, Игорь и Ринат пытались найти какой-то общий язык, но выходило так себе. Про Жанну и говорить нечего… Даже вино не помогало расслабить тетиву напряжения, царящего за этим странным праздничным столом.
И вот так мы сидели уже второй час.
Я старалась расслабиться, но на самом деле ощущала себя не в своей тарелке, потому что видела, как на меня смотрит Ринат. И нет, я не сошла с ума, и мне не казалось. Он бросал на меня взгляды. Не часто, но достаточно неприкрыто. Иногда улыбаясь чему-то своему, иногда серьёзно.
То ли он слишком уверен в себе, то ли просто заметил, что Игорю на меня, мягко говоря, наплевать. А Жанна… та вообще была на своей космической волне. Казалось, что даже если прямо сейчас на их лужайку высадятся её инопланетные собратья, она и бровью не поведёт.
— …"Витязи"? Я болею за них, да, сильная команда, — стараясь поддерживать беседу, вяло согласился с чем-то Игорь, а потом достал из кармана штанов цвета хаки тихо пиликающий телефон. — Простите, мне нужно отойти. Это по работе.
— Конечно, без проблем, — качнул головой Ринат, и я проводила удаляющегося мужа грустным взглядом.
В последнее время работа и телефон заменили ему всё. Они заменили ему меня. Мне было горько оттого, что всё может рухнуть, но кажется, я начинала себя к этому медленно готовить.
— Я пойду, хорошо? Что-то нездоровится, хочу прилечь… — прошептала Жанна, повернувшись к Ринату, и тот кивнул, заботливо поправив полы её длинной кофты.
Жанна привычно вяло улыбнулась ему в ответ, а потом обернулась на меня:
— Спасибо, что пришли. За подарок.
— С днём рождения, — послала ей в ответ неловкую улыбку.
Вообще, если бы вечерам можно было давать имена, я бы назвала этот "Апогей неловкости".
Жанна, собрав на груди в горсть свою вязаную кофту, с ощутимым облегчением скрылась в доме, и впервые за весь вечер мы остались с Ринатом вдвоём…
Тишина. Вокруг фонаря над нашими головами кружилась мелкая мошкара и одна глупая ночная бабочка — я видела, как она, опьянённая ярким светом, билась о лампочку, не понимая, что может сгореть. А может, понимая, но всё равно не оставляя попыток согреться.
— Это её выбор, — нарушил молчание Ринат, и я, вздрогнув, перевела на него взгляд. — Бабочка, — повёл бровью на фонарь. — Она сама выбрала этот путь.
— Она же может погибнуть.
— Зато последние минуты проживёт ярко.
Я сделала глоток вина, обдумывая его реплику. Наверняка он вложил в неё какой-то глубокий смысл, до которого я не успела докопаться, потому что он неожиданно перевёл тему:
— Вы давно живёте здесь?
— Скоро год.
— И почему переехали из города в такую глушь?
Я неуверенно дёрнула плечом и отпила ещё глоток вина.
— Здесь тихо. Красиво. Очень спокойно. И тут прекрасная экология. А почему вы переехали сюда?
— Всё просто — мне предложили возглавить отделение в местной клинике.
— Отделение гинекологии?
— Я хирург.
Хирург? Никогда не видела хирургов с такими мощными руками. Им больше под стать ломать что-то, а не чинить.
— Спинальный хирург, — добавил он, будто прочитав мои мысли. — Мой профиль — ось человека, его позвоночник.
— Зачем вы прикинулись моим доктором? — прищурив глаза, уже я перевела тему. — А если бы я написала на вас жалобу?
— Не написали бы, — тоже сощурился. И тоже сделал глоток. — Я хорошо разбираюсь в людях.
— Вы задавали неудобные вопросы.
— Я просто хотел проверить свою интуицию.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга молча, не разрывая контакта глаза в глаза.
Меня волновал этот мужчина, волновал как женщину. И это не могло не напрягать. Потому что он женат, я замужем. Так нельзя.
— Вашего мужа долго нет, — констатировал он очевидный факт, а потом, протянув через стол руку, забрал у меня мой бокал. Щедро подлив вина, вернул обратно, снова будто невзначай коснувшись моих пальцев. — С кем он говорит так поздно?
— Он же сказал — по работе, — постаралась замять неприятную тему, о которой размышляла не раз сама.
Его телефонные разговоры всегда за закрытой дверью и шёпотом…
Я не хочу думать о плохом. Потому что плохого в последнее время стало слишком много. Просто не хочу!
— Вы любите своего мужа?
— Простите?
— Наверное, я лезу не в своё дело…
— Именно. Я не буду обсуждать это с вами, — сжав бокал так, что хрупкое стекло едва не лопнуло, отпила сразу едва ли не треть.
— Хотя почему бы и не обсудить? — продолжил рассуждать он, вальяжно откинувшись на спинку плетёного кресла. — Я уже в курсе, как часто вы занимаетесь любовью. Признаться, я удивлён: всего четыре-пять раз в месяц…
— Ну знаете! — Если бы взглядом можно было сжечь, от наглого докторишки уже осталась бы жалкая горстка пепла. — А сколько раз в месяц занимаетесь любовью со своей женой вы? — нажала на последнее слово, надеясь застать его врасплох, но моя попытка потерпела жалкое фиаско.
— Каждый день. Я люблю секс, — не отрывая от меня взгляда, проронил он, и я ощутила, как вспыхнули щёки.
Ох, чёрт, только не это. Хорошо, что на улице достаточно темно.
Не-лов-ко.
Под гнётом его внимательного взгляда я заёрзала на месте и в поисках хоть какого-то спасения начала крутить головой, разыскивая заблудившегося Игоря. И тогда увидела, что в гостиной нашего дома горит свет…
Просто отлично. Вот так просто уйти, не предупредив. Бросить меня одну!
Может, наш брак уже давно далёк от примера идеального союза, но такое откровенно наплевательское отношение…
Стало обидно, очень, но вида я решила не подавать, чтобы мистер проницательность не начал строить новые теории.
— Я пойду, наверное, уже поздно, — поставив бокал на стол, поднялась, ощущая, как ноги налились тёплым свинцом. Когда долго не пьёшь ничего крепче кофе, такое бывает. — Спасибо за гостеприимство.
— Спасибо за ужин, вы хорошо готовите.
— Откуда вы поняли, что это готовила я?
— Я живу с Жанной достаточно, чтобы знать, что её коронка — подгоревшая яичница.
Что говорить, мне приятно, что он заметил, но вида я снова не подала.
— Я провожу?
Мы шли вместе по выложенной булыжником дорожке, я чувствовала его близость, его внушительную мощь, аромат его одеколона и испытывала небывалый прилив волнения.
— А можно вопрос? — снова он первым нарушил тишину.
— Судя по тому, какие вопросы вы любите задавать — не уверена. Но давайте попробуем.
— Я видел, что из вашей карточки торчал результат анализа на ХГЧ… Вы ждёте ребёнка?
— Нет, — отрезала немного грубо. — Не жду. Доброй ночи, — и, открыв калитку, поспешила к себе домой.
Хватит с меня на сегодня впечатлений.
* * *
Я сидела у косметического столика, расчёсывая мокрые после ванны волосы, и через отражение в зеркале бросала на мужа обиженные взгляды. Выглядел он так, будто ничего не произошло. Хотя, по его мнению, так и было — когда я спросила, почему он ушёл и бросил меня одну, он сразу вспылил, что он никого не бросал. Что просто его попросили найти кое-что в документах, и он пошёл домой именно за этим.
— "Не знал, что работать — это преступление!", — защищался он, и мне было нечего на это возразить. Потому что доказательств иного не было.
Как всегда.
— Ты уже ложишься?
— Да, хочу выспаться хотя бы раз в жизни, — широко зевнув, Игорь лёг на свою половину кровати, предварительно отбросив одеяло подальше.
Он ненавидит жару, тогда как у меня, наоборот — вечно замерзают ноги, даже в середине июля, когда на дворе самое пекло.
Кивнув, я выдавила на тыльную сторону ладони крем для рук и тщательно размазала по коже. Ежевечерний ритуал, изо дня в день, из года в год. Я не лягу спать, не выполнив определённый ряд процедур: молочко для лица, питательная сыворотка, лёгкий флюид на веки. Подобная рутина дарит мне ощущение покоя, а Игоря раздражает. Ему больше по душе спонтанность.
