стало еще больше? Мы могли бы заменить целую команду по баскетболу, - вскинув вилку вверх, парирует мечтатель.
Я улыбаюсь.
- Ты прав. И это была бы самая лучшая команда.
Уверяю его с широкой улыбкой, которая уже через секунду замирает на губах. Скайлер смотрит на меня слегка вскинув бровь. Обычно таким взглядом смотрят на детей, которые сказали какую-то глупость.
Хмыкает и покачав головой, возвращается к еде.
- Что? – вопросительно веду плечами.
- Ничего.
- Нет уж говори. Я что-то не так сказала?
Парень поворачивает на меня голову.
- Прозвучало так пафосно, как – будто я в диснеевском фильме оказался, где в конце обязательно будет счастливый конец, а птицы перед финальными титрами запоют о том, как прекрасна жизнь.
- А разве нет? По-моему, она и так прекрасна.
Говорю прежде, чем успеваю обдумать сказанное.
Скайлер прищуривается.
- Не всегда.
Из взгляда серо-голубых глаз исчезает даже та мимолетная легкость, что успела мелькнуть за последние несколько секунд.
Черт. Я ведь имела в виду совсем не то, о чем он мог подумать. Такая себе девочка, живущая в особняке рассказывает как прекрасна жизнь парню, что всю жизнь провел в интернате и зарабатывает тем, что обворовывает прохожих. Дааа, Лив, браво. Сложно придумать нечто более идиотское.
- Ну… да, - запинаюсь, пытаясь оправдаться. – Но ведь ты сейчас здесь. Это хорошо.
- Смотря для кого.
Тоже факт. Черт. Мой язык без костей меня вечно подводит.
Пока я придумываю себе достойное оправдание, Скайлер молчат доедает свой ужин, встает и уходит.
- Он обиделся на нас? – перегнувшись через стол, шепотом спрашивает Эйдан.
Я неопределенно оглядываюсь как раз в тот момент, когда парень накинув ветровку, выходит из дома.
- Надеюсь, нет.
На следующий день, как я и предполагала, ещё до обеденного времени Тара оббивает порог моего дома.
Приходится её впустить, а то с нее станется поднять на уши весь район, и теперь мы, наконец выложив друг другу последние новости, валяемся у меня в спальне, забросив ноги на стену.
- Слушай, ну это прямо… большой шаг, - подбирает слова подруга, все еще пораженная новостью о появлении в нашей семье человека из интерната, - я как в новостях сегодня прочитала, аж присела.
Вчера на подписании бумаг присутствовали несколько репортеров. Мой отец - персона публичная, поэтому каждый его шаг сопровождается вспышками фотокамер.
- Хоть не мимо стула?
- Неа. Повезло. Но вот, я прямо и не знаю, хорошо это или плохо, - изрекает Тара немного задумчиво.
- А почему плохо? Мы взяли в семью человека, у которого никогда не было своей собственной семьи. Папа хочет помочь Скайлеру с окончанием школы и дальнейшим обучением в университете. Разве помощь может быть плохой?
- Мммм, помощь – это прекрасно. Просто, - запнувшись, Тара поворачивает на меня голову, - давай начнём с того, что место в любом государственном универе ему и так было бы обеспечено по квоте, - гнет свою линию будущий адвокат. - Просто странно со стороны твоего отца брать в дом взрослого парня. Ну то есть, ты тоже не маленькая. Его это не остановило?
Когда я все же понимаю, к чему она клонит, то начинаю искренне смеяться. Боже, если бы она знала только, что у меня к этому парню лишь самые отрицательные эмоции, никогда бы такого не сказала. Но я ей не рассказывала о случившемся. Тогда бы она винила себя и устроила бы Заку такую взбучку, что ему мало не показалось бы. Еще бы и родителям моим доложила на него.
- Я даже и не думала смотреть на него с этой стороны. Вообще-то мне Рой нравится, если ты помнишь.
- Ну сегодня нравится Рой, завтра - Скайлер. Нашла проблему. Тем более судя по фотографии, он очень даже ничего. – Тара скашивает на меня взгляд и по-партизански щурится. - Не врет фотография?
- Не врёт, - признаю как факт. Собственно, если бы он меня так сильно не пугал, я бы могла сказать, что он и правда довольно привлекательный, - но ты прекращай смотреть на ситуацию с этой стороны. Я прекрасно понимаю границы, как и то, что он официально по документам мой брат.
- Боже, какая ты зануда, - бросив в меня моей же подушкой, Тара садится на кровати, смотря теперь на меня сверху – вниз, - я чисто теоретически рассуждаю. Думаю, такой вариант твой отец должен был рассмотреть.
- Ничего не должен, - тема начинает меня понемногу раздражать, так как даже подобные мысли допускать может только ненормальный. Я следом за ней переворачиваюсь и встаю с кровати. - Отец прекрасно знает, что это невозможно. Я никогда не позволю себе чувств в отношении того, кого смело можно братом называть.
- Ладно – ладно, железная женщина, - подняв руки в примирительном жесте, Тара встает следом за мной, - брейк. Лучше идём, я поплаваю, а ты мне расскажешь, какие там парни были в твоей Швейцарии.
Ох, эта неугомонная. У нее одно на уме после расставания с Кевином.
Мы выходим в коридор как раз, когда мимо проходит Зак. Завидев Тару, он тут же широко улыбается и разводит руки в стороны, чтобы обнять ее.
- Привет, моя красота. Давно ты у нас, и почему я не в курсе?
- Привееет, - Тара прижимается к Заку и несколько раз хлопает его по спине, - уже полдня как. А ты должен был меня почувствовать, друг мой. Должен был! А раз не почувствовал, значит, и не скучал совсем.
Показательно надутая губа Тары заставляет нас с Заком рассмеяться. Эти двое всегда общаются так, словно они самые близкие друзья. То дерутся и кричат друг на друга, но часами могут валяться рядом за просмотром какого-нибудь фильма. Но при этом остаются в области френд-зоны, никогда даже не пытаясь ее пересечь.
- Я чувствовал, поэтому и вышел как раз, когда выходили вы, - заверяет ее братец, когда мы начинаем втроём спускаться вниз. – Как лето провела?
- Отлично.
- И без меня?
- Естесственно. Ты небось со швейцарками зажигал во всю?
- Было дело. Но ты же не ревнуешь?
- Ни капли! – качает головой Тара. Палящее солнце мгновенно цепляется за кожу и проникает в поры, стоит нам выйти к бассейну. - Так, я не поняла, когда я познакомлюсь с новым членом
